Железные лилии
Шрифт:
Между тем гроза стала стихать, дождь почти про-шел, а затем снова начал мягко и однообразно стучать по крыше, убаюкивая и успокаивая. Огонь в камине начал за-тухать. Альмер вскочил и, как был обнаженный, подошел к камину и подбросил поленьев в ненасытное жерло. Ирис с удовольствием любовалась своим рыцарем. Ей никогда больше не встретить такого великолепного мужчину — сила, воля, мощная энергия просто переполняли ее возлюб-ленного.
Альмер вернулся в постель и обнял молодую жен-щину. Они лежали и слушали мягкий, успокаивающий ше-лест дождевых капель. Умиротворение охватило душу мужчины. Он зарылся в густые, пахнущие жасмином воло-сы и наслаждался покоем и негой. Потом он сказал:
— Я всегда знал, что я тебя отыщу! Я мечтал о те-бе, любил тебя! А ты скучала обо мне? Ведь если вы бежа-ли от нас, значит, гордость для тебя была важнее любви? Может, другой мужчина разжег в твоей
Она покрыла его нахмуренные брови легкими по-целуями.
— Альмер, о чем ты! Разве я могла забыть свою любовь? Я измучилась от тоски и беспокойства за тебя! Только твой сын отвлекал меня от грустных мыслей, да и работы было много. Ведь имение было совсем разорено. У нас с сестрой все время было занято борьбой за спасение поместья!
— И что, это надо было тебе? Разве в моем замке ты в чем-то нуждалась? Ты могла повредить нашему сыну, когда лежала в этих коврах! Это была весьма дурацкая за-тея, но почему-то бог вам помогал. Не знаю, чем вы ему так угодили!
— Но нам не хватало вашего уважения! Для того чтобы его добиться, надо было изменить свое положение. И, конечно, ты прав, нам очень повезло!
— Что, разве так плохо зависеть от любимого муж-чины, быть нежной и женственной, растить его детей, и взамен получать его безграничную любовь и обожание?
— Альмер, ну как ты не поймешь, что для меня не-возможно быть твоей наложницей и содержанкой! Мы с Изольдой доказали, что можем не хуже мужчин управлять поместьем и зарабатывать деньги!
— Если бы мы опоздали на пару часов, что было бы с вами и вашим замком?
— Но это, потому что вы, мужчины, очень жесто-ки и загребущи!
— Тем не менее, как бы ты не характеризовала мужчин, они задают правила в жизни и вы, слабые сущест-ва, будете вынуждены подчиниться
— Я согласна подчиняться тебе, если я не буду при этом унижена. Ты же знаешь, я не Изольда, меня не прель-щает быть командиром. Но и роль наложницы мне не под-ходит! — Ирис разволновалась и стала вырываться из таких теплых и надежных мужских объятий.
Но он не отпустил и снова стал целовать ее, слизы-вая появившиеся на глазах соленые слезинки.
— Ну-ну, все, не надо! Я не хотел приглашать тебя в наложницы, через две недели мы поженимся. Я недавно развелся с Алисией, и ведь из-за тебя!
— Из-за меня? — с восторженным возгласом она бросилась целовать его. — А как же твое обещание отцу Алисии?
— Знаешь, произошли такие события, которые ни-велировали мои обещания старому Норфолку. Я несу от-ветственность, как уважающий себя сюзерен, перед своими вассалами, слугами и всем населением моего герцогства за их судьбу и их достойную жизнь, и не должен оставлять наследником герцогского титула ребенка от женщины с больной психикой, какие бы права не имел ее род. В конеч-ном счете, только эта ответственность перед людьми будет самым главным аргументом, а не амбиции древнего, но выродившегося рода герцогов Норфолка. Я думаю, наш Патрик будет отличным герцогом, особенно если его за-брать из-под твоей юбки года через четыре. Ну, хватит о серьезных вещах! Я три года не был с тобой и хочу навер-стать потерянное зря время! Тем более что Патрику нужны братья и сестры! — повернув ее, Альмер со стоном удо-вольствия вошел в нее сзади до конца и яростными толчка-ми снова начал разжигать в ее теле огонь жгучего наслаж-дения. Он опять не дал молодой женщине уснуть до самого восхода.
Верность
Изольда была озадачена как никогда в жизни. Как хозяйка замка и графиня, она была ответственной за жизнь и судьбу обитателей замка и поместья, и многое ей удавалось сде-лать наилучшим образом. У всех ее подчиненных жизнь наладилась, появился хороший достаток, нормальная еда, уверенность в завтрашнем дне. И все это благодаря их с Ирис уму и трудолюбию! Эти успехи наполнили ее уверенностью в себе, в своем уме и таланте. Чувство гордости за себя, ощущения своей силы и удовольствие от власти над другими людьми, а также любовь к своему ребенку заменяла молодой женщине такую естественную в ее возрасте жажду любить и быть любимой.
Но Рей разбудил в ней потребность в плотских удовольствиях. Особенно трудно было перед сном, когда она лежала в своей одинокой постели и вспоминала его жаркие ласки. Тело помнило о неземном блаженстве, кото-рое дарил ей любовник, и напоминало о своих потребно-стях. И конечно, она даже и себе не признавалась в том, что основная причина отказа всем женихам была любовь к ее первому мужчине, отцу ее ребенка. Лишь гордость из-за своих успехов помогала ей подавить ей эту жажду мужской любви, усмирить нужды неудовлетворенного тела. А когда Ирис, ощущавшая
— Подожди, не спеши! — и, обхватив ее лицо же-сткими ладонями, стал покрывать его неистовыми поце-луями. — Я так мечтал об этой встрече! Так долго пред-ставлял себе, как это произойдет!
Страстно целуя и прижимая к себе, он затолкал ее в маленький альков, устроенный неизвестно с какой целью в коридоре, и притиснул спиной к стене. Его мускулистые бедра прижались к ней, она ощутила прикосновение его возбужденного естества, обжегшее ее жаром властного мужского желания. Изольда не только не оттолкнула его, но сама обняла за могучую шею — молодая женщина была возбуждена до последнего предела. Измученное долгим воздержанием тело требовало мужской любви, и ей было совершенно безразлично, что коридор — неподходящее для любви место, и их могут увидеть, и как она будет вы-глядеть в его глазах. Главное было унять этот непереноси-мый жар, погасить жгучее желание, сжигающее ее, унять дрожь в теле. И когда он дрожащими от нетерпения руками распустил ее одежду, освободив грудь, Изольда ощутила боль и покалывание в сосках — они жаждали его поцелуев. Почувствовав кожей холодок на обнаженных грудях, она наклонила голову Рея к пополневшей груди и распутно прижала его губы к своему жадному в своем ожидании со-ску. Она охнула, когда ощутила его влажный теплый рот на жаждущем соске, и тягучая истома окутала низ ее живота. Изольда и сама не поняла, как ее руки оказались на его вздыбленной плоти, и она лихорадочно стала развязывать шнурок на его бриджах, освобождая ее. Ее желание на-столько возросло, что она стала ласкать освобожденный горячий стержень, наслаждаясь его атласной бархатисто-стью. Восхищенный ее действиями Рей, прижав ее к стене, ласкал губами и языком ее соски. Распалившись, втягивал их в свой жаркий рот, покусывая и всасывая, а рука его тем временем проникла во влажную от желания плоть. Его тя-желое могучее тело придавило ее, хрупкую и нежную, к холодной стене, но она не ощущала ни холода, ни неровно-стей каменной стены
Подхватив ее под ягодицы, Рей задрал ее юбки, хо-лодный воздух покрыл ее ноги гусиной кожей. Как раз тогда, когда его горячий стержень искал входа в жаждущее его, распаленное лоно, послышался сильный удар молнии. И под громкий раскат грома Рей ворвался в ее влажную глубину. Неописуемый восторг охватил Изольду, когда он резкими толчками стал проникать все глубже и глубже. Обхватив бедра мужчины ногами и обхватив его за мощ-ную шею, она сладострастно вскрикивала в ответ на каж-дый могучий толчок, напрягаясь и двигая бедрами в том же направлении. Блаженство нарастало, они оба учащенно дышали, а Изольда, не в силах выдержать жар страсти, впилась ногтями в могучие плечи рыцаря, покрытые бисе-ринками пота. Вот еще один мощный толчок, и сладкая истома сменилась долгожданным райским наслаждением. Рей успел поймать жарким ртом сладострастный крик, вы-рвавшийся из груди молодой женщины. После нее и он взо-рвался в ее лоне могучим потоком горячего чувственного наслаждения, судорожно сжимая ее хрупкое тело.