Железный гром
Шрифт:
Берислав вооружился толстым копьем с острым и довольно длинным наконечником — рогатиной — подобным девайсом можно было завалить и медведя. Градислав свою рогатину вручил мне, сам же, помимо неизменного меча, обвешался луком со стрелами и вел всю группу по узеньким, практически неприметным для глаза лесным тропкам. Затем уже шли мы вчетвером, первым гордо вышагивал с собакой на поводке Тороп, следом шли Добрила, Станил и я замыкающим.
Жизнь в лесу била ключом. Вернулись в свои гнездовья перелетные птицы и на ветвях деревьев слышались щебетание птиц уже хорошо так скрытых подрастающей
А еще через час собака наконец-то учуяла след и вывела нас к … трупам!
На дне оврага валялись абсолютно голые трупы с проломленными черепами от ударов деревянными палками. Черные зевы их ртов были разинуты как будто в крике. От тел сильно смердело.
– Как в нос шибает! — Берислав поднес к лицу вытащенную из кармана тряпку.
Градислав, не обращая особого внимания на зловоние, во все глаза обследовал округу пытаясь понять куда, в какую сторону отсюда двинулись разбойники. По словам брата и Берислава, обнаруженные нами тела — были трупы двух охотников из драговитской деревни Марыть, они даже их лично при жизни знали, бывали друг у друга в гостях, сталкивались в лесу на охоте.
Недолго посовещавшись, пораскинув мозгами, Гремислав с Бериславом, оставив нас, пустились по якобы обнаруженному следу убийц.
А нас, грешных, как ни в чем не бывало, оставили одних вместе с собакой, с наказом отправиться домой, дабы подать весточку Гремиславу. А сами взрослые, не теряя понапрасну время, пошли по обнаруженному ими следу налётчиков.
Самостоятельно двинулись в Лугово, Дивислав, как и его спутники, в этих лесах неплохо ориентировался. Орехи, ягоды, грибы, лечебные травы мы тут собирали чуть ли не с младенчества, как только научились ходить.
Шедший впереди Станил вдруг резко остановился, вскидывая руку, и повернувшись к нам одними губами прошептал:
— Ложись! — дублируя свой шепот характерным взмахом рукой.
Не успели мы завалиться на лесную подстилку, как рядом с нами прошмыгнул какой-то зверек, явно чем-то напуганный. И что примечательно, он двигался не убегая от нас, а наоборот, приближаясь навстречу и запоздало среагировав, чтобы с нами разойтись, сменил курс лишь в последний момент. Совершенно точно, что он кого-то или чего-то испугался и убегал от опасности, пока его неожиданно не вынесло на новую опасность уже в нашем лице.
Тороп прижал к себе обеспокоенного и явно кого-то почуявшего впереди Нюха. Слава Богу, собака молчала, лишь беспокойно водя черным влажным носом.
— Там недалеко есть овражек с ручьем. Кто-то или пьет или набирает воду, расположившись на привале … — Добрила на слова Ладислава лишь подернул плечами, наверное, представив себе убийц наших охотников.
— Да, я вроде чую запах дыма! — повернувшись назад, зашептал Станила. — Что будем делать? Повернем назад или …
— У нас только один нож, одно копье и две пращи — у меня и Ладислава, — как бы оправдываясь за собственную
Я посмотрел на брательника. Тот хоть и мандражировал, но был явно настроен двинуться вперед и собственными глазами оценить обстановку. То, что впереди находятся люди уже ни у кого из нас не вызывало сомнений, потому как вившуюся, едва заметную струйку дыма сейчас видели все.
Молча ждали возвращение Станилы, вглядываясь в заросли. Не прошло и пяти минут, как он вернулся.
— Там проклятущие змеелюды, галинды! Поджаривают что-то в овражке на костре. Их там двое! — сообщил Станил, лишь только до нас дополз. — Видел у них копье, колчан со стрелами, древко от топора.
Тут я решился-таки взять инициативу в свои руки, план, правда, очень рисковый, у меня в голове уже сложился.
— Слушайте, что сделаем! Устроим на галиндов засаду. Добрила, ты будешь приманкой. У Ладислава собака, она его слушается, ему нельзя, иначе своим скулежом и лаем она может змеелюдов всполошить. У Станилы копье — незаменимая вещь, у меня нож. И самое главное, ты быстрее всех нас бегаешь! — польстил парню, готового, казалось, вот-вот разрыдаться.
На самом деле, прокрутив в голове воспоминания Дивислава относительно Добрилы, я вовсе не был в нем уверен, как в боевой единице, парень был трусоват, а вот в качестве наживки он подходил идеально.
— Мы втроем прячемся в засаде за деревьями, накидываем на себя ветки и траву. Ты по этой дорожке, по которой ходил Станил пробежишь мимо нас. Старайся бежать змейкой, меняя направление бега, чтобы в тебя не кинули копьем или стрелой не подстрелили. Первым атакует копьем второго по счету преследователя Станил, а первого галинда — бью я.
Тут Тороп не выдержал, всполошившись и с обвиняющими нотками в голосе спросил:
— А я, что буду делать? Нюха сторожить? Не, брат, так дело не пойдет!
— А ты, Тороп, — на его говорящим само за себя имени, я сделал акцент, — не переживай, бездельничать не будешь! Мой и Станилин противники окажутся нами занятыми и развернутыми к тебе боком или спиной, по ситуации, орудуя пращей как кистенем, атакуешь любого из них, кто к тому времени будет жив, и с кем сходу Станиле или мне не удастся справиться. Все ясно? — обвел всех взглядом, никто не возражал. — Тогда за дело! Добрила, перед тем как уйдешь, поможешь нам накидать на спины ветки и траву, так, чтобы нас не было заметно с тропы.
Припавший к земле, заваленный с ног до головы хворостом и ветками, я вслушивался в удалявшиеся шаги Добрилы и звуки окружающего леса. Сердце колотилось как заведенное, во рту пересохло, из-за накатывающей периодически к горлу тошноты было трудно дышать. Мелкий тремор колотил не только вспотевшую ладонь сжимающую нож, но и, казалось, каждую клетку тела. Было огромное желание вскочить и умотать отсюда куда подальше. Очень страшно, все-таки физические кондиции тринадцатилетнего подростка заметно уступали взрослым мужчинам. Оставалось лишь надеяться на опыт Дмитрия, навыки ножевого боя, что преподавали Дивиславу Яробуд, Гремислав и братья, и, самое главное, на эффект неожиданности. Выйти в честном бою, да еще и по собственной инициативе один на один с взрослым противником, я бы никогда не рискнул.