Жар сумрачной стали. Злобные чугунные небеса
Шрифт:
– А Тинни? – спросил я у Аликс.
– Тинни – моя подруга, Гаррет. Она пришла поддержать меня в трудную минуту.
«Прояви мудрость, Гаррет, уйми свою любознательность».
Я прожил с Его Милостью так долго, что приучился находить рациональное зерно даже в его брюзжании. На сей раз он лаконично изволил указать, что малая птаха в руках лучше большой в небе и что дареному коню в зубы не смотрят. Тинни здесь, в моем доме, и этого достаточно.
– Так в чем проблема-то, Аликс? Может, изложишь все по порядку? И пожалуйста, постарайся
– Ладно. Наша проблема – «Зов».
Я вздохнул.
Признаться, я ожидал чего-то подобного. Зов как клич. Зуб даю, накличем мы на себя беду – если уже не накликали. Или не накличили?
4
– Чем они занимаются? – спросил я. – Вымогательством? У вас много денег, а у нас крепкие кулаки?
– Тинни говорит, это называется «крышей».
Я поглядел на рыженькую. Что-то она вдруг присмирела, будто воды в рот набрала. Это на нее не похоже…
– К дядюшке тоже подкатывались, – сообщила она и хищно усмехнулась.
Мне как-то довелось работать с ее дядюшкой. Уиллард Тейт – на диво крепкий старый хрыч, вдобавок у него куча родичей, готовых исполнить любую его просьбу. Я бы такому типу угрожать не стал.
– Обломилось?
– Естественно, – осклабилась Тинни. – Ты же знаешь дядюшку! Но он был вежлив, пригласил заходить снова.
– Не слишком умно с его стороны. Среди этих парней попадаются особо злопамятные… Аликс… Нет, вы обе, скажите, это был именно «Зов»?
Дело в том, что «Зов» – полностью «Зов к оружию» – это крупнейшее, влиятельнейшее, самое богатое и самое громкое из ветеранских объединений в Танфере; возглавляет его Маренго Северная Англия. К этому объединению принадлежат сотни зажиточных и наделенных властью граждан Танфера, недовольных тем, в каком направлении движется Карента. Насколько мне известно, «Зов» существует на добровольные взносы и пожертвования. Но взносы взносами, а лишние деньги никогда не помешают. Заодно и занятие найдется для горячих голов, которые, как они сами выражаются, устали языками чесать…
– Да, – ответила Аликс. – Или нет? Не знаю. Тай с ними разговаривал. Вроде бы он с кем-то знаком. Вроде бы они сказали, что Вейдер должен отчислять пять процентов с прибыли. А еще – уволить всех, кто не человек.
Тай – брат Аликс. Точнее, один из трех ее старших братьев. Двое не сумели вернуться из Кантарда в целости и сохранности (впрочем, хоть возвратились, и на том спасибо), третий же не вернулся вовсе… Я, признаться, Тая Вейдера недолюбливал. Может быть, из-за ожесточенности, которую он и не трудился скрывать. С другой стороны, как тут не ожесточиться: ты сражался за отчизну, потерял на войне ногу, а отчизне на тебя плевать с высокой колокольни?
И Тай не одинок. Таких, как он, великое множество. Выйдите на улицу, оглядитесь по сторонам – сами увидите. Отличает его от других лишь то, что он – отпрыск богатой и влиятельной семьи.
– А почему они взялись за Тая, а не за твоего папочку?
– Папа
– Выходит, главный пивовар у нас теперь Тай? – Я покосился на Покойника.
Тот хранил напыщенное молчание, из чего следовало, что Аликс искренна – то есть в действительности все может обстоять совершенно иначе, но она верит в то, что говорит.
– Да, он. Ему помогают мистер Хельдемак и мистер Клиз.
– Разумеется, – покивал я.
Как же иначе? Тай Вейдер – никудышный пивовар и ладить с людьми не умеет. И никто из работников его не любит. А Хельдемак и Клиз – больше чем просто помощники. Правильнее было бы назвать их младшими партнерами. Они вложили в пивное дело Вейдера свои знания и умения; и того и другого у них было в достатке, ибо, прежде чем прийти к Вейдеру, оба они владели собственными пивоварнями.
Пивная империя Вейдера раскинула щупальца по всему Танферу. Папаша Вейдер не задумываясь и не чинясь скупал мелкие пивоварни, гнал в шею прежних управляющих и назначал своих. Здоровая конкуренция: выживает и процветает тот, у кого дело лучше организовано.
– И мистер Хельдемак, и мистер Клиз присутствовали при разговоре Тая с вымогателями.
– Вот как? – Я снова покосился на Покойника. Тот продолжал молчать.
Сюрприз, сюрприз. Честно говоря, со слов Аликс я заподозрил, что Тай просто-напросто вкручивает папаше мозги: решил подзаработать, вот и сочинил всю эту историю. Да, Гаррет, ты у нас чемпион по поспешным выводам. Какая прыть!
Правда, я по сей день убежден, что Тай имел хотя бы отдаленное отношение к тому дельцу, которое, собственно, и свело молодчагу Гаррета с папашей Вейдером. Бочонки, полные отличного пива, словно растворялись в воздухе, принося немалую прибыль тем, кто столь умело изымал их из привычного оборота и пускал налево. Я подрядился вывести лиходеев на чистую воду и провел на пивоварне несколько месяцев, строя из себя подсобного рабочего. Скажу честно, прищучить Тая мне не удалось: все улики были косвенными, все можно было истолковать двояко: и как злонамеренность, и как явную глупость и неспособность управлять. По такому поводу папаше Вейдеру я ни словом не обмолвился о его сыночке (а он, быть может, затем меня и нанимал, чтоб я раскусил Тая).
Как бы то ни было, лазейку, сквозь которую испарялось пиво, я прикрыл, причем скандалов не устраивал. И прикрыл надежно, за что папаша Вейдер продолжал меня благодарить по сию пору. Насчет кружечки-другой я уже упоминал, а по праздникам он присылал мне бочонок «Особого темного».
Ладно, вернемся к нашим овечкам. Конечно, Покойник наверняка уже выяснил, кто из присутствующих о чем думает, но я все же спросил:
– Что ты думаешь о Тае, Аликс?
– Мне его жалко. Мы все его жалеем. – Она потупилась, будто не хотела, чтобы я видел выражение ее лица.