Жажда скорости
Шрифт:
Он делает шаг, переступая через них, и пинает штаны в сторону. Приподнимая мои ноги, он оборачивает их вокруг своих бедер. Затем скользит вперед, толкаясь в меня.
— Каррик… — бормочу я, сдавливая его плечи руками, когда откидываю голову назад, к стеклу.
Не отрывая взгляда, он целует меня практически отчаянно, переплетая свой язык с моим, и берет меня прямо там, где каждый может увидеть нас.
Сам секс чувственный и проникновенный… невообразимо проникновенный. Мы не разговариваем. В окружающей нас тьме слышится лишь
Я дрожу, когда достигаю своего второго оргазма, и мое тело тесно сжимается вокруг его.
Когда он вдалбливается в меня и наполняет всем, чем обладает, с его губ рычанием срывается мое имя.
Запыхавшись, своим лбом он прижимается к моему, и его дыхание смешивается с моим.
— В моем будущем нет ни единого мгновения, в котором я не видел бы тебя. — Он произносит эти слова шепотом, пальцами запутываясь в моих волосах.
Я душу свои эмоции, неспособная говорить.
А даже если бы могла говорить, что бы я сказала? «Не планируй свою жизнь со мной. Да, я хочу этого, но не вижу ее так, как ты. Я борюсь изо дня в день, но не знаю, окажусь ли в конце концов достаточно сильной, чтобы остаться.»
Я не могу.
И тогда, как истинная трусиха, я ничего не говорю и молчу о своей слабости. Обнимая его за шею, я прижимаюсь к нему лицом.
Приподнимая мои ноги, Каррик оборачивает их вокруг своей талии и относит меня обратно в постель.
Все еще находясь во мне, он нежно кладет меня на кровать и располагает свою голову у меня на груди, где и лежит всю оставшуюся ночь.
Глава двадцать пятая
Марина Бей, Сингапур
— Я ДОЛЖНА БЫТЬ ТАМ, проводить последние проверки.
— Малышка, расслабься, Бен и Робби уже сделали это. Болид в порядке. Он более чем готов. Здесь ты полезнее. — Он со спины обнимает меня за талию. Его подбородок покоится на моем плече, и он смотрит в окно перед нами. — Мне нравится перед гонкой быть с тобой. Ты мой новый предгоночный ритуал.
Его слова должны были подарить ощущение тепла и безопасности, но не вышло. Ничто не могло пройти сквозь выстраивающуюся внутри меня стену страха.
Я пытаюсь скрыть от Каррика, что весь день вся на нервах. Не хочу сбить его концентрацию. Не хочу, чтобы он беспокоился обо мне. Я хочу, чтобы он сфокусировался на гонке.
Я весь день не могу есть. К тому же еле заснула ночью. Когда Каррик отнес меня в постель, я просто лежала и наблюдала за тем, как он спит на мне. Пока я пальцами зарывалась в его волосы, мое тело деревенело под его весом, но я не смела пошевелиться просто потому, что не хотела. Я боялась, что это могла быть моя последняя ночь с ним, и мне нужно было быть к нему близко настолько, насколько это возможно. Мне было необходимо обнимать его.
Я
Я знаю, что нелогична. Но ничего не могу поделать. Это не поддается контролю.
Хотела бы я быть другой. Быть сильной ради него.
Когда все стало настолько плохо?
Когда я влюбилась в него.
Мои страхи возрастают, увеличиваются, словно монстр. И я еле сдерживаю порыв сказать ему, чтобы он не уходил. А оставался со мной навечно. И никогда не покидал меня.
Каждая следующая гонка переносится мной хуже предыдущей, и мне интересно, когда я достигну апогея, и если достигну, то смогу ли справиться с ситуацией. Сейчас она кажется едва терпимой.
Мне кажется, я на краю обрыва, смотрю вниз на скалистое дно и у меня нет другого выхода, кроме как упасть.
— Малышка… поговори со мной.
Мои мысли возвращаются к нему.
— О чем? — Я пытаюсь сделать голос ровным и спокойным.
— Почему ты замкнутая, и твое тело напряжено, несмотря на то, что я тебя обнимаю?
Я поворачиваю голову и смотрю на него.
— Просто я немного нервничаю… из-за гонки.
— Я уже говорил, что тебе не о чем беспокоиться. Ты сотни раз видела мои гонки.
— Вообще-то не сотни. И тогда ты не был самым важным человеком в моей жизни. — Слова сами сорвались с моих губ. Неправильно было говорить это, но по многим другим причинам именно эта фраза и была правильной.
Его глаза наполняются теплом и чувством ко мне, которое, я знаю, сильно. Только не знаю, насколько.
Каррик не говорил, что любит меня.
И несмотря на то, что я хочу, чтобы он любил меня, часть меня — коротая трусит — не хочет этого. Если он любит, то это только усложнит все.
— Ты же знаешь, что это взаимно? Ты на первом месте моего списка… не то чтобы он был длинным. Ну, вообще-то, в нем только ты и мой отец.
Он улыбается, поворачивая меня в своих руках лицом к нему. Большим пальцем я провожу по уголку его улыбки, и он игриво ловит его зубами.
— Мне нравится, что ты переживаешь за меня, но ты же помнишь, кто я, верно? Я Каррик Райан, лучший гонщик в мире. Все эти гоночные передряги я знаю от и до, малышка. Я приду первым, и мы отпразднуем мою победу в постели, где я оттрахаю тебя всеми возможными способами.
Я вымучиваю улыбку.
— Только возможными?
— Вот это моя девочка. — Он касается моих губ своими. — Боже, я охренеть как обожаю тебя, Андресса.
И я люблю тебя, Каррик.
Прежде чем я могу ответить, раздается стук в дверь.
— Время. — В проеме двери появляется голова Бена.
— Иду. — Каррик целует меня еще раз.
На его языке я чувствую вкус его традиционного предгоночного шоколада «Гэлэкси», и по какой-то причине в моем горле застревают слезы, вновь поднимая во мне волну отчаяния.