Жар ночи
Шрифт:
Майкл смахнул с обшлага своего одеяния упавший лист и огляделся, присматриваясь к тому, как выглядит Академия Избранных во сне Рейчел. Некогда она проходила здесь обучение, и в ее памяти все сохранилось таким, каким было столетия назад. Центральный двор, послуживший им местом встречи, был круглым, посыпанным гравием и затененным кронами могучих деревьев. Его окружали расположенные под открытым небом амфитеатры, предназначенные для боевой подготовки, и лишь с юга высилось внушительное здание, в котором проводились классные занятия.
— Пришло время перейти к следующей
Рейчел замерла, ее зеленые глаза расширились.
— Если честно, то я уже начала сомневаться в том, что ты вообще к этому придешь.
Сама она предлагала это еще не одну неделю назад, но он откладывал решение. Казалось неразумным использовать подобный инструмент без уверенности в его опустошительном воздействии. Но теперь пора настала.
— Никогда не сомневайся во мне, — сказал Шерон. Он встал и, продолжая смотреть ей в глаза, поднял капюшон.
— Все будет сделано, как мы договорились.
— Превосходно. — Он поклонился и направился к спутному потоку. — До следующего сна.
Глядя на задремавшую в его объятиях женщину, Коннор чувствовал себя в полнейшем дерьме. Его бросало в жар, а грудь сдавливало так, что было трудно дышать. При этом с каждым вдохом он вбирал в себя запахи пота и секса, а с каждым выдохом оказывался еще на миг ближе к неизбежному расставанию. Стейси, в ее полусонном состоянии, была прекрасна. Порожденные стрессом и напряжением морщинки у ее рта и в уголках глаз разгладились, лицо выглядело безмятежным и восхитительно молодым. С гладкой сливочной кожей, темными дугами бровей, губами, словно спелые вишни.
Он с радостью просыпался бы вот так каждый день. Рядом с этой женщиной. В этом доме. А поскольку ему доводилось наставлять в боевой подготовке немало молодых Избранных Воителей, сомнений в том, что он сумел бы поладить с Джастином, у него тоже не было. Он прекрасно знал, каковы бывают мальчишки, растущие без отцовского наставничества, — хотя бы на примере того же Эйдана. Конечно, все было бы непросто, но это — он положил ладонь Стейси на щеку и нежно погладил ее подушечкой большого пальца — стоило любых усилий.
Коннор привлек ее поближе и нежно припал к ее чуть раздвинутым губам, а ее сладкий стон побудил его обнять ее крепче. Ему хотелось не расставаться с ней, открывать ее для себя, делиться с нею собой. Ведь, возможно, то, что порождает такие чувства сейчас, могло бы порождать их и через месяц. И через год. И спустя годы.
Обещания. Все произошедшее между ними казалось наполненным знаками невысказанных обещаний, и мысль о том, что на этом все и закончится, казалась невыносимой. Одно дело быть одиноким, когда ты находишь это приятным и удобным, и совсем другое — когда появляется кто-то, с кем тебе хочется быть рядом.
Облизывая сочные мягкие губы Стейси и ощущая ее волнующий вкус, Коннор возбудился и принялся медленно, сладострастно погружать язык ей в рот, проделывая им то, что ему уже снова хотелось проделать со всем ее телом. Да и как ему было не ощущать такую потребность, если его буквально изводила мысль о
Ее рука поднялась и скользнула ему в волосы, и это простое, непритязательное прикосновение тронуло его до глубины души. То не было умелое касание, призванное усилить возбуждение. Ей просто хотелось ощутить его близость, удержать рядом, чтобы и дальше вбирать в себя его запах. При этом и его поцелуи не остались без ответа — языки их соприкасались, так же как и ненасытные губы. В результате, встав на ноги, он поднял ее и, не прерывая поцелуя, понес в спальню.
— Мы что, собираемся проделать это снова? — сонно прошептала она, не отрывая губ от его рта.
— Да, черт возьми!
Коннор перехватил ее так, что она обвила ногами его бедра, чего оказалось более чем достаточно, чтобы его член затвердел как камень. Что, в свою очередь, побудило ее еще крепче прижаться к нему соблазнительным нагим телом. Он смочил ее своим семенем, в чем виделся некий примитивный собственнический инстинкт. Ни один другой мужчина не имел на нее права. Он как бы заклеймил ее, объявив своей.
Держась руками за его шею, она подалась чуть назад и взглянула вниз, на его торчавший, точно штырь, член.
— А презервативы-то остались в гостиной.
Коннор взревел. Как ему хотелось сказать правду. Из снов Эйдана ему было известно, что Эйдан с Лиссой пришли к выводу, что, несмотря на все внешнее сходство биологических видов, к которым они принадлежат, их представители не скрещиваются. Однако было понятно, что пуститься в разъяснения насчет репродуктивной несовместимости, связанной с тем, что он явился из иного мира, — значит угробить не только этот момент, но, не исключено, и вообще какую-либо возможность их близости.
— Я их возьму! — пообещал он.
Ее губы тронула улыбка, и она обхватила Коннора так, что он чуть не споткнулся, ощутив этот акт привязанности как физический удар. Занеся Стейси в ванную, он поставил ее на ноги и, перед тем как вернуться в гостиную за презервативами, сказал:
— Залезай. Но не мойся. Я сам хочу это сделать.
— Слушаюсь, сэр, — поддразнила она.
Она перегнулась через край ванны, чтобы повернуть кран, и в это время он оглянулся через плечо. Зрелище оказалось столь воодушевляющим, что он припустил бегом в гостиную, запер переднюю дверь и так же бегом поспешил обратно к Стейси.
Еще в спальне он услышал шум душа, представил себе, как струи воды омывают ее тело, и кровь его вскипела. Торопливо сбрасывая ботинки, он одновременно успел оглядеть комнату: стены цвета бледной лаванды, королевский пурпур бархатного покрывала и черные прозрачные занавески, за которым находились белые ставни, придавали ей вид довольно экзотический в сравнении с деревенской простотой гостиной.
Это открывало для него новый аспект личности Стейси: раздвоение между ее публичным и сугубо личным пространством, но задержался он в спальне ровно столько, сколько потребовалось, чтобы избавиться и от джинсов. После чего вошел в ванную.