Железный доктор
Шрифт:
— Знаю я ваши замашки, гражданин подполковник-начальник. Потому и живой до сих пор, — сказал Бандикут, развернулся на месте и, не прощаясь, скрылся за покосившейся бетонной плитой. Слышно было, как он карабкается по склону и что-то недовольно бормочет себе под нос.
— Кто это, товарищ подполковник? — спросил Володя осторожно.
— Бандикут, — задумчиво ответил Гончаренко. — Вольный сталкер.
— Бандикут… это вроде бандит?
— Это кличка, док. Зверь такой есть — длинноносый бандикут. В Австралии, что ли.
— А… мы разве не должны были его задержать? — ещё более осторожно уточнил Рождественский.
Подполковник косо посмотрел на него:
— Вообще-то мы его и уничтожить можем. С полным основанием, согласно инструкции командования. Имеем такие полномочия. Хочешь — догоняй и уничтожай. Или можешь задержать, если уничтожать своего спасителя жалко. Мы тебя тут подождём.
— Н-нет… — затряс головой Володя. — Я же не к тому спросил…
— А если не к тому, то учти на будущее, док: в Зоне человек человеку всё же больший друг, чем всё остальное. Поэтому иногда — подчеркиваю: иногда! — люди здесь друг другу помогают. Как Бандикут тебе сегодня. Хотя мы, конечно, и сами бы справились. Зря ты дёргался.
Подполковник нагнулся, брезгливо порылся в обгоревших останках сталтеха и вытащил из груды лома небольшой прозрачный кубик. Подбросил на ладони, потом нашёл на земле плоский камешек, положил на него находку и раздавил тяжёлым ботинком.
— На всякий случай, чтоб никто из наших не позарился, — пояснил он. — И чтобы Бандикут потом не вытащил. Помощь помощью, а незаконные операции поощрять ни к чему.
Володя сообразил, что Гончаренко вытащил из сталтеха мю-фон — мощный имплант-передатчик, стоивший за Барьером больших денег и, естественно, запрещённый к выносу и тем более использованию.
— Отдохнули? — поинтересовался подполковник у спецназовцев. — Двигаем дальше.
Они неторопливо тронулись. Гончаренко ушёл вперёд.
— Насчёт теплохода этого пропавшего, — неожиданно проговорил Рахметов. — Вроде с воды его сдёрнули, ага. Но ведь не было ещё такого ни разу! Может, они просто на выворотень напоролись, а девчонке примерещилось? А народ с палубы действительно Орден снял… Откуда под водой механизм взялся?
— Там под водой чего только нету, — буркнул Кузя, зорко поглядывая по сторонам.
— Ты про деревни утонувшие, что ли? — поинтересовался Рахметов.
— Деревни — это фигня, братцы. Деревни те сгнили давно. А вот рассказывали мне здешние жители… ну, вернее, бывшие здешние жители, из тех, кто успел дёру дать во время катастрофы… так вот, поговаривали они, что тут под водохранилищем чуть ли не целое метро.
— Иди ты в пень, мистер Кузякин, — махнул рукой Водяной. — Метро — оно в самом Новосибирске было.
— Ну, не совсем метро, — поправился Кузя. — Короче, ещё давно, полвека тому, кто-то видал, как в Обском море выдвинулся шлюз, прямо из воды, и на берег выполз. А из шлюза — танки. Выехали
— Поди, рыбаку какому спьяну привиделось.
— А грибы на Тайване тоже всем привиделись? — спросил Кузя.
Водяной замолчал, а военврач ничего не понял: зачем грибы? Какие грибы?…
— Однако всякое бывает, — покачал головой Водяной. — Грибы-то они, само собой, грибы. Но и фактор бухла нельзя не учитывать. Мне один раз после двух бутылок на голодный желудок почудилось, что на плацу не салабоны из пополнения маршируют, а самые настоящие боты. Ну, вы поняли — есть такие, на двух ногах, человекообразные.
— Это ты, Водяной, человекообразный. А боты — человекоподобные, — разумно заметил самый молчаливый в группе, военсталкер Чекрыгин, носивший редкое звание младшего лейтенанта. Видимо, разжаловали за какую-то провинность или, напротив, за небывалые заслуги повысили по максимуму из профессиональных старшин: так порой делали, если повышаемый не имел высшего образования, а учиться до полноценного лейтенанта не хотел. Чекрыгину с виду было хорошо за тридцать, так что второй вариант выглядел более реальным.
— Я помню, — оживился Рахметов. — Ты совсем дурак был, стрелять ботов хотел. Мы с ребятами тебя в душевой заперли.
— Ага, утром проснулся — смотрю, кругом кафель, вода капает… Думал, за мертвяка приняли и в морг снесли! — поведал Водяной, не прекращая во время своего поучительного рассказа внимательно контролировать местность.
— Я помню, как ты орал! — снова встрял Рахметов. — «Выпустите меня, дяденьки трупорезы, я живой!»
Все тихонько засмеялись.
— Баста, — сказал подполковник, — закончили политинформацию. — Потом переключил частоту и окликнул: — Коля?
Капитан Якубович не отвечал.
— Коля?! — уже с тревогой проговорил Гончаренко и снова переключился. — Константинов, как там обстановка?
— Нормальная, — отозвался с берега Константинов, ждавший у своего лазерного метателя. — Сижу, курю. Примус починяю.
— Из Колиной команды никто не появлялся?
— Тихо вроде.
— Да вот в том-то и дело, что тихо… — Подполковник выругался и скомандовал: — Все назад!
— Может, просто связь навернулась? — предположил Рахметов. — Тут сплошь и рядом такое.
— Может, и навернулась… Вот заодно и проверим, — отрезал командир.
Группа снова вышла к брезентовому пивняку.
— А ноги-то нету… — растерянно сказал Водяной.
— Хрен с ногой, где Якубович?! — рявкнул подполковник.
От кромки берега навстречу им катил на своём метателе Константинов. Затормозив, спрыгнул и сообщил:
— Ничего не видел, только Бандикут по самому гребню прошуршал. Я слыхал, как вы с ним встретились.
— Давай вперёд, — озабоченно приказал подполковник, — вон туда, через баскетбольную площадку и наверх по склону. Мы за тобой.