Железная Империя
Шрифт:
Так, словно он лично нанес ей удар по лицу, со всего размаху, хлестко и жестко, беспощадно выбив напрочь сознание.
— Ваше покушение провалилось, — злобно прошептал Инквизитор, наступая на поверженную ситх-леди, медленно и неумолимо, опустив сайбер вниз. — Неудача.
Взлетевший алый луч, искря, встретился с полом, на котором миг назад лежала Леди София, и ее оранжевый луч с гудением сшибся со вторым алым дрожащим от ярости лучом на сайбере Инквизитора.
Казалось, ее уловка и попытка атаковать разозлили его еще сильнее; мощно отбив ее дерзкий выпад, да так, что она закричала от боли в плечах, насилу выдерживая всю тяжесть его атаки, он, не
Жестокий урок был преподан; в несколько быстрых шагов Инквизитор достиг своей поверженной противницы и, как нашкодившее животное, за шиворот вздернул ее вверх, в воздух, без труда вырвав из ее слабо сопротивляющейся руки оружие.
Их глаза — его, жестокие, ледяные, ненавидящие, и ее, помутневшие, почти бессмысленные, — встретились, и он, еще разок встряхнув ее, приводя в себя после потрясения, нанесенного его ударом, прошипел злобно, до боли, до синяков стискивая ее ослабевшее тело:
— Мне кажется, что кто-то тут думает, что я игрушка, что надо мной можно потешаться как только вздумается. Так вот это не так. Запомните это хорошенько!
— А мне кажется, — пробормотала Леди София как можно более внятно, хотя ее язык заплетался и голова падала, словно женщина пережила то ли взрыв, то ли контузию, — что это вы думаете, что я — ваша игрушка. И что меня можно брать тогда, когда это вздумается вам. Так вот это тоже не так. Я сказала вам "нет" не единожды. Я вас попробовала. Я не хочу вас. Понятно это вам, или еще подеремся?
Взревев от бессильной ярости, отравленный упрямством женщины, Лорд Фрес крепко встряхнул ее, и следующий его крик слился с холодным лязгом железа.
Тонкий коварный клинок, о наличие которого он совсем забыл, быстро и остро пробил его плечо, почти у шеи, и выскользнул наружу, напившись крови.
С размаху Лорд Фрес швырнул женщину на пол и зажал ладонью рану. Сквозь его пальцы сочилась кровь, и он с удивлением отнял пальцы от быстро промокающей туники, рассматривая испачканную алым руку.
— Квиты, — злобно вдохнула женщина сквозь сжатые зубы, сдерживая стон боли.
Глава 16. Обещание Императора. Ответ Империи
Раньше никто не наносил Инквизитору таких серьезных ран, и он с удивлением почувствовал, как через это крохотное отверстие в коже покидают его тело силы и жизнь, а сам порез наполняется нестерпимым холодом и острой болью. Чуть качнувшись, он отступил, отпрянул от поверженной ситх-леди, концентрируясь на своем ранении, стараясь как можно скорее унять текущую кровь и избавиться от нестерпимого запаха, возбуждающего каждого хищника.
Кровь.
Жизнь.
Леди ситх смеялась; избитая, поверженная, она смотрела на пробитое плечо Инквизитора, на его влажно поблескивающие алым пальцы, зажимающие порез, и ее тело сотрясал истерический тихий злой хохот.
— Ваши уроки бесценны, Инквизитор, — произнесла она с издевкой, приподнимаясь на локтях. Внутренне ее трясло от боли и безотчетного инстинктивного страха, но лицо ее было жестким, а плотно сжатые губы в уголках кривились в тонкой презрительно-уничижительной ухмылке.
— Как и ваши, — парировал ситх, унимая кровь и проводя ладонью по пораненной плоти в последний раз, стирая напрочь остатки боли. — Спасибо. Я запомню их.
— Я вижу, вы уже в порядке, — продолжила Леди София, поднимаясь на ноги с заметным трудом. Ее глаза были темными, а в голосе звучала угроза. — Может
Она не питала надежд, что сможет победить Инквизитора, но как сладко было уколоть его самолюбие, найти брешь в его защите. Эта мелкая, но такая желанная победа, казалось, опьянила Софию, и ей снова захотелось задеть Фреса, выбить из него горячую живую эмоцию, крик, заставить его светлые ясные глаза темнеть, тонкие ноздри трепетать от ярости, а мягкие губы сжаться в одну тонкую твердую линию.
Это было опасно.
Очень опасно.
За это леди ситх вполне могла поплатиться жизнью, но… она не могла иначе.
Словно нечто, непонятное, но ощутимое, заставляло ее вновь и вновь противопоставлять себя ледяному мертвому спокойствию Инквизитора, прячущегося за непроницаемой броней холодности, чтобы его высокомерие и отчуждение разбивались вдребезги о ее яростную дерзость.
Скрючившийся в углу Аугрусс, закутавшийся в плащ Лорда Фреса, чуть слышно всхлипывал, и Леди София, призвав в свою руку брошенный в темноту Инквизитором сайбер, вновь выпустила яркий оранжевый луч.
— Так не терпится испробовать на своей шкуре мою Силу? — взревел Инквизитор, молниеносно оборачиваясь к ней. Его серые глаза раскалились до золотого кровавого цвета, и он словно соткался из воздуха прямо перед женщиной, выбив порывом силы из ее рук оружие, и его перепачканная в крови рука сжалась на ее горле, до боли, до остановки дыхания, до хруста. Еще одно движение — и его жесткие пальцы прорвут нежную кожу и сомнут тонкие хрящики, кроша их, превращая в кровавую кашу…
— Я попросил бы вассс, — каким-то тихим, почти змеиным голосом прошипел ситх, туша пылающий взгляд под опущенными черными ресницами, странно ласкаясь к запрокинутому лицу женщины — его дыхание гладило ее щеки, тонкий нос, чуть прикасаясь, повторял контур ее щеки, — в то время как она, задыхаясь, царапала и ломала его железные пальцы, удушающие ее, но разогнуть их была не в состоянии. — Я попросил бы вас не заблуждаться на мой счет. Слышите? — он чуть встряхнул ее, ослабив хватку, и она с хрипом втянула воздуху в грудь, но он тотчас снова крепко сжал пальцы, впившиеся вновь в посиневшую от его хватки кожу, отчего помутневшие глаза женщины налились кровью и лицо побагровело от удушья. — В настоящем бою ваш кинжал не остановил бы меня, даже если бы бы всадили его мне в сердце. Слышите?
Снова шумный, захлебывающийся жадный вздох, и снова боль на истерзанном, почерневшем от синяков горле, и странный, тихий, ласкающий слух голос.
— Досадно? Да. Постыдно? Да, пожалуй, — внимательно всматриваясь в ее умирающее лицо с каким-то садистским удовольствием, продолжил ситх. — Больно? Не скрою. Вы оставили свою отметину на моей шкуре. Но не более. Вы не остановили меня. Вам меня не остановить. И если мы продолжим драться, — он как следует встряхнул задыхающуюся женщину, почти потерявшую сознание, — я бы ухватил вас крепко, очень крепко, — его голос был медленным и тягучим, и это было отдельным видом пытки. Леди София словно поняла, что по окончании своего нравоучения он отпустит ее, разожмет свои тонкие пальцы, словно отлитые из стали, но сможет ли она дожить до конца его речи..? — Я поднял бы вас в воздух так, чтобы вы не смогли сопротивляться, и влил бы в ваше тело всю свою Силу, практически мгновенно, наполнив ею каждую клеточку вашего тела, каждый нерв, каждый сосуд, сердце, мозг. Я наполнил бы вас такой нестерпимой болью, что когда ваше тело разлетелось бы в кровавую пыль, вы испытали бы только невероятное наслаждение оттого, что все уже кончилось.