Железная хватка графа Соколова
Шрифт:
— Много унесли? — вежливо спросил Соколов.
— Триста семнадцать тысяч только наличными и еще на полмиллиона ценных бумаг. Вот работают! Словно у твоего Буни Бронштейна учились.
— Я должен прислать управляющему Исааку Шапиро соболезнование?
— Исаак Сергеевич очень просит тебя помочь! Обещал: за раскрытое преступление и найденные капиталы одарит по-царски — пять тысяч даст.
— Что-то «щедр» банкир! Я ему — миллион, а он мне — на сбитень и семечки.
— Банкиры умеют считать каждую копеечку, но я могу поговорить с Исааком Сергеевичем, может, на семь тысчонок согласится. Мои ребята с ног сбились — никакой
Соколов решительно прервал эту тираду:
— Прости, Аркадий Францевич, у меня сейчас на руках другое дело. Должен убийц отыскать, а человеческая жизнь дороже любых денег, — и дал отбой.
Тяжелое предчувствие
— Мне пора, интересное дело в Златоустинском ждет! — Соколов поцеловал жену. И добавил: — Это дело захватило меня. Нутром чувствую: тут сокрыта какая-то необыкновенная и страшная тайна. Много сложных дел распутал, но такого еще не было.
Мари озабоченно глядела ему в глаза:
— Справитесь, Аполлинарий Николаевич?
Соколов серьезно ответил:
— Только с помощью Царицы Небесной! Представь, что дело я не распутал: сколько срама будет! «Графа Соколова провели убийцы!» — вся Москва станет твердить, газетки задохнутся радостью. Нет, не уйдет убийца, со дна океана его достану!
Мари прильнула к груди мужа. Она была настолько деликатна, что ни разу не упрекнула его: вы, дескать, обещали уйти со службы, а слово свое не сдержали. Лишь тихо попросила:
— Богом заклинаю, не рискуйте собой! Что-то на сердце нынче тяжело. Нас ведь скоро будет трое: вы, я и... наш наследник.
Соколов легко, словно пушинку, оторвал красавицу жену от пола, поцеловал ее глаза, почему-то оказавшиеся мокрыми, и произнес:
— Попусту рискуют лишь дураки! А для пользы дела как не рискнуть? — Перешел на задушевный тон. — Все, что есть в нас хорошего, талантливого, сильного, — это от Создателя, а мы всего лишь его орудия. Если надо поймать убийцу, что же трусить? С нами Бог, он нас защитит. А если со мной случится беда, то скажи нашему будущему сыну: пусть он гордится отцом, дедом — членом бывшего Государственного совета, всеми предками. И пусть служит великой России — она превыше каждого из нас, она даёт нам силу и отвагу, — и, поцеловав Мари еще раз, теперь уже в уста, ушел.
Увы, женское сердце, как всегда, оказалось чутким. Беда была рядом!
Внизу дворник Платон старательно поливал из шланга булыжный тротуар. Завидя выходящего из подъезда Соколова, ужасно перепугался, помня о своей вине. Платон швырнул на землю шланг, окатив ноги какой-то барыне, и припустился бежать к Орликову переулку.
Соколов вслед крикнул:
— Обещание свое выполню, непременно тебя, предателя, головой опущу в унитаз! — И весело рассмеялся.
Ключ
Соколов очень любил Москву с ее бесконечной сутолокой, с зеркальными витринами, стремительно пробегающими рысаками, с тяжелогружеными подводами, с всегда нарядной и говорливой толпой. Ему нравились лица москвичей, такие разные, но всегда приветливые, с одухотворенным взором, их акающий говорок, их доброе расположение ко всякому.
Вот и теперь он отправился по Мясницкой,
Дворника ему искать не пришлось. Тот, облачившись в чистый парусиновый передник с бляхой, тщательно под метал перед домом с номером «13». Соколов кое-что уже знал о нем: то, что зовут его Прохор Андреев, что он из рязанских, что ему двадцать девять лет, что он большой любитель приключенческих книжек, которые приобретает в громадных количествах возле Китайгородской стены на Лубянке. Возможно, по причине своей начитанности Прохор носил очки, чем и отличался от своих собратьев по профессии.
— Потолковать надо, Прохор Андреев, — сказал Соколов, подходя со спины.
Прохор резко оглянулся, вгляделся в лицо сыщика и радостно воскликнул:
— Неужто это вы, ваше превосходительство! Ой, глазам не верю — сам граф Соколов! У меня в каморке, ваше превосходительство, ваше фото висит.
Хотя «ваше превосходительство» полагалось лишь генералам, но все простые люди искренне верили, что Соколов вполне генерал в своем деле. И были, конечно, правы.
— Швыряй свой инструмент по названию метла, сядем на лавочке вот тут, под березой. Ишь, как хорошо, тихо. Скажи-ка, братец, когда последний раз видел жильца из тринадцатой квартиры?
Прохор сдернул с головы картуз с крошечным козырьком, перекрестился:
— Царствие ему Небесное, сегодня видел, как его, накрытого рогожей, на носилках тащили. Время пяти утра не было.
— Кто бывал у него?
— У покойного? Девица рыжая, волосы густые, до поясницы. В грудях у нее, — Прохор сделал движение руками, — роскошное изобилие. С покойником вчера как раз в это время здоровкался. Он на извозчике подкатил. Я у него из рук баульчик принял, наверх поднял, он мне семик пожертвовал.
— А барышня вчера к нему приходила?
— Обязательно! И полчаса после приезда не натикало, как рыжая нарисовалась, в фасонистом гордетуровом платье, аж все переливается из цвета в цвет. Своим ключиком парадную открыла.
— Откуда она ключ взяла? — Соколов помнил, что ключей было всего два — у Сахарова и у Хорька.
— Я сам об том же поинтересовался: «Вы, сударыня, жиличка не наша. Кто изволил ключ вам передать?» А дамочка сказала как отрезала: «Не суй свой нос в чужие дела!» И перед моим носом дверями хлопнула.
— Может, жилец тринадцатой квартиры свой дал?
— Навряд ли, ведь он только что прибыл. Наверное, скопировал. Как раз по близкому соседству на Мясницкой, в доме под номером два, магазин купца Кирова [2] . Там замками торгуют и нарочно мастера держат, на всю белокаменную знаменит. Фамилия ему Чукмандин. Замечательно копирует и берет недорого.
— Долго дама пробыла в тринадцатом номере?
— Виноват-с, господин Соколов, мне пришлось в участок идти с регистрационной книгой. Вернулся лишь к обеду, во сколько рыжая удалилась — того знать не ведаю.
2
Это не плод авторской фантазии. Действительно, в самом начале Мясницкой, рядом с нынешним «Библио-Глобусом», был большой магазин «И. Г. Киров и К°». Странное совпадение: именно эта улица в советское время была названа Кировской — в честь одного из большевистских правителей.