Жара
Шрифт:
– Сколько же в среднем длится каждый период?
– По субъективным оценкам – не более минуты, но определённо сказать затрудняюсь.
– С чем вы ассоциируете своё плохое самочувствие? Может с аномально высокой температурой?
– Да, пожалуй, с наступлением жары мне становится хуже. Что со мной? Неужели я серьёзно больна?
– Только тщательное обследование выявит истинную причину недомогания. Сделайте компьютерную томографию, рентген, сдайте анализы, а я ознакомлюсь с выводами специалистов и назначу лечение. И мой вам совет – не переутомляйтесь и поменьше находитесь в духоте. Держите направление, всего доброго.
Инга, покинув кабинет, пошла по коридору под сочувствующий шепоток окружающих, а вдогонку неслось: «Ну, надо
Вечером Иван поинтересовался итогами посещения клиники.
– Ну, что сказал доктор? – участливо спросил он.
– Сказал: виновата погода. А еще, что меня надо жалеть, холить и лелеять.
– Ингочка, милая, разве я спорю?!
– То-то же.
Ночь спустилась на город, и пробил час озарений. Никакой мистики, простая физиология, сводящаяся к тому, что некто, желая найти ответ, долго не может добиться успеха и, в конце концов, ставит крест на своих попытках. Но информация, собранная в клеточках серого вещества, обрабатывается независимо от воли обладателя мозга, поскольку главнейшие функции спящего организма не прерываются ни на миг. Наконец результат достигнут, и задача решена. К сожалению, частенько мы даже не догадываемся об этом – все зависит от внимательности. Человеку, погрязшему в обывательской рутине, недосуг разбираться в сигналах, подаваемых подсознанием, и проблема так и остается с ним навеки.
Инге как раз представился подходящий случай прислушаться к себе. Проснувшись и поняв, что муж уже ушел, она, лёжа в кровати, принялась лениво созерцать ловкие маневры двух ласточек за окном. Птицы играли с воздушными потоками, совершая невообразимые, по её мнению, кульбиты. Их движения завораживали, формируя причудливые образы, и в уме вдруг отчётливо проступила связь череды событий прошедших недель. Скорее, померещилось что-то, потому как объяснению это не поддавалось. Тонкая нить постижения обрывалась при малейшем намёке потянуть за нее. Наваждение рассеялось и все её усилия возвратиться в медитативное состояние оказались напрасными. Мысли уже потекли в привычном русле повседневных забот, напомнив о запланированных на утро делах.
Обследование закончилось к полудню. Заключение обещали написать не ранее, чем завтра и вопрос проведения досуга встал на повестке дня под номером один. К счастью, неподалёку располагался крупный торговый центр, где можно было скоротать часок-другой. Хождение меж нарядных витрин развлекало, пока отражения в блестящих стеклах не начали вызывать неосознанное беспокойство. Тогда она зашла в один из магазинчиков, намереваясь оттуда проследить за происходящим снаружи, но ничего, что могло бы насторожить, не заметила. Посетители неторопливо прогуливались по переходам или занимались покупками. Правда у Инги была любопытная особенность: предчувствия никогда не обманывали её. Еще, будучи школьницей, ей удавалось безошибочно угадывать, кого вызовут к доске и пока учитель водил указкой по списку в журнале, испытующие взгляды обычно обращались к ней.
Обстановка в институте не вдохновляла на демонстрацию сверхъестественных способностей и пророческий дар постепенно сошёл на нет, но сегодня забытые ощущения неожиданно пробудились. Жаль, телефон, нарушив мечтательный настрой, вернул в реальность. Звонил отец и, зная о его нелюбви к данному виду коммуникации Инга сразу запаниковала. Тот сам порой шутил по поводу невыносимости общения вслепую и уверял, что продолжительный диалог требует от него изрядных затрат энергии, а невозможность наблюдать реакцию собеседника воочию, раздражает. Поэтому, предполагая худшее,
– Алло, папа, что-то случилось?
– Привет, дочь! Зачем обижаешь? – спародировал кавказский акцент Сергей. – Давно тебя не слышал. Дай, думаю, наберу…
– Уф, я уж испугалась.
– Да все нормально! Ребята с бабушкой пошли на прогулку, обещались быть к обеду; но лучше расскажи о себе.
– Я времени зря не теряла, – в голосе Инги сквозила ирония. – Спозаранку наведалась в клинику, где сняли целый фильм про мой богатый внутренний мир. Завтра иду на премьеру.
– Ты что же, приболела?
– Похоже, эта жара меня окончательно допекла.
– Да, – согласился Сергей Анатольевич, – летом – жарко, зимой – холодно. Как мы ещё ноги-то не протянули?
– И не говори, сама поражаюсь.
Они облегчённо рассмеялись, и смех вытеснил всё, мешавшее свободно дышать, разрушив границы недосказанности.
– До встречи, – попрощался отец, – жду новостей.
– До встречи, – эхом отозвалась дочь.
Завершив разговор, Инга обнаружила, что находится в центре овального зала с куполообразным сводом, поддерживаемым строгими колоннами серебристого металла. Освещение обеспечивали мерцающие лампочки на потолке, наглядно символизирующее звёздное небо. Вероятно, увлёкшись общением, она, машинально перемещаясь, попала в пустующий павильон. А когда озиралась в поисках путей отступления, вскользь зацепила некое движение и, повернувшись в его направлении, увидела высокого худощавого мужчину среднего возраста. Он вышел из-за колонны и теперь стоял неподвижно, изучающе её рассматривая. Обращала на себя внимание его исключительная бледность. Даже не бледность… абсолютная безжизненность покровов, которые словно в результате сильного похудания, потеряв упругость, сползли вниз. Причём, заострившиеся скулы, казалось, сейчас проткнут кожу насквозь. Безвольно висящие руки лишь усугубляли впечатление, и только глаза контрастировали с общим обликом. Они ярко сияли и буквально жили отдельно от владельца.
Инга едва не оцепенела от ужаса, но потом в памяти всплыли отцовские наставления. «Девочка, – бывало повторял тот, – старайся не показывать страха. Дашь слабину – считай, пропала». Мысли об отце придали смелости и та, с вызовом вздёрнув подбородок, выпалила: «Кто вы такой?! Чего вам нужно?!» Лицо человека исказила мучительная гримаса, а его длинные худые руки принялись судорожно массировать виски. «Эмоции, опять эти эмоции, – бубнил странный тип, – вы знаете, что сбиваете меня?» «С чего это я вас сбиваю?! – вспылила женщина, пытаясь перенять инициативу. Убедившись, что столкнулась с проявлением патологии, она выбрала нападение в качестве идеальной защиты. «Не надо бояться, – продолжал увещевать незнакомец, – чем глубже переживания, тем жёстче воздействие, не дающее сосредоточиться. Не мешайте нам выполнять миссию». Сзади донёсся шум шагов. Это рабочие, одетые в синие спецовки, вереницей вошли в зал. «Дамочка, мы еще не открылись, приходите попозже», – крикнул один из них и его слова многократно отразились от голых стен. Инга, выдохнув с облегчением, устремилась к людям, а когда обернулась, там уже никого не было.
Перенесённый стресс негативно сказался на общем самочувствии: дрожь в руках не унималась, ноги подкашивались, отказываясь дольше держать вес тела. Очень кстати пришлась идея посидеть где-нибудь и подкрепиться – благо кафе в гипермаркете имелись во множестве. Зайдя в первое попавшееся, женщина устроилась за ближайшим столиком и занялась чтением меню. Внезапно её окликнули по имени. Оказалось, Алка собственной персоной призывно махала рукой из противоположного угла. «Вот так удача! – радостно кричала та. – Иди ко мне, здесь удобнее!» И критически оглядев приятельницу, вынесла свой суровый вердикт: «Совсем запустила себя, красавица. На кого ты похожа? Бледная поганка. Надо следить за кожей. Скину тебе название крема, эффективность сто процентов. Потом спасибо скажешь. Хотя… я на твоём месте обратилась бы к врачу».