Желать невозможного

Островская Екатерина

– Зачем нам его деньги? Что мы, нищие?.. Хотя… Соглашайся! Ты будешь находиться в его доме и сможешь узнать что-нибудь о его планах в отношении Алика. Вдруг он в твоем присутствии станет по телефону говорить или к нему кто-нибудь приедет…

– Сереженька, я могу там по всему дому «жучков» наставить. Ты мне дашь «жучков» побольше?

Васечкин не пошел на это. А зря: в области слежки, наблюдения и обыска все женщины профессионалы от рождения. Мужчины могут научиться чему угодно, но только так у них все равно не получится.

35

К

загородному дому покатили на трех машинах. Впереди шел внедорожник с охраной, за которым в «Бентли» кофейного цвета ехал Флярковский с Соней, а замыкал кортеж микроавтобус с эмблемой концерна на боках и надписью: «Фармаком». В микроавтобусе сидела Кристина, которая везла с собой капельницу. Лекарства она не брала, так как ей сказали, что все необходимое для больной будет в необходимом количестве. Кристина не удивилась, понимая, кто такой Флярковский: стоило ему только сказать, что ему нужна медсестра, так ее и направили к нему. В микроавтобусе, кроме водителя и Кристины, находился еще один из телохранителей Ильи Евсеевича. Парень всю дорогу молчал, но иногда посматривал на Кристину, словно на глазок пытался определить, насколько она близка с террористами и киллерами.

Когда машины подъехали к высокому забору и две первые уже проскочили на территорию, парень, сидевший в микроавтобусе, сказал:

– Надеюсь, что никакого оружия при вас нет. По идее, конечно, надо вас обыскать…

– Я могу и в город вернуться, – ответила Кристина.

– Да ладно, – согласился тот. – Но если вас спросят, скажите, что досмотр был произведен.

На территории росли сосны, между которыми пробегали вымощенные плиткой дорожки. Альпийские горки, небольшой пруд и китайская беседка на берегу.

Дом стоял на высоком гранитном цоколе, трехэтажный, сложенный из красного кирпича. Кристине показали комнату, в которой ей предстояло прожить неделю. Комната находилась в цокольном этаже, в который со двора вел отдельный вход для прислуги. Здесь едва уместились кровать, столик, стул и узкий шкаф для одежды. Только сейчас Кристина вспомнила, что не взяла с собой ничего. Но, видимо, те, кто привез ее сюда так внезапно, уже подумали об этом.

В комнату зашел высокий мужчина средних лет и сказал:

– Меня зовут Леонид Иванович. Я здесь главный. И не только здесь, дел у меня по горло, и твоими проблемами заниматься не буду. Сейчас пообедаешь в столовой для персонала, а потом, если Соне будешь не нужна, тебя отвезут в магазин, это рядом, купишь все необходимое. Мелочь типа зубной пасты, щеток, мыла, полотенец и предметов личной гигиены не бери – этого добра здесь хватает. Вот получи аванс.

И Леонид Иванович положил на столик четыре бумажки по пять тысяч рублей.

Столовая для персонала тоже находилась в цокольном этаже. В ней уместились три столика. За одним уже сидели женщины, а за двумя другими – мужчины: водители трех только что прибывших машин и пара охранников. Кристина присела за столик к женщинам. Одна из них сказала:

– Я домоуправительница Ирина Петровна.

Со всеми вопросами ко мне. А это Лиза и Броня. Они из Белоруссии.

Всем женщинам было чуть больше сорока. Белорусские горничные за весь обед не сказали ни слова.

После обеда Кристину подвезли к небольшому магазинчику, торгующему женским бельем и парфюмерией. Ее привез тот самый парень, что ехал с Кристиной в микроавтобусе; он, видимо, был знаком с продавщицей и теперь любезничал со своей знакомой через прилавок. Продавщица поначалу приняла Кристину за соперницу и посмотрела недружелюбно, но потом увлеклась разговором и улыбалась в ответ на неуклюжие комплименты охранника. Зато парень оказался болтливым. Кристина делала вид, что рассматривает белье, а сама прислушивалась.

– Слышь, – говорил парень, не ей, разумеется, а продавщице, – тут большой босс привез с собой певицу Маркову. Ну, ее еще Соней зовут. Группу «Цацки» знаешь? Ну, вот светленькая такая.

– Ой! – не поверила продавщица. – Мне «Цацки» нравятся. Я их диск как раз вчера купила.

– На фига? Сказала бы мне, я тебе с автографом принес бы. У нее с боссом роман. Он ее типа спонсор. Всякие подарки дарит.

– Живут же люди! – задохнулась от зависти продавщица. – Мне бы кто-нибудь чего-нибудь подарил. А то приходится самой себе все покупать.

– Так давай как-нибудь встретимся на нейтральной почве, – предложил охранник. – У тебя, например…

Кристина приобрела три комплекта итальянского нижнего белья, о котором мечтала давно, и черный шелковый халат за невероятную для себя цену – почти четыре тысячи рублей. Еще взяла духи «Диор», набор теней, тушь для ресниц «Елена Рубинштейн», помаду и блеск для губ той же фирмы, разные кремы тоже. Довольная собой, вышла из магазинчика… И тут же влетела обратно, ругая себя за забывчивость. Она выбрала для Сергея мужской одеколон «Код Армани», и денег почти не осталось.

Возвращалась совершенно довольная жизнью и даже подумала, что Флярковский, вероятно, не такой уж плохой человек, как думает Васечкин. Разве плохой человек будет заботиться о любимой девушке, делать ей подарки, нанимать медицинскую сестру и платить сумасшедшие деньги?

Они вернулись в резиденцию олигарха. Сквозь сосны сияло солнце, подвешенное к небу над сверкающим заливом, цветы на клумбах благоухали, свистели и чирикали птички. Кристина еще раз подумала: «Разве может в таком прекрасном месте жить плохой человек?»

За воротами ее высадили, и она с пакетами, в которых лежали покупки, пошла к дому. Посмотрела на китайскую беседку и увидела, что там стоит кушетка, на которой кто-то лежит, укрытый пледом. Она направилась туда.

Соня спала. Несмотря на теплую и ясную погоду, на ней был тонкий свитер, да еще ее укрыли пледом. От свежего воздуха лицо ее стало розовым. А может, это отсвечивало солнце, неторопливо идущее к закату. Кристина вышла из беседки и не спеша направилась к дому. Навстречу ей вышел Леонид Иванович, который уже прошел мимо, но потом окликнул ее: