Желанный
Шрифт:
— Это не всё, что мне задали, но это всё, что я собираюсь делать, — усмехнулась я, поднимая бровь.
Арина рассмеялась.
— Устная домашняя работа не считается за домашку.
Я кивнула, улыбнувшись.
— Как ваши дебильные цепочки помогут мне в жизни? — снова подала голос Арина, я как гуманитарий была полностью согласна с ней.
Я рассмеялась. Я так же, как она не любила химию, но даже не столько из-за самого предмета, сколько из-за дикой учительницы, которая больше орала, чем преподавала. Хоть что-то здесь осталось от обычной государственной
Я отпила горячего кофе, который мгновенно меня взбодрил, и принялась за уроки.
Я любила учиться, а в особенности делать домашнюю работу. Очень странно, я всегда это понимала. Я любила раскладывать перед собой всё и погрузиться в работу. Обожала смотреть, как абсолютно белые листы покрываются чернилами и моим размашистым почерком. А от едва слышимого звука встречи ручки и бумаги меня накрывает волна наслаждения. А все эти выделители, цветные ручки, наклейки, закладки, просто спасите меня, пока я не получила эмоциональный оргазм от того, что другие люди считали скучным.
Не знаю сколько бы мы ещё сидели в тишине, обдуваемые ветром из, открывающейся посетителями, двери, обтекаемые разговорами других людей и негромкой музыки, если бы я не закончила и не подняла глаза. На улице уже начало смеркаться, ночь потихоньку опускала своё покрывало на наш всегда шумный и не спящий город, а посетители медленно, но верно покидали кафе.
Арина уже закончила некоторое время назад, сказав, что сделала лишь самое важное. Она дала мне ноутбук, чтобы я писала эссе по истории сразу в электронном формате. Наш продвинутый учитель принимал только те работы, которые прислали ему накануне урока. Арина в это время читала книгу, а я сделала себе в голове пометку попросить дать мне её. Уж слишком интригующим было название и невероятно развратной была обложка. Прямо, как я любила.
Девушка отложила книгу и посмотрела на меня с улыбкой, по которой сразу было понятно, что дело не чистое.
— В выходные один из парней из футбольной команды устраивает вечеринку, — проговорила она, приподняв бровь.
— Вы точно косите под американский фильм, — удивилась я, слегка рассмеявшись я.
— У вас не было вечеринок? — с удивлением спросила девушка.
Я пожала плечами. Вроде нет, но не удивлюсь, если их устраивали, а я просто не знала об этом, потому что раньше практически ни с кем не общалась. Мама всё время говорила, что жизнь проходит мимо меня, пока я сижу дома и читаю книги, но меня это вполне устраивало.
— Мы должны пойти, — заключила Арина, улыбаясь.
Я застонала. Я сразу поняла на что она намекает, но надеялась, что меня пронесёт.
У меня был не большой опыт вечеринок. Единственные мои взаимодействия с подростковыми тусовками были при чтении книг и просмотрах фильмов. Так что я вполне могла сказать, что опыта у меня вообще не было.
— Ну давай, — простонала Арина, строя опять это милое лицо. — Повеселимся, познакомимся с новыми людьми. Я знаю, что в тебе живёт бунтарка, требующая вечеринок.
Я не стала возражать, потому что по сути это было правдой. Одна
— Окей, — кивнула я, пытаясь сдержать улыбку.
Арина завизжала от радости, чем перепугала и так немногочисленный народ в кафе.
— Ты лучшая, — улыбнулась она.
По моему сердцу расплылось, уже привычное при общении с Ариной тепло.
***
Я зашла в квартиру и увидела Дану, которая как обычно сидела на диване с книгой в руках.
— Папа дома? — спросила я, решив, что пора что-то делать.
Она удивлённо подняла на меня глаза и неспешно кивнула.
— Он в кабинете.
Не знаю, рассказал ли папа своей девушке о моей истерике. А даже если и не рассказал, она сама могла знать, потому что мой крик был слышен не то, что в соседней комнате, даже люди, живущие на Мадагаскаре закрывали уши, чтобы не оглохнуть. Даже, когда я просто говорю, это звучало достаточно громко. Могу представить, что происходит, когда я начинаю повышать голос.
Я быстро закинула свои вещи в комнату и направилась к кабинет отца, который лично я бы назвала библиотекой, потому что вдоль всех стен был один сплошной книжный шкаф из тёмного дерева. Когда-то давно я спросила у папы, сколько тут книг, а он лишь посмеялся и пожал плечами.
Я знаю, что тут даже есть полка с книгами, над которыми Дана работала в качестве редактора, но я никогда не видела их в глаза. При всей моей любви к книгам, мне не хотелось видеть эту прекрасную вещь, к которой приложила руку Дана. Мама читала несколько из них и всегда восхищалась ими, но мне легче было поверить ей на слово.
— Входи, — послушался голос папы из-за двери, когда я постучала.
Я аккуратно приоткрыла дверь, а отец даже не пытался скрыть своё удивление при виде меня.
— Что-то случилось? — с ходу спросил он, уверенный, что просто так я бы сюда не пришла.
Я покачала головой и зашла в комнату, сев по другую сторону тёмного письменного стола.
Я набрала побольше воздуха в лёгкие.
— Я хочу извиниться.
Именно так. Не я должна, а я хочу. Потому что это действительно было тем, что я хотела. Каким бы плохим отцом он не был, он был мне нужен. Я в нём нуждалась, даже не смотря на то, что он столько раз меня бросал.
Папино лицо стало ещё более удивлённым, хотя я думала, что такое уже невозможно.
Он посидел ещё пару секунд молча, а потом наконец отошёл от удивления.
— Всё в порядке, — сказал он, — ты не должна извиняться. Если бы не я, этого бы не произошло.
— Я говорила ужасные вещи и мне очень стыдно за них, — прошептала я, нахмурившись.
Он покачал головой и слегка улыбнулся.
— Это то, что было у тебя на душе, и я рад, что мы разобрались с этим. Хотя… — он поморщился, — это было не очень приятно. Я хотел поговорить с тобой об этом раньше, но я боялся быть опекающим папой, поэтому стал плохим папой.