Зерно твоего величия. Анатомия мечты
Шрифт:
Я не открою Америку, когда скажу, что наш выбор основывается всего лишь на двух мотивирующих желаниях: избегание боли и получение удовольствия. Вот так всё просто. Человек – существо ленивое, и шевелиться его могут заставить только эти две вещи. Мы готовы на многое, если не на всё, чтобы получить удовольствие, и сделать всё, от нас зависящее, чтобы не получить боль. Если с удовольствиями нам разобраться просто – мы в состоянии отличить, что нам принесёт приятные ощущения и радость, то с болью – все похитрее.
Под болью подразумевается не только физическая боль. Боль в данном случае – это все неприятные ощущения, неосознанные страхи, сомнения. Мы боимся испытать боль потери, мы уходим от страха разочарования, боимся не получить желаемое, не получить того, чего ожидали. Так же мы избегаем ситуаций, когда мы можем стать предметом
Привычка откладывать дела на потом, о которой мы недавно говорили – это тоже избегание боли. Ведь если действие не вызвано жизненно важной необходимостью, и особенно если это дело нам навязано кем-то другим, и оно не является таким, что приносит удовольствие, то нам часто лень это делать. Или некогда, или просто не хочется, потому что не интересно. Мы этого подсознательно избегаем, мы от этого уходим. Но как существа совестливые, наделенные чувством долга, ответственности, мы часто испытываем стыд и недовольство собой за такое поведение. В результате боли становится ещё больше. Она, боль, постепенно накапливается и может наступить «воспаление души» – эмоциональный срыв, депрессия и даже физическая болезнь. С лекарством от этой коварной болезни – прокрастинации – мы с вами уже разобрались. Если не получается заканчивать дела физически, нужно завершать их хотя бы на уровне принятия решения, нужно завершить отказом. Нужно сказать себе: «Я это делать не буду. Я это сделаю потом, когда будет время, точно не сейчас. Мне нужно, например, готовиться к докладу, это сейчас важнее, чем… посмотрите в своём списке запланированных дел». Или решите, что оно вам вообще не нужно, никогда, ни за что! И всё, и не парьтесь. Освободитесь от груза, который только помешает вам писать доклад и который будет негативным фоном в процессе творчества. Если фонит, отключите! Тут важен сам факт принятия решения. Мне лично это здорово помогает. Очень часто, почти всегда так бывает, что как только примешь решение отказаться от чего-то, до чего руки не доходят, освободиться от «висяков», то очень скоро эти все дела с лёгкостью выполняются. Уверена, что и с вами такое было. Просто теперь делайте это осознанно. Тут и древняя мудрость вспомнилась: «Отпусти ситуацию». Отпустить – значит принять решение не держаться за нее, внутренне принять любое разрешение ситуации. Отпустить – это значит завершить. Не перестаю восхищаться мудростью древних!
Чем ещё диктуется наш выбор? Человек, как существо социальное, подсознательно очень сильно зависит от мнения – как близкого окружения, так и общества в целом. Эта зависимость заложена в нас ещё с тех пор, когда мы жили племенами. Быть в стаде или отбиться от стада, или быть изгнанным из стада – от этого зависел вопрос жизни и смерти.
Страхов психологи насчитывают много, но на самом деле их всего – один! Да, страх всего один, и это страх смерти! Другое дело, что личин у этого страха множество.
Страх смерти – это боязнь и избегание всего, что содержит угрозу для жизни. Угроза для жизни может исходить от физических явлений (землетрясения, наводнения, пожары, засухи, голод, молния, животные и тому подобное). Человек ещё на ранних стадиях развития понимал, что противостоять этим грозным силам природы гораздо легче сообща. В одиночку не выжить! Разгул стихий или стечение других неблагоприятных обстоятельств могли вызвать случайное, но естественное отделение от племени, и это было равносильно смерти.
Позже зависимость человека от коллектива стали использовать в качестве инструмента для борьбы с инакомыслящими и другими неугодными обществу. Намеренное, искусственное отделение человека от сообщества – его изгнание (остракизм) или позже – отлучение от церкви, например, также могло означать только одно – медленную смерть.
Очень похожая зависимость была и в советские времена. Быть исключенным из рядов КПСС означало конец карьере, читай, должности, доходам, достатку – качественной жизни. «Партбилет на стол!» – звучало, как приговор. Почти что смертный приговор.
Как ещё сегодня проявляется страх изоляции от коллектива? Страх публичных выступлений стоит на втором месте после страха смерти. Потому что этот страх есть не что иное, как страх критики, насмешек, это – опасение неприятия особи племенем, коллективом, обществом. Глубинная суть этого, второго по силе страха – это страх оказаться вне племени,
Инстинкт самосохранения заставляет нас и сегодня держаться за «стадо». Инстинкт выживания и сегодня диктует зависимость от благоволения к нам «вожака».
Страх быть отринутым обществом маскируется под страх выступления перед публикой, будь то ответ у доски в классе или выступление на конференции, в любом месте, перед любой аудиторией. А вдруг засмеют? Вдруг освистают? Вдруг забросают помидорами? Вдруг от меня все отвернутся? Вдруг изгонят из стада? Боязнь критики и риск разрыва связи с социумом – вот что скрывается за ширмой страха публичных выступлений, вот почему он стоит на втором месте после страха смерти: страх публичных выступлений – страх критики – страх изоляции от общества – страх смерти. Потому что в подсознании укоренилась информация: изоляция – это медленная, но верная смерть. Страх публичных выступлений – это, по сути, всё тот же, единственный страх смерти. И так со всеми существующими видами страхов. Если проследить цепочку связей, то убедимся, что все дороги ведут к жизни, или страху её потерять.
Мы все стремимся к успешности, потому что на уровне инстинктов знаем, что успешность приравнивается к силе, а это даёт больше шансов на то, чтобы выжить. Борьба за жизнь вшита в нашу Программу. Этим объясняются ещё некоторые разновидности социальных страхов: боязнь за себя, за своё место под солнцем. Мы боимся уронить авторитет, боимся, что нам чего-то не хватит, что наше возьмут, наше место займут, что все хотят нам зла и так далее. Это в нас говорит наша глубинная, животная связь с коллективом, наша зависимость от общества, и в нас есть потребность утвердиться в коллективе, в обществе. Поэтому так важно понять, прочувствовать, что страх сам по себе – это абсолютно нормальное явление, но мнимые страхи – это отголосок нашей личной истории, нашего опыта. Мнимые страхи, фобии, исподволь управляют нашей жизнью, если мы не отдаём себе в этом отчёта, если позволяем им занимать жилплощадь в нашей голове. Фокус в том, что страх сам по себе предназначен для того, чтобы спасать нас от опасности, это наш надёжный защитный механизм, наш верный союзник. А вот страхи мнимые являются угрозой для жизни, которой мы так дорожим и которую так боимся потерять! Это парадокс, не так ли? Они, фобии, дезориентируют нас, толкают на неразумные поступки и заставляют выбирать ложные пути – пути, уводящие от жизни. В этом сокрыта причина нашего иногда совершенно нелогичного поведения. Мы к этому ещё вернёмся, чуть позже.
«Зри в корень»! И что там?
Страх смерти маскируется под всё, от чего подсознание человека получает сигнал угрозы для жизни. Сюда относятся и боязнь темноты, а также высоты, глубины, воды и тому подобное. Нетрудно предположить, что древние люди часто попадали в замкнутые пространства (были засыпаны снегом, замурованы в пещерах обвалами), вот почему и сегодня так живуч этот страх – клаустрофобия, проявляющийся в банальном страхе пользоваться лифтом. Очень часто угроза исходила от животных и насекомых, и сегодня этот страх проявляется в неосознанной, панической боязни мышей, пауков, тараканов, змей, кошек, собак и прочего. К страху смерти относятся и всевозможные «техногенные» страхи, воспринимаемые подсознанием как неизвестное. А неизвестное мозг автоматически относит к опасному, а значит, представляющему угрозу для жизни. Это страх высоких этажей, боязнь летать на самолётах, плавать на кораблях, неприятие компьютерной и цифровой техники, электричества, атомной энергии, спутниковых антенн, НЛО и космических пришельцев.
Не будем отбирать хлеб у психологов, которые достаточно хорошо изучили природу страхов, и сегодня они могут работать вполне эффективно, помогая людям от них избавиться.
Хочу только заметить, что теперь большое число людей успешно справляются со своими страхами и комплексами самостоятельно. Просто поняв их природу, покопавшись в себе, заглянув внутрь себя, они извлекают на свет божий то, что веками накапливалось, заросло плесенью и паутиной, но всё равно было живо в них, проявлялось в виде фобий, мешало радоваться жизни и приносило боль. Достаточно самому научиться разбираться в своих страхах, понять, откуда у страха ноги растут, где его голова, и он исчезает, как ночная мгла на рассвете. И станут понятны народные изречения: «У страха глаза велики. Не так страшен черт, как его малюют».