Земной круг. Компиляция. Книги 1-9.
Шрифт:
— И что потом? — прошипел он. — Даже если ты убьешь всех шестерых, что потом? У тебя есть пища и вода для сотни рабов? А? Ты же спасла их! А когда их хватятся? И найдут тела убитых охранников? Что тогда? Ты сможешь спрятать сотню рабов? Я не смогу!
Ферро уставилась в черные глаза Юлвея, скрежеща зубами и тяжело дыша. Она подумала, не попытаться ли еще раз убить его.
Нет.
Он прав, черт его побери. Медленно-медленно она запрятала свой гнев вглубь сердца — так глубоко, как только могла. Она убрала стрелу и
— Эй, ты! — крикнул солдат, подталкивая коня ближе к ним.
— Ну вот, ты добилась своего! — шепнул Юлвей и низко поклонился охраннику. — Мои извинения, господин. Понимаете ли, мой сын немного…
— Заткнись, старик! — Солдат поглядел вниз на Ферро с седла. — Ну, парень, небось она тебе понравилась?
— Что? — прошипела она сквозь стиснутые зубы.
— Да не стесняйся ты! — засмеялся солдат. — Я же видел, как ты на нее смотрел!
Он повернулся к колонне.
— Эй! Попридержите-ка их! — крикнул он.
Рабы снова остановились. Солдат наклонился с седла и ухватил тощую девочку под мышку, грубо вытащив ее из колонны.
— Отличная девчонка, — произнес он, подтаскивая рабыню к Ферро. — Маловата, но уже готова. Чуток помыть, и будет отменная шлюха. Слегка прихрамывает, но это пройдет — просто мы их быстро гоним. Зубы хорошие… Покажи ему зубы, сука! — Девочка медленно разлепила растрескавшиеся губы, выполняя приказ. — Хорошие зубы. Ну, что скажешь, парень? Возьму за нее десятку золотом. Хорошая цена!
Ферро не сводила глаз с девочки. Та отвечала ей безразличным взором больших неживых глаз.
— Послушай, — продолжал солдат. — Она стоит вдвое больше, но никто ничего не заметит! Когда мы доберемся до Шаффы, я скажу, что она умерла по дороге. Никто не удивится, так случается часто! Я беру десять, и тебе остается десять. Все выигрывают!
Все выигрывают. Ферро подняла взгляд на охранника. Он стащил с себя шлем и вытирал пот со лба тыльной стороной ладони.
— Спокойно, Ферро, — прошептал Юлвей.
— Ну хорошо, восемь! — крикнул солдат. — Смотри, какая у нее улыбка! Улыбнись ему, сука! — Уголки рта девочки слегка дернулись вверх. — Ну вот, видишь! Восемь. Ты меня грабишь!
Кулаки Ферро сжались, ногти глубоко вошли в ладони.
— Спокойно, — повторил Юлвей.
— Зубы господни! Ты умеешь торговаться, парень! Семь, и это мое последнее слово! Семь, черт меня побери! — Солдат раздраженно махнул в воздухе шлемом. — Обращайся с ней получше, и через пять лет ее цена возрастет! Это отличное вложение денег!
Лицо солдата находилось в нескольких футах от Ферро. Она видела каждую крохотную каплю пота на его лбу, каждый волосок щетины на его щеках, каждый дефект, трещинку и пору на его коже. Она почти чувствовала его запах.
Настоящая жажда — это когда человек
— Спокойно! — прошипел Юлвей.
— У меня нет денег, — услышала Ферро собственный голос.
— Ты мог сказать сразу, парень, и избавить меня от хлопот! — Солдат снова напялил свой шлем. — Впрочем, ты не виноват, что засмотрелся на нее. Девочка действительно хороша.
Нагнувшись, он ухватил рабыню и потащил обратно к остальным.
— В Шаффе за нее дадут двадцать! — прокричал он через плечо.
Колонна тронулась. Ферро не сводила глаз с девочки, пока рабы не исчезли за гребнем холма — спотыкающиеся, хромающие, ковыляющие в неволю.
Теперь она почувствовала холод. Холод и пустоту. Она жалела, что не застрелила охранника, какую бы цену ни пришлось за это заплатить. Убийства помогали ей заполнить пустоту внутри, хотя бы на время. Именно так они действовало на нее.
— Я однажды шла в такой же колонне, — медленно проговорила Ферро.
Юлвей глубоко вздохнул:
— Знаю, знаю. Однако судьба выбрала и спасла тебя. Поблагодари ее, если умеешь.
— Ты должен был позволить мне убить его.
— Ох… — Старик неодобрительно щелкнул языком. — Кажется, ты готова убить весь мир! Есть в тебе хоть что-то, кроме жажды смерти, Ферро?
— Когда-то было, — пробормотала она. — Но они выбивают это кнутом. Хлещут тебя, пока не убедятся, что ничего не осталось.
Юлвей остановился и опять поглядел на нее с жалостью. Странно, но Ферро больше не сердилась на него.
— Мне жаль, Ферро. И тебя, и их. — Юлвей снова шагнул на дорогу, качая головой. — Но это лучше, чем смерть.
Мгновение она стояла и смотрела на пыль, что поднималась за шагающей вперед колонной рабов.
— Это то же самое, — прошептала она.
Больное место
Логен перегнулся через парапет, прищурился на утреннем солнце и стал рассматривать открывающийся отсюда вид.
Так же он стоял — теперь казалось, давным-давно — на балконе своей комнаты у Байяза. Однако то, что он видел с башни библиотеки, разительно отличалось от нынешнего зрелища. Сейчас — восход солнца над зубчатым ковром городских зданий, жара, ослепительно яркий свет и отдаленный шум. Тогда — прохладная и туманная долина, тихая, пустая и спокойная, как смерть. Логен помнил то утро; он помнил, как ощутил себе другим человеком. Сейчас он совершенно определенно чувствовал себя другим человеком — дураком. Маленьким, испуганным, уродливым и ничего не понимающим.