Желанная добыча
Шрифт:
– Сын, – не поднимая глаз от пола, прошипел старый похотливый самец, – уступи мне ее! У тебя же есть свой гарем, зачем тебе еще и она? Ведь твои жены разорвут ее в клочья, как только увидять.
– Не могу, – Миург тоже расслабился и прислонился спиной к стене. – Я ее тоже выбрал.
– Я тебя прощаю, – сказал Мишель и, повернув голову в мою сторону, устремил свой взгляд на мое трепещущее от страха тело. – Но ты должен будешь завтра же уехать.
Я внутренне содрогнулась от этих слов и с надеждой посмотрела в сторону Миурга.
– Нет, я заберу Мелиссу
– Человеческие женщины не беременеют от мяуров.
– Откуда ты это знаешь?
– Потому что такого еще не было, никогда.
– А вдруг я буду первым?
– И у тебя тоже ничего не получиться!
– Все равно, мне она нужна.
– Но я уже стар, – перебил его Мишель, – и не уверен, что мне повезет еще когда-нибудь раздобыть себе девчонку, которая бы добровольно… И я не могу быть уверен, что твоя мать разрешит мне завести свой гарем… Поэтому, уступи мне Мелиссу?
– Нет!
– Никто же ничего не видел. Нет никаких свидетелей, поэтому будто бы ничего и не было на самом деле.
– Нет…
И тут произошло что-то невероятное. Громко завизжав и растопырив пальцы в стороны, Мишель стремительно бросился на сына. От испуга я присела на корточки и закрыла лицо руками.
До моего слуха донеслось грозное шипение, глухой удар тел о землю, потом – звуки барахтанья и прыжков. «Наверное, мужчины нешуточно сцепились между собой и сейчас начнут рвать друг другу глотки»,– думала я, умирая от страха.
Конечно же, мне хотелось, чтобы победил Миург. Но я понимала, что дом, в котором сейчас нахожусь, принадлежит Мишелю, к тому же он был опытней, и все-таки – отец.
«Но тогда я вынуждена буду остаток своих дней торчать в этом дупле и, листая «Камасутру», мечтать о прогулках в – о боже!!! – розовом ошейнике! А еще ко мне ночью (а может быть и днем) будет наведываться облезлый старый кот, чтобы… О нет! Нет! Нет и еще раз нет!!! – внутренне содрогалась я от такой ужасной мысли. – Пусть лучше это будет Миург!»
Да, я слишком боялась возможного (неприятного для меня) исхода битвы. Но могла ли я хоть как-то на него повлиять?
И, предприняв единственное, возможное в моем положении действие – выглянув сквозь приоткрытую щель в ладонях, начала наблюдать за происходящим в комнате.
Действительно, Мишель наступал очень активно. Он то и дело рывками набрасывался на сына и, ударяя обеими руками сразу, отбрасывал его к стене. Но и Миург не хотел так запросто сдаваться. Яростно защищаясь, он то и дело показывал клыки, впрочем, не решаясь цапнуть ими отца. Потому как если бы такое случилось – и это было очевидным – тот получил бы слишком глубокие раны, а убивать противника – не такой была задача поединка.
Битва была странной: мужчины-мяуры будто бы исполняли таинственный ритуальный танец древних племен. Неотрывно глядя друг другу в глаза, они кружились по комнате, все время намереваясь схватить, прижать, отбросить.
Вот Мишель начал особенно яростное наступление на сына. Поджавшись
«Сейчас Мишель сделает свой последний рывок, и битва будет предрешена. А ты, почему же ты так легко сдаешься?» – подумала я о Миурге, который теперь, наверное, уже сложил свое оружие, и, поджав хвост, с позором уйдет из поля боя, оставив трофей тому, кто, в принципе, имеет на него полное право.
Только ведь этим трофеем должна была быть я, и мне не хотелось осознавать, что мужчина, который только вчера завладел моим телом, сегодня так запросто мог от него отказаться.
«Да ухватись ты ему зубами в глотку! – в мыслях кричала я, посылая свои вопли тому, кто должен был меня услышать. – Ведь даже обычные коты читают мысли! Услышь меня! Я не хочу принадлежать никому, кроме тебя!»
И случилось чудо! Наверное, все-таки приняв мое послание, Миург удачно отбил последнюю атаку. Когда, сгорая от страха и любопытства, я снова посмотрела сквозь щель в ладонях – увидела, как, прижав к полу отца, Миург стоит над ним, одной рукой упираясь ему в грудь, а второй сжимая глотку. Мишель же в это время, неистово извиваясь по земле и стараясь освободиться из объятий сына, надрывно хрипел и скалил зубы. Но Миург был намного выше и сильней его, к тому же – он был молодым мужчиной, поэтому и победа была предрешена еще вначале.
Еще немного потрепыхавшись, Мишель наконец-то смирился со своим полным поражением и, бессильно распластав тело по полу, замер.
– Она моя! – меж тем повторил Миург.
Я вздохнула с облегчением, думая, что мужчины, выяснив свой спор, сейчас уйдут из моей комнаты, и я наконец-то смогу прийти в себя.
Но не тут-то было! Дальше действия разворачивались еще более стремительно и странно. Пока Мишель медленно вставал, Миург подобрал из пола книгу и, открыв ее на первой попавшейся странице, внимательно стал вглядываться в картинку. А потом, отбросив «Камасутру» в сторону, посмотрел на меня. В его глазах хищника и самца я прочитала вызов. «И что ему от меня нужно?»– сидя на полу, я боялась даже вздохнуть. Но этот стремительный взгляд!..
А потом мужчина медленно и уверенно пошел ко мне. Я же еще сильнее вжалась в стену, которая, как показалось, была живой и теплой (но ведь так оно и было). Присев возле меня, несколько минут Миург внимательно изучал мое трепещущее тело, потом, резко подхватив на руки, понес к кровати. Каким-то шестым чувством я поняла, что сейчас может произойти.
Я думала, что хотя бы Мишель, встав на ноги, покинет мою комнату. Но старый мяур просто развернулся к нам лицом и – приготовился смотреть?