Жалкие создания
Шрифт:
Они уже были в коридоре, затем переместились на лестницу. Тайлер отступал на второй этаж. Двигался спиной вперед, полностью сосредоточив внимание на Мусорщике, который неотрывно следовал за ним шаг за шагом, словно стервятник готовый вонзить гигантский клюв в незащищенный участок добычи. Он с рычанием поддался вперед, замахнувшись ножом, но Тайлер увернулся, заломил его руку за спину и отбросил к перилам. Мусорщик сломал деревянные поручни и обрушился вниз прямо на то место, где я любил сидеть, прислонившись спиной к стене; там где мы общались с Тайлером буквально пару часов назад. Пользуясь моментом пятиминутной передышки, он отрезал край от рубашки и обмотал им изувеченную руку, чтобы остановить кровотечение.
Как
Я прятался в кладовке, как до смерти перепуганный ребенок, оставшийся с маньяком один на один в пустом доме. Здравые мысли покинули мою голову и уступили место животному страху. Тело тряслось, а из культей пальцев, впопыхах обвязанных оторванной тканью от одежды, обильно текла темная кровь. Пот щипал глаза. Покинуть дом не удастся – уверен на сто процентов, что двери закрыты. Я в ловушке. Мертвый дом не отпустит нас, пока мы не перегрызем друг другу глотки; пока кто-нибудь из нас не умрет, чтобы вечно голодная тьма могла забрать его тело и пожрать его душу...
Я превратился в одну из своих несчастных жертв, над которыми когда-то вот так издевался и мучил, когда он или она, истекая кровью и трясясь, в ужасе молил про себя, чтобы этот кошмар наконец-то кончился; а я бродил по коридорам, игриво царапая топором стены и паркет, в поисках сбежавшего пленника. Порой они мочились прямо в штаны, забывая о том, как следует реагировать в подобных ситуациях. Жалобно рыдали, а когда я находил их, то...
– Дили, ну же, выходи! Будь хорошим мальчиком, – дразнящим голосом позвал Мусорщик. – Если ты сейчас не выйдешь, я сдеру с тебя шкуру. И делать буду это очень ме-е-едленно и мучи-и-ительно. – он замолчал, как бы прислушиваясь, не подал ли я где шума. Но дом безмолвствовал. Я затаил дыхание, боялся пошевелиться. Только сердце стучало, как барабан, и могло меня выдать. – Дили, не заставляй меня тебя искать. – он внезапно с бешенством завопил. – Я знаю каждый уголок в этом чертовом месте! Сейчас я тебя найду и буду клещами кусочек за кусочком отрывать твою ****ую плоть!
Его голос уже звучал тише, приглушенней, словно он ушел в противоположную часть дома. Я хотел открыть дверь, выглянуть наружу, в надежде придумать какой-то план, добраться до своего топора. Но первоначально подсмотрел в щелку, чтобы убедиться, что его нету рядом.
– Проклятье, – тихо заскулил я, когда случайно ударился израненным плечом о стенку. Конечности затекли, спину ломило. Каждое движение доставляло адские мучения.
– Ну выходи, Дили, я не причиню тебе вреда. Я не сделаю тебе больно, обещаю, только если ты сейчас же покажешься передо мной. Я всего лишь хочу тебе помочь... ты где-то близко? От меня не скроешься!
Его ликующий голос звучал в коридоре, в нескольких метрах от двери. Я слышал, как яростно свистели его ноздри.
«Доберись до комнаты, где лежит топор»
– Я не справлюсь с ним, Тайлер, – прошептал я, закрыв глаза. – Не могу.
– Просто достань топор, – сказал он. – Он скоро тебя найдет. Нужно выбираться отсюда. Слышишь? Дилан, ответь мне... ты не должен бояться. Он не бессмертен. Давай выпотрошим эту ходячую чертову мумию!
Это меня мало воодушевило. И в кладовке вдруг стало как-то слишком тесно. Я повернул голову и обнаружил, что призрак Уэса сидит напротив, обхватив колени руками. От него исходило голубовато серебристое свечение,
– Найди мое тело, – попросил он. – Когда выберешься, пожалуйста, найди мое тело...
С первого этажа донесся толчок и Уэс растворился в воздухе. Наступила гробовая тишина. В ней было что-то неестественное. Было слышно только мое учащенное дыхание.
Я неуклюже выбрался из кладовки и, крепко вцепившись в рукоять ножа, направился по темному коридору. Нервы были напряжены до предела. Я постоянно озирался. Слишком тихо, слишком.
Добравшись до лестницы, собирался спуститься, когда услышал из комнаты в конце коридора какую-то возню и копошения. По возможности бесшумно, я приблизился к тому месту, встал напротив двери, сжимая мокрыми, побелевшими пальцами нож. С трудом сглотнул. Он там, я знаю. Затаился в тени. Ждет, когда я открою дверь и войду внутрь. Что-то подсказывало мне, что туда не следует ходить. Я осторожно потянулся к ручке, приготовившись дать отпор, как вдруг...
– Попался!
Что-то с молниеносной скоростью накинулось на меня сзади, втыкая в спину острие какого-то кинжала. Мгновение позже я почувствовал острую боль под ребрами и обессилено свалился на колени. Передо мной возвышался Мусорщик, с дьявольской улыбкой поигрывающий двумя серпами в руках.
– Обожаю такие моменты, – сказал он. – Все кончено, но они упорно продолжают сопротивляться.
Я отползал от него к кладовке и за мной по полу тянулся кровавый след. Наблюдая за моими безнадежными стараниями, он даже рассмеялся. Подошел почти вплотную.
– Я буду ждать тебя по ту сторону, Дилан. Смерть – это не конец... это лишь начало! Ты скоро увидишь это.
– Нет! Не надо! – закричал я. – Пожалуйста!
Он замер, долго смотрел на меня выпученными глазами, затем сделал пару шагов вперед... и с грохотом повалился на пол. Из его спины торчала длинная рукоять топора. Я тяжело выдохнул. Неужели! Тайлер все-таки сумел это сделать. Грудь судорожно вздымалась, готовая разорваться изнутри. Обливаясь потом, я начал вставать, но тут Мусорщик конвульсивно дернулся, потянулся ко мне и сомкнул свои паучьи шершавые пальцы на моей шее. Я захрипел и замахал руками, пытаясь спихнуть его с себя. Он надавил большим пальцем на глубокую рану в моем плече и старые стены дома вновь огласил пронзительный надрывный крик. Я заскрипел зубами, с трудом стараясь не обращать внимания на то, как он копается в моей плоти. Мусорщик сдавил горло сильнее.
– Я хочу вскрыть тебя и посмотреть, что внутри! Быть может, правда там! Правда в твоей коже! – из его рта вытекали темно-багровые сгустки и капали мне на лоб. Я потянулся к серпу, валяющемуся в стороне. Схватился за ручку и с размаху всадил острие прямо ему в ухо.
Но этого было не достаточно. Со стоном выбравшись из-под гигантской туши, я вытащил из него топор, оставленный между лопаток, и принялся с яростью кромсать тело на части. Брызги крови разлетались во все стороны. Замахивался и опускал тяжелое лезвие на дергающийся труп, который, словно в агонии, трясся и пытался сбежать. Руки рефлекторно извивались, как живые, что подстегивало меня продолжать эту безумную игру. Я думал, что он до сих пор жив. И поэтому, орудуя топором точно мясник на скотобойне, мощными ударами погружал широкое лезвие в его туловище. С чавкающим звуком вытаскивал и снова наносил удар. Кровь вскипала в венах, придавая энергии, словно говорила мне «только не останавливайся, продолжай еще, еще, еще». С каким удовольствием я размозжил неправильной формы череп, вымещая всю свою злобу, всю ненависть. Наблюдал, как разлетаются к чертям ошметки его мозгов и костей...