Зеркала
Шрифт:
Она засмеялась… Прядь волос упала ей на висок.
– А я, наверное, немного шампанского ещё, раз открыла. Тебе с молоком сделать?
…
– А-ха-ха-ха. Значит, единственный, кто оказался человеком с душой и дал тебе денег на благое дело, был мент?
– Такие времена, Лина, изменчивые, никогда не знаешь, где обретёшь.
– Это точно, времена прикольные.
– Можно воды налью себе?
– Конечно, вон бутылка, только я из неё пила, без стакана…
Она смущённо посмотрела, потом отвела глаза.
– Ну уж после всего,
Я встал из-за стола, бутылка сердито фыркнула газами.
– Знаешь, мне кажется, что я тебя лет десять знаю, а не час. Так странно это ощущать, но приятно…
Я обернулся к ней. Как будто неведомый кукловод, дергая за ниточки, отвел меня назад, сблизил нас почти вплотную.
Чёрный тугой хвост волос Зверь взял в свои «зубы». Ласково взял, но цепко, как берёт щенка за загривок волчица.
Потянул в сторону и вниз. Глаза открыты. Губы открываются что-то сказать. Я не даю. Слова – лишние для моего дыхания в тебе. Словам нет места рядом с моим языком. И твой язык сейчас для моих губ, а не для слов…
– А у тебя, дедушка… ведь не только сладкие конфеты в фантиках… но и что-нибудь нужное тоже есть?..
Зверь уже «нёс в зубах» свою жертву в спальню, дав лишь на мгновение вставить слово между поцелуями.
– У дедушки, как в греческой сказке, всё с собой.
– Я хочу… у меня же есть… три желания ещё…
Дверь, неприбранная постель.
Фонарь-бесстыдник подглядывал прямо в окно, но взамен платил за шоу тёплым светом, делая загадочными силуэты плюшевых медведей на подоконнике…
– Я не Золотая Рыбка, детка. Нет у тебя трёх желаний.
– Ну… хоть… хотя бы два…
– Дедушка исполняет желания только хороших девочек. Ты разве хорошо себя вела вчера? Сейчас тебя дедушка накажет и воспитает.
– Я хорошая… Я делаю то же самое, что и плохие… Но хорошо… Я хочу сделать дедушке приятно… сделать хорошо… прямо сейчас, хочу…
…
Я взял её за волосы и плечи, приподнял к себе. Прижал. Дёрнул за хвост вниз. Губы открыты. Мокрый блестящий подбородок.
– А второе, детка? Что ты хотела на второе желание?
– Я хочу оргазм. Дурацкое слово. Хочу кончить, бл**ь, вы**и меня, Дима, я хочу кончить!
Миниатюрные пальчики судорожно сжимали плюшевую лапу мишки, жёстко и безжалостно толкая, елозя им по шершавой поверхности подоконника. Движения теней в зеркале сбоку. Маятник набирал замах и отбивал такт. Лишь скорость его колебаний то затихала, то ускорялась.
– Тебе нравится, сучка? Сейчас Дедушка Мороз покажет тебе, где зимуют раком.
Блин, ну отучите меня шутить во время всего этого…
Я засыпал её самыми грязными словами, описывая такое, что даже немецкие режиссёры фильмов определённой категории не смогли бы слушать меня, не краснея.
– Бл**ь, бл**ь, Дима, сука, бл**ь…
Зверь попал в судорожно сжимающую его ловушку. Спазмы. Спазмы. Обхваты.
За окном густой пеленой валил снег. Падал, прилипая хлопьями к стеклу.
Я не люблю зиму.
Но кто-то ведь любит. Белый цвет. Морозную прохладу. Чёрно-белые оттенки. Бой курантов и время исполнения желаний.
Да и ладно. Пусть тогда она будет. Зима. Пусть приходит каждый год.
Пусть желания исполнятся у всех.
– Пока, Дим, спишемся!
Её вторая ножка на высоком каблуке скользнула в чёрный зев двери такси.
– Пока, Катя!
Я захлопнул дверь машины и повернулся в направлении подъезда. Нет, мы точно никогда не увидимся.
– Вот сволочь ты, Котик!
Пока я ходил провожать очередную барышню с Tinder, Котик успел развалиться прямо на постели в своей любимой позе – огромным пузом кверху. От моего голоса ему было лень просыпаться, он лишь сжал и отпустил торчащие из тела-шарика задние лапки. Хрен с тобой, всё равно бельё в стирку. В комнате витала аура секса: этот знакомый микс с запахом смазки, латекса, влажных салфеток и двух разгорячённых тел.
Нашарил на тёмном балконе зажигалку, и раза с пятого огонёк, еле тлея, всё-таки удержался в этой Вселенной, подарив мне возможность на восемь минут сократить никотином свою жизнь, если верить медикам. Ну так-то её можно было бы продлить смехом, но… ладно, в следующий раз.
Внизу было четыре этажа, а снизу, в теле, в паху, была приятная пустота. В этот раз я даже не стал делать прелюдии. Просто поставил её на колени прямо в прихожей. После минуты визуального контакта, после десяти слов в лифте она уже задыхалась мной. Я ценил время замужней девушки.
Футболка от «Кляйна» мягко обхватила, холодила слегка тело. Её подарок ещё на день рождения. Ещё один «подарок» висел здесь же, на вешалке, в шкафу. Рубашка: пять дыр вместо пуговиц, вырванных Линой, с «мясом». Прекрасный был вечер и ночь, не каждый раз выгоняешь взашей девушку, с которой был два года вместе. Вернее, это было уже второй раз, как мы расставались.
Наш чат в WhatsApp по-прежнему показывал её серую тень на аватарке. В блоке уже как месяц. Алекс, помню, говорил: «Если ты заблокирован, значит, к тебе есть всё, кроме равнодушия».
«Ты охренел?»
«З**бало твоё отношение по**истическое, просто з**бало! Твой формат – это клубы и тёлки, и брак твой развалился, потому что тебе важнее тёлки и клубы, тёлки и клубы, и ничего тебе не надо будет никогда.
И ближе ты не подпускаешь, потому что тебе нужна пресловутая Свобода, чтобы иметь доступ к тёлкам и клубам, чтобы быть как бы в отношениях (с двумя или тремя) и иметь ещё одноразовые связи – вот твоя цель.