Желанное сокровище орков
Шрифт:
– 11-
Мила вывела меня из дома, и я шагнула за ней, чувствуя, как прохладный вечерний воздух касается моей кожи, контрастируя с теплом шёлкового платья. Мы шли через племя, и с каждым шагом шум становился громче — голоса, смех, ритмичные удары, что эхом отдавались в земле под ногами.
Когда мы вышли на центральную площадь, я замерла, открыв рот. Передо мной раскинулась картина, от которой у меня закружилась голова. Огромные костры пылали в центре, их пламя поднималось высоко, выбрасывая искры в тёмное небо, окрашенное багрянцем заката.
Вокруг огней собрались орки —
Девушки — орчихи и человеческие — танцевали у костров, их движения были плавными, но полными силы, как будто они сливались с ритмом барабанов. Их платья, если это можно было так назвать, были откровенными, по моим меркам почти неприличными: тонкие полоски ткани, что едва прикрывали бёдра и грудь, расшитые бусами и перьями, развевались в танце, открывая взгляду их стройные ноги и изгибы тел. Я почувствовала, как щёки заливает жар, но не могла отвернуться — это было так дико, так чуждо всему, что я знала, и в то же время так красиво, что захватывало дух.
Огонь отражался в их глазах, в их волосах, и я вдруг поняла, что этот ритм, этот жар, эта энергия будят что-то во мне — что-то, чего я не знала раньше. Моя кровь пульсировала в такт барабанам, и я поймала себя на том, что мои пальцы невольно сжимаются, как будто хотят поймать этот ритм. Это пугало меня, но и возбуждало — странное, незнакомое чувство, от которого я задрожала, стоя на месте. Всё вокруг было живым, первобытным, и я, маленькая и хрупкая в своём белом платье, чувствовала себя одновременно чужой и… причастной к этому.
Мила обернулась ко мне, её глаза блестели от восторга.
– Ну как тебе? – крикнула она, перекрывая шум. – Так у нас, здесь, отмечают ночь Огненных Теней, праздник силы и единства! Пойдём ближе, тебя ждут!
Мила схватила меня за руку, её пальцы были тёплыми и крепкими, и потянула меня к кострам, туда, где ритм барабанов становился оглушительным, а жар пламени обжигал кожу даже на расстоянии.
– Давай, Эйвери, танцуй! – крикнула она, её голос звенел от восторга, и она закружилась в танце, подхватывая ритм, её тёмные волосы развевались, как пламя.
Я попыталась последовать за ней, мои ноги неуверенно двинулись, шёлк платья скользил по бёдрам, а цветы в волосах дрожали от каждого шага. Я старалась расслабиться, отдаться этому дикому ритму, что пульсировал в груди, но что-то внутри всё ещё держало меня — страх, смущение, чувство, что я не принадлежу этому месту. Мои движения были скованными, неуклюжими, и я чувствовала себя нелепо среди этих уверенных, сильных фигур.
И тут я ощутила тепло за спиной — большое, властное, обволакивающее. Чьи-то руки легли мне на талию, сильные, но осторожные, и я вздрогнула, обернувшись. Это был Кирон. Его золотые глаза горели в свете костра, отражая пламя, а его коса качнулась, когда он наклонился ближе.
– Не бойся, – прошептал он, его голос был низким, почти рычащим, и пробился сквозь
Это был не тот танец, что я видела у деревенских девушек на ярмарках — скромный, с лёгкими шагами и поклонами. Это было что-то другое, откровенное, почти неприличное.
Его руки не просто держали меня — они скользили по моей талии, вниз к бёдрам, сжимали их с такой силой, что я чувствовала каждый изгиб его пальцев через тонкий шёлк. Он притянул меня ближе, так, что моя грудь почти касалась его торса, и я ощутила жар его тела, его запах чего-то пряного, что вскружило мне голову. Его бедро оказалось между моих ног, направляя мои движения, и я задохнулась, когда он начал вести меня в ритме барабанов — медленно, чувственно, с лёгким напором, от которого мои колени дрожали.
Мои щёки пылали, но я не могла остановиться — его руки, его взгляд, его тело заставляли меня двигаться с ним. Он наклонился, его губы оказались у моего уха, и я почувствовала его горячее дыхание на своей шее, когда он прошептал:
– Отдайся ритму, шайра .
Его пальцы скользнули ниже, чуть сжав мои бёдра, и я ахнула, чувствуя, как волна жара прокатывается по всему телу. Это было слишком — слишком близко, слишком сильно. Моя кожа горела там, где он касался меня, и я ощущала, как что-то внутри натягивается, как струна, готовая лопнуть.
Мои бёдра невольно прижимались к нему, следуя его ритму, а его руки поднимались по моей спине, притягивая меня так близко, что я чувствовала твёрдость его груди, биение его сердца. Жар внизу живота становился невыносимым, пульсирующим, и я задрожала, понимая, что ещё немного — ещё одно его касание, ещё один толчок — и я…
Это было стыдно, страшно, но так сильно возбуждало, что я не могла сопротивляться. Мои ноги дрожали, дыхание сбивалось, и я уже не знала, где стыд, а где желание.
И тут я почувствовала ещё одно присутствие — тёплое, огромное, как тень, что накрыла меня сзади. Я не успела обернуться, как сильные руки легли мне на плечи, а горячие губы прижались к моим с такой страстью, что у меня закружилась голова.
Это был Рагнар.
– 12-
Его поцелуй был упоительным, глубоким, с лёгким напором, от которого мои колени подогнулись. Его губы, тёплые и чуть шершавые, двигались с жадностью, и я задохнулась, чувствуя, как его вкус, с ноткой чего-то дикого, заполняет меня. Он был больше Кирона, шире в плечах, выше, и его присутствие окружало меня, как стена, от которой не убежать.
Кирон не отступил — его руки остались на моей талии, и вот я оказалась между ними, в их власти, в этом танце, что становился всё более откровенным.
Мы двигались втроём, их тела прижимались ко мне с двух сторон, и я не могла оттолкнуть их — не хотела, даже если бы смогла. Ритм барабанов гремел в ушах, но громче был стук моего сердца, а возбуждение, как шаровая молния, бегало по моему телу, оставляя за собой искры.
Кирон снова поцеловал меня, его губы, мягкие, но настойчивые, накрыли мои и я ответила, сама того не замечая, пока Рагнар целовал мою шею сзади, его дыхание обжигало кожу. Их руки были везде. А пальцы Рагнара спускались к груди, дразняще касаясь выреза платья.