Жаршары

Абду-ль-Азиз Ахметжан

– Мои славные войны! Братья… Мы долгие месяцы неустанно сражались, дабы наши семьи могли мирно жить и почивать, не опасаясь внезапного нападения. Десятки лет мы терпели набеги на наши караваны и земли. Происки наших внешних и внутренних врагов, пагубно воздействовали на всеобщее благополучие. Часто – не долечив даже раны, мы опять рвались в бой… Но знайте, скоро мы поставим жирную точку во всей компании! Как только враги снова вернутся: триумфально войдя со всем награбленным в лагерь (сегодня вечером)… Больше уже никто из них, не уйдёт отсюда живым! На данный час – в нашем стане, около пяти ста человек. К сожалению, совокупных сил противника, в четыре раза больше. Но вам не стоит страшиться численного превосходства врага. Ведь в нынешний момент, мы владеем преимуществом: за нами внезапность и сокрушительность удара. А самое главное, с нами Всевышний Аллах! Итак, слушайте же внимательно…

Сейчас, по моему плану,

мы разделимся на две группы! Благодаря комплексной разведке, я разузнал, что этой ночью, вооружённой будет всего лишь стража по всему периметру бунтарского селения. Как только варвары и разбойники, завершат свой очередной пир. Я и несколько воинов незаметно нападём (для начала, сзади), на беспечную стражу и малочисленный патруль. Затем, уберём солдат охраняющих всё их военное снаряжение. После занятия позиций, наш отряд – в количестве ста человек, вооружившись луком и стрелами, встанет плотной стеною прямо перед лицом противника, тем самым закрыв путь к их основному арсеналу при предполагаемом хаотично-паническом отходе врага. Все оставшиеся – не задействованные воины, временно затаятся перед лагерем. Где сразу же по сигналу выпущенной нами горящей стрелы, пойдут в ожесточённую и беспощадную лобовую атаку, создавая вокруг себя беспорядочный шум. Их основной задачей, будет оттеснение обескураженной толпы, заставив всю шайку полусонных разбойников, отступить на якобы удобные для них позиции. Как только эта орда, рассеянно хлынет в нашу сторону, мы – как неожиданная засада, встретим их залпом из разящих стрел, нанося гнусным вредителям, огромные потери. Далее, цель передовой группы, как можно скорее прорубить путь к нам, добивая всех безоружных врагов. Таким образом, мы раздавим этих крыс с двух сторон, окончательно освободив наши неспокойные просторы!

Услышав продуманный до мелочей план, взвинченные солдаты Жаршары, начали дружно поддерживать своего военачальника, довольно стуча дугообразными саблями о щит. Но он тут же, охладил их пыл, добавив:

О мои верные храбрецы, поистине вы – любимые сыновья нашей Родины. Я бы, не мешкая ни секунды, отдал бы жизнь за любого из вас. Однако не стоит кичиться, летя к ветхому успеху: опережая неизбежный фатум и празднуя, ещё несостоявшуюся победу!.. Нам всё же предстоит нелёгкая битва. Некоторые из нас, к сожалению, не встретят рассвета нового дня. Но, даже будучи в самом пекле противостояния – у порога предначертанной смерти, помните, вы все сражаетесь за безопасность наших домов, а также за благо всего населения Фариза! Сражайтесь, как львы и покажите этим безбожникам, кто полноправный хозяин этой области и воистину, наместник вверенной Отчизны! Помогите мне осуществить мечту нашего народа, о безоблачном и спокойном существовании. Тогда я обещаю вам, что история, увековечит ваши имена! Слагаемые былины и будоражащие воображения, невероятные легенды о героических подвигах, несомненно, отразятся перманентным блеском, отдавая дань уважения при всеобщей-почитаемой вечной славе, которая не потускнеет и не затеряется банальной вспышкой в предопределённой вечности! А тешащие самолюбие, громогласно-произносимые эпитеты: красноречиво описывающие эпизоды неукротимой доблести, спустя десятилетия, продолжат сиять золотыми буквами в памяти людей, и на страницах витиеватой исторической летописи. Поскольку великолепные сюжеты вашей жертвенности и самоотдачи, продолжат цепочкою передаваться через уста великих поэтов и писцов, нашим – ещё не рождённым потомкам! Присягните мне ещё раз… И я даю вам слово, что это последняя предстоящая битва, перед долгожданным возвращением домой!..

«После того, как изрядно налакавшиеся враги – ничего не подозревая, легли спать. Тактический план, тут же начали претворять в действие. Молниеносный штурм, отличавшийся своей внезапностью, был исполнен превосходно. Спустя некоторое время (локально-консервированный), бой успешно завершился. Окровавленные трупы варваров и бандитов, лежали повсюду, навсегда изувеченные жерновом каверзного бытия при апогее собственной – искажённо-вменённой концепции отложенного воздаяния. Многие нашли свой печальный конец от холодных клинков воинов Жаршары, распластавшись с застывшей гримасой ужаса на искорёженно-багровых лицах, введу нахлынувшего животного страха: в связи с неминуемо-карающей и выдёргивающей из прибиваемого века, безотлагательно-зверской погибели! Были перебиты все враги, которые пытались оказать хоть какое-либо сопротивление в этой, постепенно затихающей суматохе, сцедив бесценную душу».

Когда Жаршары (по окончанию военного манёвра), стал медленно прохаживаться по территории уже захваченного лагеря, ему на глаза попался один мальчик, которому навскидку было примерно четыре года. Он бесстрашно отгонял воинов Жаршары, держа в руке местечковый кинжал, безутешно возвышаясь над телом убитой женщины (видимо его покойной матери).

Не проронив ни слезинки, тот был готов защищаться до самой смерти: огрызаясь и отмахиваясь от взрослых мужиков, выражая своё презрение к интервентам, из-за травмирующей и трагично-деморализующей участи. Пристально вглядываясь в этого ребёнка, Жаршары спокойно подошёл к нему, отнюдь не решаясь – по живодёрски, оборвать совсем ещё юную и безвинную жизнь. Он опустился на одно колено и хладнокровно попросил его отдать опасный предмет. Тот, мотая головой, напротив начал сжимать рукоятку всё крепче – обеими руками. Тогда Жаршары, добродушно отвлекая внимание, внезапно вырвал из его рук холодное оружие, а потом крепко приобнял… Экспрессивный мальчик, очень сумбурно и надрывисто голося (на непонятном языке): будучи обуреваемый безудержными порывами истерики, стал елозить, брыкаться и колотить мускулистого Жаршары, желая вырываться из его крепких объятий. Однако вскоре затих, утонув в успокоительно-тёплых чувственных флюидах, сурового незнакомца. В этот трогательный момент, он на мгновение вспомнил о своей любимой матери. А из глаз волевого командира, невольно выдавились, лепестки набухших слёз – оставив на его щеках, следы иссыхающих бороздок. Тяжело вздохнув, Жаршары встал с колена и вытер глаза. Затем, приказал связать оставшихся врагов, да собрать всё награбленное ими, в одну кучу…

Очень радостно ликовали освобождённые рабы, выражая безмерно-искреннюю благодарность, своим долгожданным спасителям. От чего данный разношёрстный контингент, также вознамерился сплочённо исполнять приказы Жаршары, тем самым проявляя смиренную лояльность и свою искреннюю покорность: не дожидаясь просьбы, или прямого наказа, просто по-человечески, возжелав отплатить освободителю, эдакой несоразмерно-малой, но поистине единственно-имеющейся, жертвенно-благоразумной и этически-солидарной ценой, демонстрирую непоказной жест доброй воли!

На следующий день, Жаршары приказал своим воинам и освобождённым пленникам, собираться в обратный путь… Они нагрузили все трофеи на угнанных самими же бандитами верблюдов, и вышли в дорогу (словно движущийся торговый караван). Усадив прямо перед собою на коня, того самого мальчишку, Жаршары наконец-то возвращался домой с долгожданной победой! Правоверный народ, наслышанный о славных подвигах отряда Жаршары, уже с нетерпением ждал своих героев, возвращавшихся в Фариз, после их почти двухлетней отлучки. По прибытию, Жаршары в первую очередь закрыл пленных в темницы, а собранные богатства, отдал в городскую казну. Затем, распустив всех своих верных воинов к их заждавшимся семьям, отправился во дворец к хану Муглуку, чтобы подать полный отчёт по каждому совершённому им действию. Жаршары решительно шёл по дворцовому коридору, прямиком на аудиенцию к хану: взяв за руку мальчика, которого ни решился убить, ни заключить в темницу, вместе с остальными варварами и разбойниками, терроризировавшими округу.

Там его уже ждал хан и вся его свита. Когда Жаршары стал рассказывать обо всём произошедшем, хан Муглук перебив его, серьёзно спросил:

– Жаршары, кто этот мальчик рядом с тобой?

На что он ответил:

– Этот мальчик является жертвой неправильного воспитания и результатом дурного подражания: он один из отпрысков тех, с кем мы вели свои ожесточённые сражения!..

Тут один из старейшин выкрикнул:

– Зачем ты его привёл сюда?! Почему сразу же не убил его на месте? Расправься с ним немедленно!

Жаршары сердитым голосом возразил:

– Нет, я не сделаю этого!

Тогда старец стал напирать на Жаршары, сказав:

– Кем ты возомнил себя, безродный юнец, чтобы перечить нам – старейшинам? Но что ещё важнее, ты осмелился не выполнить приказ своего Хана? Посмотрите, как этот ублюдок опьянел от своей славы! Он желает перечить нашему мнению!

Тут же после его слов, весь зал загудел. Все начали оскорблять и унижать Жаршары, напрочь позабыв об его недавних успехах. Хан же, спокойно сидел и молча раздумывал… Затем, резко встал со своего трона – как бы напомнив присутствовавшим, о своём главенстве и несомненной вовлеченности в происходящее. В эту секунду, шум возбуждённого многоголосья, мгновенно затих…

А хан Муглук спокойно промолвил:

– Жаршары, ты ослушался моего приказа? Почему? Завтра на рассвете мы казним всех тех, кого ты пленил – в отместку, за многочисленно-творимые ими злодеяния. Однако, по какой такой особой причине, этот ребёнок не среди них? Зачем же сей безрассудный и противоречивый апологет, ты вдруг вздумал, нам тут демонстрировать? Ведь ты сам сказал нам, что этот мальчик – является их плотью и кровью. Я же дал тебе всё… Но вижу, что ты сегодня решил не присягать мне на верность? Что в нём такого особенного? Скажи… И вообще, почему ты так отчаянно его защищаешь? Не стоит принимать моё великодушие за слабость. Прикончи этого мальчика немедленно, или же это сделает моя стража, но только уже вместе с тобой!..