Зеркало миров
Шрифт:
— Я поведу, — сказал Темпл, входя в здание. Его бронзовый меч был направлен острием вперед на уровне пояса, а щит он держал в левой руке.
— Следуйте за мной, — коротко сказала Илна охотникам, входя в свою очередь.
Воздух внутри был влажнее, чем в песчаных пустошах снаружи, и сильно пахло Коэрли. Пол был из волокнистого торцевого камня; каким бы замечательным это ни казалось, это не было ошибкой, которую не могли бы ощутить босые ноги Илны. Материал вызывал у нее ощущения не пастбищ или созревающего льна, а скорее тепла, огня и давления, превышающего то, что может вынести что-либо
— «Может ли камень чувствовать боль?» Илна улыбнулась. Ей было приятно представить, что он может. Стеклянные стены приглушали свет, но пропускали достаточно, чтобы видеть. Внутри здание было разделено перегородками, но Илна обнаружила, что не может быть уверена, доходят ли стены до крыши — или есть ли потолок под крышей. Все было искажено, будто она пыталась разглядеть что-то под водой.
— Они где-то впереди! — крикнул Асион, хотя и наблюдал за тылом. — Темпл, я чувствую их запах!
Темпл обошел угол. Вернее, проскользнул за него; Илна не заметила движения, только присутствие большого человека здесь, а потом там. — Это детская, — мягко сказал Темпл, хотя и не опустил меч. — Котята. Ни один не старше шести недель.
Илна передвинулась к его левому боку. Да, котята; их было столько, сколько пальцев на одной руке. Они были в яме глубиной по пояс, вырытой в полу, слишком глубокой, чтобы они могли выбраться самостоятельно. Все, кроме одного, огрызались на людей, прыгали и цеплялись на мгновение за край своей тюрьмы, прежде чем соскользнуть обратно; один прижался к задней стене.
— Четверо самцов, одна самка, — сказал Темпл. — Здесь где-то, по крайней мере, есть одна самка репродуктивного возраста, возможно, две. Они где-то спрятались, вероятно, в кладовой. Он криво улыбнулся Илне. — Коэрли не походят на людей, Илна, — добавил он. — Или, по крайней мере, на тебя.
Илна с отвращением фыркнула. Она предположила, что это ее общее отвращение: к людям-кошкам, но и к людям и к самой жизни. Она покачала головой и сказала: — Ты намекал, что где-то здесь есть волшебник. Ты знаешь, где он? Если бы она сплела что-то, чтобы ответить на свой вопрос, ей пришлось бы убрать защитный узор, который был у нее. По собственному желанию она бы этого не стала делать.
— Я бы предположил, что он так высоко, как только смог забраться, — ответил Темпл, глядя вверх. — Снаружи у здания есть острая вершина, так что должно быть что-то над плоским потолком, который мы видим.
Илна проследила за его взглядом. Она не увидела потолка, плоского или какого-либо другого. Сочетание отражений и искажений в стеклянных панелях грозило вызвать у нее головную боль. — Хорошо, — сказала она более резко, чем того заслуживало все, что Темпл сказал или сделал. — Отведи меня туда, если не возражаешь.
— Госпожа? — неловко спросил Карпос. — Что нам делать с... Он указал на котят мизинцем, а не ножом в своей руке. — … с этими?
— Убей их, конечно! — ответила Илна. Она взглянула на Темпла, чтобы посмотреть, осмелится ли он возразить, но лицо здоровяка оставалось бесстрастным. — Но ты не должен снимать скальпы.
— Я думаю, что это там, — сказал Темпл так, будто не слышал обмена репликами. Он кивнул в том направлении, куда они двигались с тех пор, как
Она последовала за ним, прислушиваясь к визгу котенка. Он увернулся от ножа Асиона достаточно далеко, чтобы удар только ранил, а не быстро убил. Звук не доставил Илне того холодного удовольствия, которое она обычно получала, зная, что зверям больно.
Комнаты — пространства — странного здания были неправильной формы, которую Илна не могла понять. Должно быть, она не видела их должным образом; раньше она всегда могла улавливать узоры, даже в камнях, которые ненавидела. Это ее непонимание внезапно вылилось в приступ отвращения к себе, от которого у нее закружилась голова.
— Вот лестница, — сказал Темпл, кивая в сторону того, что, как она теперь увидела, было, диагональной панелью, выступающей на расстоянии вытянутой руки от стены. Она не осознавала, что это отдельная панель, пока здоровяк не постучал по ней краем своего щита. — Мне идти первым?
— Нет, — ответила Илна, проходя мимо него с поднятой, но все еще не расправленной пряжей. — Я пойду.
— Кладовая под лестницей, за другой перегородкой, — сказал Темпл.
— Они подождут! — пробормотала Илна. Ее неоправданный гнев на Темпла заставил ее разозлиться на саму себя. Ступеньки были и узкими, и более высокими, чем они были бы для людей; у Коэрли ступни были меньше, но их лапы были более упругими. Для Илны это было почти как карабкаться по лестнице. Она посмотрела вверх, чтобы быть готовой, если кот-волшебник внезапно появится наверху лестницы.
Котята перестали визжать. Она поймала себя на том, что надеется, что охотники не обнаружат, где прячутся самки, пока они не разберутся с волшебником. Ее губы поджались, но, по крайней мере, гнев вернулся в более обычное состояние легкого неодобрения себя и мира.
Илна ступила на круглую платформу. Пока она не забралась достаточно высоко, так, что ее глаза оказались над краем, она не была уверена, что лестница не заканчивается на самой крыше.
В центре плоской поверхности сидел мужчина Корл. У него была развевающаяся грива вождя и то, что, очевидно, было мощным телосложением много лет назад. Много десятилетий назад. Зверь, находящийся перед ней, был, безусловно, самым старым Корлом, которого она когда-либо видела. Его грива была белой и теперь всклокоченной, и у него стерся мех со всех сторон. Пятнистый пурпурный цвет его кожи проступал сквозь оставшуюся шерсть, делая ее грязно-серой.
Илна держала перед собой свой узор. Глаза зверя были закрыты. — Не беспокойся об этом, животное, — сказал он. Она никогда раньше не слышала, чтобы кошки издавали звуки, которые она могла бы понять. — Я знаю все, поэтому я знаю свою судьбу. Я не буду сопротивляться. Он закашлялся от смеха. — Как можно бороться с судьбой? — спросил он. — Даже я, Нойнт, величайший волшебник всех времен, не могу победить судьбу.
Илна рассмеялась, хотя в ее голосе было мало юмора. — Я всегда думала, что хвастуны — дураки, — сказала она. — Ты доказал это лучше, чем большинство, зверь, решив рассказать мне, насколько ты силен сейчас.