Железная рука
Шрифт:
В этот момент, перекрыв крики пьяных каторжников, со стороны реки послышался выстрел…
Даб наклонил голову, прислушался. Один, два, три! Тишина. Потом еще: один, два, три! И Король каторги издал победный клич.
— Этот сигнал, — сказал Даб, — подтверждает, что мой приказ выполнен: Маль-Крепи и еще трое верных мне людей осуществили свою миссию.
— А! То-то я удивился, почему не видать трех наших товарищей: Камуфля, Ла Грифая и Симонне.
— Я оставил их там, предварительно велев Симонне написать письмо.
— Ах да… это
— Его талант, которым я воспользовался, поможет нам заполучить отца Мадьяны.
— А их миссия?
— Она заключается в том, чтобы любой ценой захватить Железную Руку. Твоего удивительного и сверхъестественного Железную Руку, и доставить его мне связанного и скрученного.
— И им это удалось? — спросил Андюрси.
— Мы условились так: три выстрела при неудаче и шесть — в случае удачи. Ты слышал?
— Да.
— Сосчитал?
— Шесть выстрелов.
— Значит, Железная Рука у них. И клянусь, Андюрси, что на этот раз он от меня не ускользнет… Как не спасется и тот, другой, Рудокоп-Фантом, о прибытии которого возвестит другой сигнал…
В глазах Даба вспыхнуло адское пламя. Это загорелась и потухла его ненависть. Андюрси схватил факел, и оба бандита вышли наружу.
Бегом преодолели длинную аллею эбеновых деревьев [238] , которая привела их к пристани. Услышали плеск весел, в темноте они увидели силуэт пироги и трех мужчин на ней.
Note238
Эбеновое дерево — темно-зеленая, иногда черная древесина нескольких видов тропических деревьев. Хорошо полируется. Из нее изготавливают мебель, музыкальные инструменты и прочее.
Несмотря на все усилия, Король каторги не смог оставаться спокойным.
Он первым бросился к причалу и спросил оттуда лодочников:
— Эй! На пироге! Ваши имена? И гортанный голос ответил ему:
— Твой товарищ Маль-Крепи!
— Браво, а где другие?
— Камуфль и Ла Грифай здесь. Не хватает Симонне, он по-глупому утонул недалеко от Сен-Лорана.
Это были три каторжника, три мерзких негодяя, приговоренные к смерти за совершение жестоких преступлений, но помилованные; Даб не зря выбрал их для исполнения своих намерений.
— Тем хуже для Симонне, — крикнул Даб. — А как Железная Рука, вам удалось что-нибудь?
— Как нельзя лучше! Он в нашей власти, Даб.
— Не может сбежать?
— Он связан, лежит с завязанным ртом, не может даже пошевелиться.
— О! Король каторги заплатит вам по-королевски. Причаливайте!
Ловко управляемая пирога прижалась боком к причалу.
Один из бандитов спрыгнул на землю и быстро закрутил канат вокруг столба. Двое других поднялись и ухватились за что-то, сплетенное из гибких водорослей, которыми так богата Марони. Это было что-то вроде корзины в человеческий рост, в которой
Даб нетерпеливо схватился за один конец корзины и подтащил ее. Андюрси подал ему руку. Корзина достала ему только до плеч, и при свете факела стала видна голова человека с перевязанным лицом.
В приступе ярости Король каторги ударил человека кулаком по его бледному лбу. Ему ответило глухое рычание.
— Ого! Теперь ты напуган, Железная Рука! — Даб. — Ты ведь знаешь, что от меня пощады не жди! Эй, вы там, давайте его сюда… и в дорогу!
Каторжники заторопились: им не терпелось получить обещанное вознаграждение. Факел потух; они шли при бледном свете луны, неся длинный тюк — их жертву, столь сильно завязанную, что, должно быть, все члены несчастного свело судорогой.
Король каторги шагал впереди, подбадривая и себя, и своих людей голосом и жестами; ему так хотелось поиздеваться над своим противником, прежде чем убить. Он вспомнил, что в Неймлессе, когда он был уже близок к цели, этот человек вырвал у него буквально из рук прекрасную Мадьяну, заложницу, за которую Король намеревался получить огромный выкуп. А! Он заставит заплатить за это и, главное, отомстит за пережитое унижение.
Наконец они подошли к хижине. Даб приоткрыл занавески, прикрывавшие вход в помещение.
— Входите! И бросьте свою ношу на доски. Каторжники повиновались. Длинный сверток положили на низенький стол. Предельно взвинченный Даб не мог больше сдерживаться. Ему хотелось посмотреть в глаза своему поверженному врагу.
— А, ты надо мной издевался, ты меня оскорблял! — рычал Король каторги. — Теперь я отведу душу. Через несколько дней у меня в руках будет и отец Мадьяны Рудокоп-Фантом! И вопреки тебе, и назло всем, я буду золотым королем!
Бандит грубо сорвал веревки, сжимавшие тело, а затем — повязку с лица несчастного.
— Вот ты и здесь, Железная Рука! — прорычал он. Но пронзительный, насмешливый голос ответил ему:
— Ку-ку! Держи карман шире!
Даб бросился к лампе, приблизил ее к лицу человека и воскликнул с неописуемой яростью и разочарованием:
— Это не он!
Человек, который был похищен каторжниками и прошел через все опасности пути, оказался не Железной Рукой.
Это был Мустик!
Король каторги узнал его, ибо мальчишка донес на Даба коменданту тюрьмы. Перед каторжниками находился служащий Джека, владельца таверны в Неймлессе.
Подросток, наполовину поднявшись в стягивавшей его сетке, насмешливо съязвил:
— Дурак! Разве можно поймать Железную Руку?
— А! Я сейчас убью тебя! — прорычал бандит, выхватывая из-за пояса револьвер.
В этот миг прогремели выстрелы, послышались жуткие крики.
Какой-то человек вбежал в хижину.
— Даб! — он. — Ребята обезумели от пьянки, убивают друг друга! Идите туда, идите!
Крики усиливались, они походили на рычание диких зверей, выскользнувших из клеток зверинца.