Железная Империя

Фрес Константин

Поиски тянулись долго; и пока результатов давали мало.

Время от времени, словно путая следы, сбивая с толку, в подземельях объявлялись небольшие отряды ассасинов, возникая из ниоткуда, так, словно земля рождала их, исторгала из своего темного древнего нутра, и завязывали бои с имперскими силами, словно отвлекая внимание на себя от чего-то другого, важного.

Ассасинов было совсем мало; по три, по два человека. И штурмовики практически мгновенно их нейтрализовывали, но эти быстрые победы не радовали Лею, совсем.

Одержимый фанатизм этих людей, сознательно идущих на смерть — ради чего? — пугал и угнетал

ее не меньше атмосферы академии. Казалось, что эти люди, еще миг назад бывшие живыми, мыслящими существами, были просто чьими-то вещами, которые рука владельца как мешки с песком выкидывала под ноги имперским штурмовикам, желая немного замедлить их наступление.

И ассасины шли на это; без сожалений и колебаний они выходили из прячущего их мрака, выпадали, как камешек, гремящий в пустом каменном коридоре, который кидают в противоположную сторону, чтобы отвлечь внимание преследователей от себя. Этот слепой самоотверженный фанатизм был непонятен Лее, она видела, что это самопожертвование скорее всего не настоящее. Оно словно было вложено в их головы кем-то, и их горящие впотьмах глаза напоминали вспыхивающие датчики на работающем дроиде.

Но еще больше пугала ее пустота, которой наполнялись самые нижние уровни лабиринта, уходящего под землю так глубоко, что дыхание земли там было обжигающе-холодным.

Вакуум, ничего, тишина.

Сила словно оставила это место, оставив гулкое черное пространство, странно звенящую ничем, абсолютной пустотой, лишенной жизни, Лея, вступая за невидимую жуткую границу, сама ощущала себя пустой, как иссохший сосуд, и мертвой.

Эта странная аномалия, объяснения которой Лея никак не могла найти, завораживала и пугала, но девушка отважно шла туда, в гулкую звенящую мертвую пустоту, отыскивая попрятавшихся монстров, которых время от времени исторгала эта древняя страшная земля.

В скором времени ее настойчивость увенчалась успехом; инквизиторский отряд, снабженный энергетическими ловушками, в одном их коридоров запер кого-то, отрезал ему путь к отступлению, и алый сайбер пойманного в клетку хищника напрасно с визгом и искрами рубил гудящие ячейки энергетических сетей.

Золотая маска, надетая на голову пойманного монстра, поблескивала в электрическом свете разрядом, оплетающих запертого человека внутри образовавшейся энергетический клетки, и, казалось, вес этого золотого убранства, распределенного по голове и плечам человека, был чрезмерен и давил, заставляя бессильно опускаться его натруженные борьбой с опутавшими его сетями плечи.

Сила оставила золотолицего Повелителя Ужаса, и его странный и страшный помощник, кричащая мертвыми голосами маска, пьющая Силу темной стороны, была тоже мертва и бесполезна, тяжелым грузом лежа на его теле, сковывая его движения.

Услышав о таком богатом улове, Лея лично поспешила убедиться, что пойманный именно Повелитель Ужаса, а не ассасин, желающий в порыве фанатического экстаза отдать свою жизнь за своего повелителя, чтобы дать ему шанс уйти.

Ее белый брючный костюм мелькал в темноте подземного коридора, покуда она хладнокровно и умело проверяла свое оружие, и семенящий рядом офицер из числа ловцов-инквизиторов, сопровождающий ее к месту поимки, при всем его преимуществе в росте, еле поспевал за ее поспешным решительным шагом.

— Госпожа Лея, — бубнил он, неловко поправляя фуражку, словно

бы смущаясь оттого, что принцесса решила лично подойти к такому опасному зверю, а он не имеет ни полномочий, ни достаточно веских аргументов, чтобы отговорить ее от этого необдуманного шага. — Может, не стоит подвергать себя опасности?

— Я должна посмотреть, — голосом, не терпящим возражений, отрезала Лея, и в ее голосе было столько упрямства, словно она на время позаимствовала его у всей семьи Скайуокеров, забрав все, до последней капли.

От Инквизитора она слышала, что один из Повелителей Ужаса ранен — тот самый, что едва не убил Лору Фетт, — и она лично хотела убедиться в том, того ли человека она настигла в лабиринтах подземелья. Отчаянно хотелось разбить ублюдку его поганую рожу, прячущуюся под уродливой маской, за это скитание впотьмах, но еще больше хотелось убедиться в том, что это тот самый засранец и пустить ему выстрел в лоб, добить сволочь.

Также Инквизитор говорил что-то о силе золотой маски, этого уникального артефакта, и очень четко дал понять, что маску с задержанного надлежит снять, и Лея хотела лично убедиться в том, что эту рекомендацию Инквизитора ее люди выполнят в точности.

Дарт Вейдер велел доставить всех пойманных повелителей Ужаса к нему, и это тоже злило Лею; она считала это желание отца опасным, лишенным всякого смысла. Куда логичнее было бы прикончить каждого пойманного тут, да и прикопать среди обломков камней и старой плесени, как вшивого пса.

Но приказы Императора следовало выполнять, и Лея, в душе чертыхаясь и поливая весь Орден Повелителей самыми забористыми ругательствами, повиновалась.

Маску с монстра никто снять не посмел, и Лея гневно скривила губы, про себя выругавшись на ловцов, которые, вероятно, отчего-то спасовали перед странным, пустым взглядом артефакта. Черные провалы глазниц смотрели невыразительно и одновременно с этим внимательно, и Лея, ощущая неприятный липкий холодок, пробежавший по ее спине, упрямо закусила губу, отгоняя тень страха перед рассматривающим ее человеком.

Зверь за гудящей сетью сидел смирно, и Лея, практически не сбавляя шага, прошла к его клетке. Быстро осмотрев плененного, Лея едва смогла удержать стон разочарования; это был не тот человек, которого так искала она и встречи с которым так жаждал злопамятный Инквизитор. Одежда пойманного была цела, хотя и поношена, и его свободная, раскованная поза, плавные жесты, небрежное расположение рук, сложенных на груди, говорили о том, что на его теле нет ранений.

Решительно вскинув бластер, прицелившись в ухмыляющееся золотое лицо с танцующими по нему голубыми сполохами, сверкая темными упрямыми глазами, она произнесла как можно громче и отчетливее, не допуская в свой голос даже тень неуверенной дрожи:

— Снимай маску. Живо. Не то снесу тебе голову.

Золотолицый, до этого момента сидевший на каменном неровном выступе, прислонившись к стене, оттолкнулся спиной от кладки и неторопливо встал. Его темные странные одежды чуть зашуршали жесткими складками, и под ногами, сделавшими несколько шагов к принцессе, затрещал мелкий мусор.

— Стреляй, — вкрадчиво произнес он бархатным, прекрасным голосом, полным чарующей музыкальной красоты, настолько глубокой и гармоничной, словно сама Сила говорила с женщиной устами этого странного и страшного человека.