Жажда чуда
Шрифт:
– Прекрасно, – наконец остановилась она. – Все!
Пока шла съемка, в студии появились Эван и Лорна. Софи кинулась однокласснице навстречу, возбужденно делясь впечатлениями. Потом Лорна представила подружку Эвану.
Мона повернулась к Гарленду.
– Так вот, относительно страховки…
– Забудьте о ней. Виноват главным образом я, и никто другой.
– Но…
– Прошу вас, не спорьте со мной, – посерьезнел он. – Считайте это моей благодарностью за ваше отношение к моей дочери. Сегодняшний день она
Когда так ставят вопрос, отказ воспринимается как грубость.
– Ну хорошо, – согласилась Мона. – Благодарю вас.
Проследовав за ней в кабинет, Гарленд прикрыл за собой дверь.
– Я тоже запомню сегодняшний день, – сказал он. – Как день, когда мы наконец познакомились. И мне ужасно хочется снова увидеть вас.
Значит, он не оставил эту тему, а только на время отложил. Мона попыталась не обращать внимания на предательский внутренний голос, который уверял, что она рада настойчивости Гарленда.
– Почему вы так стараетесь отделаться от меня? – продолжал выпытывать он. – Что, есть кто-то другой?
– Я же сказала, что сейчас в моей жизни никого нет. И хочется, чтобы так продолжалось и дальше.
– Как долго? Когда вам захочется, чтобы в вашей жизни кто-то появился? Тогда я вернусь.
От необходимости отвечать Мону спасла влетевшая в кабинет Софи.
– Миссис Хэмилтон, а когда будут готовы снимки? – возбужденно спросила она.
– Послезавтра.
– Моя визитка у вас имеется, не так ли? – улыбнулся Гарленд. – Позвоните мне, когда они будут готовы, я заеду и заберу.
Пожимая Моне руку, он на мгновение задержал ее. Она поймала себя на том, что ее взволновало прикосновение теплых мужских пальцев.
За дверью кабинета Эван и Софи были поглощены разговором.
– Идем, дочка, – сказал отец. – Пора домой.
Мона проводила их до выхода из студии. Она опасалась, что Гарленд пригласит ее куда-нибудь, но вплотную за ними следовала Софи, а при ней отцу, видимо, было не до личных разговоров. Она с облегчением вздохнула, расставшись с новыми знакомыми и видя, как, выходя, Арни обнял дочь за плечи. Она не собиралась снова встречаться с этим человеком.
На другой день Мэрилин была охвачена волнением.
Ах, какой милый человек этот Арни Гарленд, – затараторила она. – Правда, он лучше смотрится во плоти, чем на экране телешпора?
– Понятия не имею, – холодно ответила Мона. – Я редко включаю телевизор. Когда будут готовы снимки?
– Во второй половине дня. Рассматривая после ленча фотографии Софи, обе не могли скрыть изумления.
– Вы должны послать их в модельное агентство, – сказала Мэрилин.
– Не могу. Ее отец полезет на стену. – Но что интересует саму Софи?
– Она вроде говорила, что хочет быть моделью, но, возможно, это увлечение пройдет. Отец убежден в этом.
– Да ничего не пройдет! Когда у девочки такие данные…
– Но
– Но она не должна делать лишь то, что хочет отец. У нее есть право самой выбирать себе дорогу.
– Смешно, – пожала плечами Мона, – но думаю, что такой вариант даже не приходил ему в голову. Во всяком случае, чтобы она выбрала Ч го-то не по его вкусу.
Оставшись одна, Мона всмотрелась в фотографии Гарленда и пришла к выводу, что приняла совершенно правильное решение избегать встречи с ним. У него все было на месте: и волнующее сочетание серьезности и ироничности, и властность, и раскованность. Его живое лицо было полно радости жизни, темные глаза блестели, а губы словно сами собой готовы были сложиться в улыбку.
Вглядевшись в рисунок губ, Мона позволила себе представить, каково было бы целовать их. Да, прими она его приглашение, вечер закончится объятиями и бог знает чем еще. Годы, прожитые с Найджелом, приучили ее опасаться своих инстинктов и оберегать себя от двусмысленных ситуаций. Она была бы полной идиоткой, если бы влюбилась в Арни Гарленда.
Утром следующего дня Мона пришла в студию пораньше и, сложив в конверт снимки Гарленда, набросала ему короткую вежливую записку, выразив надежду, что выполненная работа его устроит.
Когда она надписывала адрес на конверте, вошел Эван.
– Проходил мимо, – небрежно объяснил он, – решил заглянуть.
– Очень любезно с твоей стороны, братик. – Мона остановила на нем взгляд, пытаясь понять, что на самом деле Эвану нужно.
– Ну как, получились снимки великого человека?
– Они в этом конверте.
Пока Эван изучал фотографии, она позвонила в службу доставки и попросила прислать курьера; положив трубку, заметила, как брат разочарованно вздохнул.
– Я-то думал, что они сами явятся за снимками.
Наконец-то до нее дошло, в чем дело.
– Вдвоем они никогда не явятся, мой милый.
Разве что мистер Гарленд может зайти. Но я не припомню, что он обещал взять с собой Софи.
– Да, но она могла бы… – Побагровев, он осекся.
– …заявить, что тоже хочет зайти, – закончила за него Мона. – В то время, когда ты в студии.
– Ох, заткнись же! – пробормотал уже совсем смущенный парень.
Сестра состроила сочувственную мину, что далось ей с немалым трудом. Она не могла осуждать Эвана, на которого ослепительная внешность Софи произвела, судя по всему, потрясающее впечатление. Бедняга… Когда усталое царственное высокомерие брата уступало место юношеской растерянности, она любила его больше всего.
Начали собираться на съемку модели, и Мона заторопилась приступить к делам. Она начисто забыла о брате, и когда повернулась в ту сторону, где он стоял, Эвана уже не было.