Жалость унижает ментов и бандитов
Шрифт:
– Ну что ж поедем...
– Джабаров выключил плиту.
– Если ненадолго...
– Обещали, по-быстрому. Вырубать ящик?
– Давай.
Волок на хду щелкнул пультом. Проходом задержался ещеу штанги в углу. Но поднимать не стал. Джабаров был мужиком солидным - и вес тягал соответственный.
– Я готов...
Джабаров уже жалел, что согласился.
Визит в милицию не вписывался в его распорядок дня.
Днем в "Аленьком цветочке" предстояла небольшая разборка - там же позднее должен
– Пошли...
– Мафиози снял с гвоздика у двери, где висели две пары ключей, вернюю пару.
– Всегда они где-нибудь подсуропят, козлы...
Волок вышел первым, вызвал лифт.
Разговаривая о купленном Джабаровым участке, спустились в подъезд.
– Не успеешь заметить, как весна. А там уж строиться надо начинать...
– Это уж так заведено...
Увидев их, Голицын за рулем свернул газету, включил зажигание.
– Привет...
– Привет.
Джабарову он сразу не глянулся, кавказец снова пожалел об отсутствии Мусы - силач-телохранитель был бы сейчас очень кстати.
– Это вы на таких машинах теперь ездите?
– Джабаров оглянулся на Волока. Лейтенант развел руками.
– И таких нет. Еле выпросил!
Голицын перебил бесцеремонно:
– Бензина мало, начальник. Если по дороге не заправимся, не доеду...
– Заправимся, - Волоков отмахнулся беспечно.
– У меня тут есть один на примете. Заправит прямо в гараже.
– Далеко?
– спросил Голицын.
– Рядом...
Лейтенант хотел сесть с водителем, но раздумал. Устроился вместе с мафиози сзади. Сиденья были новые, по-хозяйски укрытые целофаном. Скомандовал:
– Сейчас направо!..
Объяснять не пришлось. Водитель знал район, с ходу вписался в ближайший поворот к мрачноватому ряду гаражей.
– Дальше?
– Еще направо! И прямо.
Волоков дотянулся через сидение, включил радио:
– " Теперь уже не дни, а часы отделяют наш народ...
– фальшиво обмирая, завел диктор, - от той долгожданной минуты, когда в Москве на свой самый важный форум соберутся лучшие представители рабочего класса, колхозного крестьянства и ин
телли..."
– Выключи ты эту херню!
– потребовал водитель.
– Да ладно!
Под патриотическую риторику въехали в унылый ряд закрытых гаражей.
Волок показывал:
– В конце еще раз направо. И прямо.
– Понял.
– Голицын шустро разворачивался.
– Сюда?
Он вогнал "москвич" в последний тупик.
– Да здесь целый проспект!
– Оглядевшись, добавил.- Улица Россолимо!
Это был сигнал.
Всегда чистенькая улица Россолимо, названная в честь основоположника советской детской неврологии, была известна среди ментов своим судебным моргом. В него свозили трупы со всей столицы.
Голубоглазый
Это была "ческа збройовка".
Он выстрелил в мафиози в упор. Пуля прошла затылок Джабарова, но неожиданно изменила направление - повернула в плечо.
– А-а!.. Сволочи...
Мафиози оказался живучим - раненным плечом легко отбил руку Волокова с пистолетом, схватился за дверцу. Навалился всей тушей.
Джабарову не хватило секунды.
Голицын перегнулся через спинку сидения, ударил его снизу ножом в грудь. Волоков выстрелил еще раз. Потом еще, контрольно. Джарабов обмяк, сполз вниз.
– Давай целофан! Живее!
– Голицын перегнулся прижал тело мафиози. Ну, ты и стрелок, Волок...
– Да, ладно.
– Все! Погнали...
Путь предстоял неблизкий.
– Я пересяду к тебе.
В Москву возвращались ближе к вечеру угрюмым, гудевшим под тяжелым грузовым автотранспортом Минским шоссе.
Труп мафиози, завернутый в целофан, вместе с куском ржавого металла, который попал под руку, покоился на дне болота по белорусскому ходу, недалеко от Подлипок.
Голицын снова был за рулем.
– Ключи от джабаровской квартиры у тебя?
– Вот они...
Волоков дремал. Не открывая глаз, побренчал в кармане.
Быстро темнело. После обеда пошел снег, который мгновенно таял, касаясь разогретого гудрона.
– Искать его начнут примерно через год, - Голицын прикурил от встроенной зажигалки.
– Думаешь?
– вяло спросил Волок сквозь дрему.
– Без всякого сомнения. Люська искать не будет. Ей это только наруку. Квартира на него не переписана. Их брак - фикция.
– А Муса? Эдик? Ты забыл...
– Телохранители и знать не будут, откуда ветер!
– А родители Джабарова?
– Вряд ли они вообще в курсе, где он!
– А его баба! Забыл? Та же Нинка-стриптизерша! Она ребенка ждет от него!
Голицын хмыкнул.
– Чему тебя только учили в милицейской семинарии, Волок! "Баба у него есть!" "Ребенка ждет!" От нее заявления вообще никто не примет! Кто она ему?! Какой субъект права?
– Тогда соседи!
– Эти, конечно, могут. Но первым делом опять же позвонят Люське.
– Люська с ним не развелась?
– А сколько они в браке?! Если бы Люська подала заявление, суд бы сразу признал брак недействительным...
Голицын уверенно обогнал караван дальнобойщиков-рефрижераторщиков. Водители не спешили. Их путь заканчивался у ближайшего поста ГАИ.
– Суд вернул бы стороны в первоначальное положение. Джабаров бы все потерял...
– А что Люська теперь?
– Вернуться сразу ей нельз. Сначала сдаст квартиру. Смердов просчитал правильно. Когда все забудется, переедет от матери к себе. Будет жить дальше.