Жало 2
Шрифт:
— Да успокойся, навоюешься еще, — досадливо поморщился я (не хватало еще этого озабоченного вниз запускать, он со своим отчаяньем сейчас таких бед способен наворотить, что расхлебывать потом замучимся). — А пока вместе со мной наверху подежуришь.
— Черт!
— Грубан, не беси меня! И так весь на нервах!
— Есть…
В небе со стороны цитадели появился наконец крошечный силуэт возвращающегося антиграва с дежем сменщиков.
— И года не прошло, — проворчал я, с облегчением.
Вдруг ожил в правом ухе наушник внешней связи.
— Це-деж,
— Вы о чем? — искренне изумился я, переключившись на внешнюю связь.
— Почему к твоему холму, — (о нашем намерении: занять оборону в пяти норах большого холма, я проинформировал це-стожа во время предыдущего сеанса радиосвязи) — со всей округи сбегаются ткачи?
— Какие еще ткачи? Что за бред! С чего вы взяли?!
— Трейс-ткачи. Они сбегаются отовсюду к твоему холму. Мне це-деж твоих сменщиков из подлетающего антиграва картинку перекинул на монитор… Олег, быстро говори, что еще вы там отчебучили?!
— Да ничего мы…
Меня перебил запыхавшийся голос Берты по внутриотрядной связи из левого наушника, доносящийся из подземелья на фоне оглушительной пальбы:
— Це-деж, мы внизу обнаружили логово агрессивных рухов! Нас атаковали десятки бешенных ткачей! Сергей убит! Марина ранена — нам удалось спасти ее в последний момент! Рухи озверели и жаждут нашей крови! Втроем нам едва удается их сдержать!..
— Командир! Вижу бегущего к норе ткача!.. — параллельно зазвучал еще и голос Сыча.
— … Олег! Больше не могу говорить! Я нужна внизу! — подытожила свой быстрый отчет подруга и тут же отключилась.
Из своего хода я тоже увидел пару набегающих с тропы трейс-ткачей.
— … Он агрессивен и готов напасть! — продолжал меж тем нагнетать Сыч, оставшийся в наушнике в одиночестве. — Что делать, ком…
— Стреляй! — приказал я, переключившись на внутриотрядную связь, и тоже, вскинув «рогач» практически в упор изрешетил пару паукообразных рухов.
Эти мохнатые многоглазые ублюдки, со слизкими, перемазанными ядовитой слюной мордами, в отличии от тех же попрыгунчиков, у меня всегда вызывали стойкое отвращение. И расстреляв сейчас парочку, я почувствовал от содеянного глубокое удовлетворение.
Перед глазами, в очередной раз за это перенасыщенное событиями утро, загорелись строки системного лога, но, по-прежнему не имея и секунды для чтения, я вновь сморгнул уведомление, не читая.
— Це-деж! Придурок чертов! Ты че творишь?! — в правом ухе заверещал Члюфа.
— Извините, уважаемый це-стож, но сейчас не до вас, — грубо буркнул я в ответку, на пару секунд вернув настройку микрофона на внешнее соединение.
— Отста!.. — загремел в ответ це-стож, но больше его не слушая, я отрубил и заблокировал отвлекающий внешний фактор.
По тропе к моему ходу бежало уже пять новых трейс-ткачей. С противоположной стороны непрерывно грохотал «рогач» Сыча, подтверждая, что у него там ситуация не лучше. А ведь имелись еще три хода под холм, подступы
— Сыч, отходим вниз! — приказал я по внутриотрядной связи. — Внизу тоже ткачи. Наши с ними ведут бой. При спуске, имей это в виду и будь настороже.
— Принято, командир, — откликнулся Грубан.
Выпустив длинную очередь по набегающим ткачам, я наглухо завалил еще пару тварей, а троих легко раненых паукообразных вынудил отскочить с тропы и спрятаться в нишах между соседними холмами.
Избавившись таким образом от близкой погони, я отвернулся, через «Мыслеобраз» зажег фонарь на шлеме и решительно зашагал вниз по земляному ходу, удерживая «рогач» на груди во взведенном и наплавленном на фонарный луч положении.
Грохот стрельбы внизу с каждым шагом становился все громче.
— Командир, мне навстречу бросился ткач, — раздался в левом наушнике голос Сыча. — Скакнул не хуже попрыгунчика. Будь ост…
В наушнике захрипело, и связь с напарником оборвалась. Похоже, мы вошли в зону помех.
Глава 38
Глава 38. Зачистка, догадка и ожидание расплаты
До цитадели и раньше доходили слухи о враждебности к имперским захватчикам паукообразных рухов, славящихся в миллионнике своим скрытным образом жизни, раздражительным нравом и, как следствие, явной неуживчивостью с соседями. Но вот так в открытую вступать в конфликт с могущественными колонизаторами раньше эти таящиеся в тени твари себе никогда не позволяли.
Хитрые и осторожные ткачи не могли не осознавать губительных для себя последствий подобной диверсии. И всё же, когда подвернулся удачный случай, они не устояли перед соблазном напасть на неосмотрительно сунувшуюся в их логово пару разведчиков-имперцев.
Коварный замысел трейс-ткачей почти осуществился. Разодранный труп Сергея был погребён под живым ковром жадного до свежей крови молодняка, а взрослые особи семейства паукообразных осадили Марину, еще огрызающуюся короткими очередями, но даже теоретически не успевающую уже из круга света заметить всех скрывающихся во мраке подземелья хозяев. Положение девушки было безнадёжно-отчаянное, в одиночку против толпы трейс-ткачей она была обречена.
На очередное нажатие курка «рогач» отреагировал сухим щелчкам. Выстрела не последовало. Счетчик патронов обнулился. Это был последний магазин, больше патронов у девушки не было.
Закинув за спину бесполезный автомат, Марина выхватила притороченный к бедру десантный нож и зарычала, кидая отчаянный вызов ступившим в круг света ткачам.
— Ну же, суки! Идите к мамочке!
Однако у паукообразных хватило мозгов не лезть на рожон. Трейс-ткачи с безопасного расстояния попросту закидали девушку нитями паутины, и, несмотря на всю свою прокаченную ловкость, Марине удалось увернуться лишь от половины этих молниеносных бросков. Спеленавшие по рукам и ногам путы резко натянулись, и потерявшая равновесие девушка рухнула на пол.