Желание женщины закон, или Из пропасти в бездну

Винтер Алена

У небольшого парка машина Литвина остановилась. Полина увидела, как он быстрым шагом направился к стоящему на тротуаре невысокому мужчине, который держал на руках светловолосую девочку. Малышка вырвалась из объятий мужчины и подбежала к Литвину. Он быстро поднял ее вверх и закружил. «Нина, – поняла Полина. – Его дочь». Ей была известна биография Литвина, его родственные и дружеские связи. Сейчас он состоит во втором браке с молодой девицей-дизайнером, провинциалкой с шикарной внешностью кинозвезды, которая с отличием окончила МАРХИ [18] . Женаты

они уже три года, но в последнее время Литвин ищет приключения на стороне, следовательно, в этой образцово-показательной семейке наметился кризис. От первого брака есть ребенок, девятилетняя малышка, которую он сейчас нежно обнимал, только где находится в данный момент бывшая жена, узнать не удалось. Девочку воспитывают родители Литвина, что также вызывало недоумение. Видимо, новая женушка папаши не слишком жалует свою маленькую падчерицу.

18

Московский архитектурный институт (государственная академия).

Приятелей у Литвина много, но близкий друг один – Сафет Сушич, известный спортсмен-борец. Оба москвичи, ровесники, знакомы с детства. Странно, что им удалось сохранить теплые отношения, учитывая разные образы жизни и деятельности. Итак, Сафет Сушич – босниец по национальности, заслуженный тренер России, чемпион Европы по самбо. Владеет двумя спортивными школами и огромным спорткомплексом, строительство которого финансировала компания Литвина. Не хотелось при нем вести беседу, уж очень зловеще он выглядел, да и присутствие ребенка останавливало.

Полина вздохнула, не желая выходить из машины, но заглушила мотор и открыла дверцу. «Чем раньше все закончится, тем лучше», – успокоила она себя и направилась по солнечной аллее к этой колоритной троице. Литвин все еще прижимал девочку к себе, что-то ласково шепча при этом. Сушич без интереса осматривал парк, бегающих вокруг него детей, флегматично ожидая, когда беседа между отцом и дочерью закончится.

– Папа, а Яна тоже поедет с нами? – услышала Полина вопрос девочки и замедлила шаг. – Пусть она останется в Москве. Бабушка говорит… – девочка замолчала, заметив остановившуюся возле них женщину в темно-синем пальто с ярким платком, повязанным вокруг шеи.

– Добрый день, Филипп Антонович, – поздоровалась Полина, повернулась к его другу и почтительно наклонила голову. – Господин Сушич. А вы, юная барышня, полагаю, Нина, – она протянула девочке руку, и та, неуверенно посмотрев на папу, прикоснулась пальчиками к перчатке.

– Полина Сергеевна, – раздраженно сверкнул глазами Литвин, – от вас невозможно скрыться.

– Только не на этой планете. – Полина не сводила взгляда с дочери Литвина, которая с детским любопытством рассматривала незнакомку. – Уделите мне несколько минут, пожалуйста.

– Разумеется. – Литвин опустил дочь на землю. – Сафет, – он посмотрел на друга, который до этого не проронил ни слова, только странно улыбался, – прогуляйтесь.

Полина внимательно осмотрела коренастую фигуру боснийца. Вблизи он выглядел еще брутальнее, чем издали. Короткие черные волосы, колючий взгляд глубоко посаженных угольных глаз, несколько тонких шрамов на лице, выдвинутая вперед челюсть, крепкие руки и мясистые кисти, сбитые бедра – страшный, злобный карлик.

– Идем, Нина, –

сказал Сушич, протянув девочке руку. – Госпожа Матуа, всего хорошего.

Голос у него был высоким и резким, но в нем не чувствовалось угрозы, что несколько успокоило Полину, уже приготовившуюся к нападению. Кроме того, поразило, что Сушичу известно ее имя. Это говорило о том, что Литвин обсуждал персону Полины со своим другом. Значит, им известны детали ее биографии. «Один – один. Я тоже о тебе многое знаю», – внутренне усмехнулась она.

– Мадам Матуа, чем могу быть вам полезен? – Голос Литвина был подчеркнуто вежливым. – Или вы просто решили засвидетельствовать мне свое почтение?

– Несколько дней назад вы вели себя иначе. Мягче.

Полина наклонила голову, спасаясь от солнечных лучей, потом вытащила из сумочки очки и надела их. Сразу стало легче, оттого что Литвин перестал видеть выражение ее глаз.

– Раньше вы казались мне интересной.

– Мы не обязаны нравиться друг другу, – сказала Полина, чувствуя острую неприязнь к этому мужчине. – Не на свидании же находимся, – она вытащила из сумки тонкую папку и протянула ее Литвину. – Если позволите, я перейду к главному.

– Давайте присядем, – предложил он, указав рукой на освещенную солнцем скамейку. – Ваша автобиография?

– Простите, – не поняла шутки Полина.

– Вы обещали лично привезти… – Литвин замолчал, пробежавшись взглядом по исписанным листкам, и нахмурился. – Что это?

– Отчет о деятельности господина Амосова.

– Вижу, – резко ответил Литвин. – Эта информация – конфиденциальна. Как она попала вам в руки?

– Не хочу выдавать свои источники.

– Придется. Кто предоставил вам подобные сведения?

– Филипп, какая разница?

Полина впервые назвала Литвина по имени и смутилась. Она опустила голову и пробормотала:

– Это уже не имеет значения.

– Кто-то из «своих» сливает информацию обо мне постороннему лицу, – прищурился Литвин, – и я должен реагировать на это спокойно?

– Я на вашем месте волновалась бы о другом.

– О чем же?

– Амосов рискует вашей репутацией…

– Считаете, это должно меня беспокоить? – усмехнулся Литвин, нетерпеливо перебив Полину. – Мнение посторонних никогда не представляло для меня важности.

– Но ваши партнеры будут недовольны столь грязной игрой, – спокойно выдержала его пристальный взгляд Полина. – И для прокуратуры подобные сведения могут представлять интерес. Не торопитесь с выводами, господин Литвин. Лучше внимательно прочтите бумаги и поблагодарите меня за помощь.

– Вы слишком самонадеянны, – грубо ответил Литвин, но все же последовал совету и углубился в чтение.

– Девять компаний, – подвела итог Полина, когда он отложил папку в сторону. – Одни крупные, другие мельче, но все они были получены весьма неблаговидным способом. Владельцы их погибли при странных обстоятельствах, а безутешные вдовы безропотно подписали доверенность на управление доставшимся им в наследство бизнесом на имя Амосова Руслана Альбертовича. А после эти дамы исчезали, как и их мужья. Некоторые кончали жизнь самоубийством, «случайно» погибали в автокатастрофах, тонули. Одна лечится в психиатрической клинике. И этой, наверное, повезло больше, чем остальным, она хотя бы осталась живой. Нонна Вардомская. Может, вам известно это имя?