Жаба

Зозуля Алекесей

– Семеныч, – позвал я в микрофон, когда нашел, наконец, кнопку внутренней связи, – как бы нам встретиться? Может, вы скажете где вас искать? – хитро подмазываясь, сказал я, так чтобы получилось что я не приказываю, а сам напрашиваюсь ему на прием. Я понимаю старика, ему трудно осознать, что я, мальчишка, командую им. Но я то понимаю, что мне лучше вести себя как со старшим товарищем. Тогда от него будет больше пользы. Тек боле, что на работу я пошел не из призвания, а за большими деньгами, и если старик намекает, что сможет увеличить мои доходы, то я должен его уважать, чтобы это мне не стоило.

– Что,

мальчик, явился на работу? – пошел в наступление Семеныч, и на экране монитора появилось его изображение. По его лицу я понял, что Семеныч не спал целую ночь. Он находится в преобразованном зале «машины времени», – я приду за тобой, ты же должен посмотреть, как выполняются твои указания, – саркастически добавил Семеныч, а мне ничего не оставалось, как промолчать.

Через пять минут он пришел и молча начал ходить взад – вперед по кабинету. Потом достал бутылку не начатой, уже полюбившейся мне водки (здесь могла бы быть ваша реклама), поставил стакан передо мной и хотел наливать.

– Семеныч, не надо, мне и так плохо после вчерашнего, – признался я, пытаясь вызвать у старика сочувствие.

Семеныч потрепал лысой головой, словно ее укрыл рой пчел. Потом громко налил себе водки и выпил залпом, не закусывая, а занюхав рукавом.

– Как хочешь, но мне нужно расслабиться, мне пришлось целую ночь отскребать от пола мозги ребят, – сказал старик и сделал кислую мину.

– Семеныч, но есть для этого специальная служба полы мыть – это не ….

– Секретность требует жертв. Если наши работники увидят, что там произошло, то тогда сразу сколько разбегутся и на работе останется два человека: я да ты, секретарша не в счет, она не человек.

– Семеныч, если бы я знал, то вернулся бы с похорон во время, но вы меня не предупредили. Да и что я могу знать о таком предприятии? Я всего лишь третий день на работе, – признался я.

– Вот, малыш, запомни меня, старика. Я стараюсь, и буду стараться прикрывать твою задницу. Так что имей виду, ты мне уже многим обязан, – старик перешел на шепот.

– Семеныч, я вас прекрасно понимаю, и без вас мне и дня здесь не протянуть. Я молод, я беден, я обеими руками за ваши проекты. Я уверен, что мы сработаемся, и я с гордостью могу назвать вас наставником, – говорил я, а Семеныч сиял от удовольствия. Вот и хорошо, я ловко скормил старику свою уловку. Теперь мы с ним будем вместе, и он все сделает ради меня.

– Мне нужно немного поспать, а ты иди, бери свою Хелен. Пускай она водит тебя по лабораториям. Тебе нужно немного поработать над безопасностью «машины времени». Ты молод, умен, что-нибудь придумаешь. Пользуйся Хелен как компьютером. она и так совершеннейший процессор, у нее сколько знаний! Только нужно правильно поставить вопрос, а не заглядывать под юбку, – улыбаясь своей шутке сказал старик и упал, засыпая, на мой диван в кабинете. Еще секунда, и дикий храп заполнил весь мой кабинет.

– Нет, я здесь долго не выдержу, – сказал я сам себе, – Хелен, за мной, нет, верней вперед, веди меня в лабораторию времени.

– Шеф, я здесь не кричи, – тихо и спокойно сказала Хелен, – идемте за мной, – и, взяв меня за руку, она потащила мен полутемным коридором.

– А что произошло с освещением? – спросил я.

– Я веду вас кротчайшей дорогой, так мы сэкономим кучу времени, – ответила Хелен, ни на минуту

не останавливаясь.

Я шел за ней, как мальчик за воспитательницей, и во мне немного заиграло детство. Моя рука сама потянулась и провела по ее бедру. Никакой реакции, потом я потрогал упругие ноги, и мне показалось, что я таки трогаю настоящую женщину. Кажа и ее тепло были, как настоящие. И нет в этом ничего искусственного.

– Из чего ты сделана? – спросил я напрямик.

– Сер, что вы имеете ввиду?–не понимая переспросила Хелен.

– Кажа, кости и мясо есть на тебе?

– Вы такое говорите, и зачем вы это меня трогаете? Наверное, это неправильно. Ваше лицо покраснело, вы, что, возбудились, – Хелен пыталась понять мое поведение.

– Хелен, – остановил я ее, – вам никто не говорил, что вы прекрасны? Но почему вы не человек, почему у вас не все есть? Я бы…

Здесь я не выдержал, и заключил ее в свои объятия. Она была самая настоящая. Она пахла как то приятней остальных женщин, ее кожа была гладкой и не ежилась, когда я по ее голому телу проводил рукой. Мне нравилось гладить ее. Моя рука скользнула по ее груди. Вот, класс! У нее есть грудь, настоящая, третьего размера, как у секс бомбы! Это мне уже больше нравиться. Я ласкал ее, осыпая поцелуями, и она вела себя совершенно как простая женщина. Я даже заметил в ней эмоции страсти.

Может я ошибся, но как я понял, у нее самообучающаяся программа. Видно, она смогла понять, что такое страсть, хотя бы для того, чтобы играть и вести себя адекватно положению. Ведь много актрис играя любовные сцены, делают это бесподобно, но страсти не испытывают. От чего тогда Хелен не может себе позволить играть со мной? Тем более, у нее широкий доступ ко всем базам данных в мире, и если она прекрасно справляется с работой секретарши, то и артистка с нее, как я вижу, не плохая. Наша игра зашла бы далеко, ведь меня совсем нельзя было остановить. Но тут я позволил себе просунуть руку в святые святых, совсем забыв, что там у нее ничего нет. И когда я обломался, то громко выругался от сожаления.

– Как жаль, мать его, что у тебя там пусто, просто обидно.

– Но, сер я в этом не виновата. Вам нужно всего лишь получить у Семеныча разрешение на это, и я смогла бы все исправить. Сходить куда надо в лабораторию, а современные технологии сейчас такие, что через пару дней все было бы готово.

Но я не слушал. Я поправил на себе одежду и дал понять ей жестами, что пора продолжать путь.

Машина времени была полностью восстановлена. Как говорили наладчики, еще пару часов регулировок и можно запускать, но я приказал строго настрого не включать без Семеныча, и даже не производить пробных запусков.

– Кто занимался исследованием по разрезанным лазером кускам? – спросил я в голос, но меня за руку одернула Хелен.

– Сер, они не все знают, я вас проведу туда, где вам смогут помочь с этим вопросом.

– Тогда веди.

Мы снова блуждали несколько минут, но на этот раз вошли в помещение поменьше, где посреди стоял круглый стол, и на нем было множество уже знакомых мне обломков.

– Кто здесь главный? – крикнул я, не видя никого в помещении.

Среди обломков что-то зашевелилось, и я понял, что в металлоломе был целый и настоящий человек, наверное, грязный комбинезон ввел меня в заблуждение.