Зенитный угол
Шрифт:
Из лимузина вышли четверо, шофёр остается, – доложил Гонсалес. Он слегка запыхался, но пробежка с девяносто пятью фунтами кибербарахла в рюкзаке вслед движущемуся лимузину в целом его не слишком затруднила. – Двое мужчин, две женщины. Я сейчас у серверной. За стеной на первом этаже различаю девять силуэтов. Если миллиметровый радар не врет.
– Когда я выезжал из Вашингтона, всё работало, – сообщил ему Ван.
– Тогда он нуждается в доработке, – заметил Гонсалес. – На лимузине колорадские номера. Владелец – ранчо «Пайнкрест».
Быстро, подумал Ван. И пока что очень тихо. Быть может,
Он потянул на себя дверь обсерватории, и резиновые уплотнители вакуумно чмокнули. Ван шагнул через порог обсерватории. Внутри было пусто и восхитительно тепло.
– Жарко тут, – заметил Хикок, расстегивая ремень под подбородком.
Телескоп, эта небесная дива, выглядел совершенно так же, как в последний раз, когда Ван его видел. А вот на земле кое-что прибавилось. Комплект из дюжины новеньких складных кресел. Большой кофейник и кружки к нему. Новый огромный стол с множеством полок и розеток, такой большой, что его хотелось назвать пультом. И у самой двери симпатичный маленький японский телескоп на массивной треноге. Роскошная игрушка богатого звездочёта-любителя.
Ван шагнул к большому столу. На нем громоздилась гора технической документации и компакт-дисков. Программист заглянул за стол и под стол. Там валялись дорожные сумки.
И черный полотняный футляр для винтовки. Охота в здешних краях великолепная.
Хикок обошел огромный телескоп кругом, от изумления запрокинув рыло тепловизора.
– Ты только посмотри на него!
– Я видел, – отозвался Ван. Хикок содрал с головы шлем.
– Да нет, в инфракрасном свете!
Ван натянул слишком тесный кевларовый шлем на уши. Маска тепловизора вдавила ему очки в переносицу. И тогда дива показала ему свое истинное лицо. Дама в кровавой короне.
Стеклянистое кольцо мерцающих огней. Десять тысяч фотоумножителей, датчиков, призванных уловить самые слабые отсветы далеких звёзд на поверхности зеркала, сделались венцом паучьих, горящих алым глазок. В инфракрасном спектре они подмигивали тепловизору Хикока, они искрились. Они испускали жар.
Оптические кабели, уносившие свет, могли и приносить его. Зеркало, отражавшее свет с небес, могло и метать его обратно в небо.
Ван вернул Хикоку шлем.
– Знаешь, что меня больше всего достает? – пробормотал Хикок. – Сукину сыну хватило наглости построить космическую пушку в Колорадо. Ч-чёрт, чуть ли не на полигоне ВВС!
– Компания расходится, – доложил Гонсалес – Я помечу их в наводчике. Команда А, прием есть?
Хикок открыл свой командирский лэптоп. Карта на экране походила на маленький штабной макет. Четыре синих треугольничка. Горстка ничего не подозревающих красных квадратиков.
– Б, есть прием.
Два красных квадратика отделились от группы. Синий треугольник устремился за ними в погоню.
– Сейчас поймаю этих двоих направленным микрофоном, – пообещал Гонсалес.
Ван поправил наушник. В ушах зазвучали краденые голоса. Тони Кэрью.
– Только что здесь стояло шестнадцать тележек, заметил Тони. – А сейчас только пятнадцать.
– Ты их пересчитываешь? – ответил женский голос.
– Нет, милая. У меня эйдетическая память. Талант.
– Здесь так холодно и ветрено! Поедем иа
– Здешние тропки не выдержат веса большой машины, – ответил Тони. – Поэтому мы все катаемся на этих карах. Анджали, демонстрация возможностей моего инструмента – дело очень деликатное. Ты же видишь, что ни добрый старый господин Лян, ни добрый старый господин Гупта не жалуются.
– Твоим дурацким клиентам не приходится носить платья без рукавов.
Зашуршали шины. Голоса затихли в отдалении.
– Мужчина и женщина только что отъехали на электрокаре, – вновь заговорил Гонсалес. – Направляются к вашему телескопу, команда А. Ладно, размечаю ещё две группы. Похоже… в первой четверо мужчин. Во второй группе – двое мужчин и две женщины. Стоп, стоп, оп-па! Двое, на вид телохранители, осматривают кары.
– Телохранители вооружены, – со знанием дела отметил Хикок.
– Мы не можем быть уверены, – возразил Гонсалес.
– Никакой профессионал не станет выходить на работу без ствола, – объявил Хикок. – Будь они хоть китайцы, хоть индусы, хоть, чёрт их дери, марсиане.
– Этой операцией руковожу я, – напомнил Ван, – а у меня оружия нет.
– Эй, – Уимберли дал петуха, – у меня тоже нет пушки! Все же говорили – стволов не брать!
Хикок вздохнул.
– Никто не обидится, что я прихватил с собой малехонькую «беретту» в засапожной кобуре?
– Эй, я могу смотаться до машины и притащить два МР5 и «моссберг» двенадцатого калибра [67] , – деловито предложил Гонсалес. – Десяти минут не займет!
67
Имеются ввиду автомат «Хеклер-Кох» MP5 (калибра 9мм) и штурмовое помповое ружье «Моссберг-590»
– Нет-нет-нет! – взмолился Ван. – Держимся цели!
– Командир прав, – заключил Хикок. – Мы сюда пришли поиграть в кибервойну. Фред, заберись в комнату, где была вечеринка, и ставь микрофоны. Малыш, я хочу видеть, как ты вломишься в серверную. Клавиатурных «жучков» не жалеть. Мы с профессором расставим аудиодатчики здесь. Потом все отступаем на улицу. Прячемся под камуфляжными накидками. Слушаем и записываем. Это План. Будем держаться Плана.
Это был хороший, разумный План. Он не включал в себя спешные марш-броски до лазарета. Хикок лепил прозрачные WiFi-«жучки» по разным малозаметным местам. Ван присвоил каждому микрофону свой звуковой канал на лэптопе. Затем, когда время уже поджимало, они вышли на улицу, чтобы закрыть и запереть двери обсерватории.
В тот самый момент, когда Ван захлопнул дверь, сигнал из здания пропал напрочь.
– Ты говорил, что эта башня сложена из соломы, заметил Хикок.
– Похоже, что солому переложили медной сеткой. Чувствительные инструменты требовали экранирования.
– Тогда, если мы хотим слышать, о чём они говорят внутри, придется импровизировать, – твердо заявил Хикок. – Придется вернуться под купол и спрятаться.
– Тогда некому будет запереть дверь снаружи, – напомнил Ван. – Если башню обнаружат открытой, будет ясно, что мы внутри.