Железный воин - Новые приключения Ильи Муромца
Шрифт:
– Дукалнис, сзади!
– крикнула Елена.
– Умрите, твари!
– орал главарь секты, Бомар Шевиньян. Он несся на них с выставленным перед собой мечом.
Дукалнис сразу понял, что предводитель сектантов - фехтовальщик никакой. Он не стал убивать смотрителя музея, а просто сделал шаг в сторону, увернувшись от клинка, и со всей силы врезал смотрителю в лоб рукояткой своего меча. Ноги главаря секты взлетели вверх, и он без сознания грохнулся на пол.
– Надеюсь, больше никого не осталось, - с трудом произнес Дукалнис и сам чуть не упал.
Петр с Еленой
– Надо его перевязать!
– сказала Елена, разрывая на лоскуты рубашку на теле одного из убитых врагов. Петр ей помогал.
– Ты слышишь: кто-то ломает внизу двери?
– Кажется, уже сломали, - сказал Петр.
– Но кто они - друзья или враги?
– оглядываясь на коридор, спрашивала Елена.
– Сейчас узнаем, - тихо проговорил Дукалнис, сжимая рукоятку меча. Впрочем, сыщик понимал, что сейчас с ним бы справился даже маленький ребенок.
По коридору бежали начальник городской стражи, солдаты и Митрофан Оболенский со своими охранниками.
– Папа!
– еще не веря своим глазам, воскликнула девушка и бросилась навстречу отцу. Они крепко обнялись.
– Доченька! Родная, девочка моя, ты жива! Боже мой, кровь!
– По суровому лицу посла текли слезы.
– Папа, я не пострадала. Помощь нужна Дукалнису!
Но возле раненого уже суетились фельдшер и солдаты, и князь обратил внимание на Петра, подошел к нему, по-отцовски провел рукой по голове и щеке парня.
– Тебе, я вижу, тоже здорово досталось, - сказал посол, глядя на запекшуюся кровь на губах и черно-синий синяк под глазом.
– Зато будет, о чем вспомнить!
– Молодой человек улыбнулся. "Каникулы в Париже вы не забудете никогда!" - процитировал Петр рекламный слоган туристического агентства, которое устраивало летом молодежные туры в Европу на летающих ладьях, коврах-самолетах и морских судах.
Посол подошел к раненому.
– Дукалнис, как ты? Держись, дружище.
– Это моя вина, я просто потерял бдительность, позволил заманить нас в ловушку.
– Не вини себя. Виной всему - коварный заговор. А если ты в чем-то и ошибся, то ошибку, я вижу, исправил.
– Да, они дорого заплатили. Мы положили их всех. Только один, наверное, еще живой - их предводитель, - сказал Дукалнис, кивнув головой в сторону смотрителя.
Елена и Петр коротко рассказали, что с ними приключилось. Смотритель пришел в себя, два стражника рывком подняли его на ноги. Огюст Рошер подошел вплотную к главарю сектантов и громко заявил:
– Господин Шевиньян! Я предъявляю Вам обвинение в убийствах, похищении людей, организации сатанисткой секты, заговоре и государственной измене! Вас будут судить два суда - королевский и церковный... Тебя ждет топор палача! Наденьте на него кандалы и уведите эту мразь!.. Как состояние нашего героя?
– спросил Рошер у фельдшера о Дукалнисе.
– Потерял много крови, но для жизни угрозы нет. Его даже не обязательно везти в лазарет. Если в посольстве есть хороший лекарь, то достаточно будет менять повязку и накладывать целительные мази. Две недели, и выздоровеет.
– В посольстве есть хороший лекарь.
–
– Ты сможешь дойти до кареты, или мы тебя понесем?
– Я дойду, - сказал Дукалнис, поднимаясь с помощью фельдшера и стражников.
– У меня есть просьба к господину Рошеру.
– Все, что угодно!
– отозвался начальник городской стражи.
– Где-то здесь лежит арбалет, вернее, модель арбалета Калашникова. Я хотел бы взять его на память, если можно.
– Конечно, забирайте. И это будет слишком скромная награда за ваш подвиг!.. Молодой человек, - обратился Рошер к Петру, - возьмите арбалет для нашего героя.
Заметив, что мальчишка до сих пор сжимает рукоять меча, он предложил:
– И, если хотите, можете оставить себе меч.
– Правда?
– Глаза Петра засияли от радости.
– Вот так сувенир!
– Ну что же, друзья, нам пора домой!
– Князь по-отечески обнял молодежь за плечи и пошел с ними к выходу. У самых дверей он обернулся. Огюст, я надеюсь видеть вас сегодня на праздничном ужине, обещаю, что будет ваше любимое блюдо - филе карпа в грибном соусе.
СМЕРЧ
В небе Южной Италии плыли белые барашки облаков и летающая ладья.
Впрочем, ладья не плыла, она стремительно неслась, рассекая своим острым носом воздушный океан в направлении Северной Африки. На борту корабля находились Илья Муромец и Матвей Русанов.
Петра оставили в русском посольстве в Париже. Матвей переживал, что сын будет упрашивать взять его с собой и даже попытается незаметно проникнуть на корабль. Но, к радости капитана, парень сразу согласился ждать их возвращения в Париже. Правда, Матвей быстро смекнул, что причина такой сговорчивости - дочь посла, Елена. Девушка понравилась молодому человеку, а ее обещание показать город и сходить в музей оружия привело парня в восторг. Петр забрал с ладьи свою любимую музыкальную шкатулку, получил от отца немного денег на карманные расходы, а от Ильи Муромца лингвистические орешки.
Так что за сына Матвей был спокоен. В мирном Париже, думал капитан, его сын будет в полной безопасности. По крайней мере, до прибытия в Европу железного воина. Да, за сына Матвей был спокоен.
Чего нельзя было сказать о себе и о своем друге - Илье Муромце. Тревога, мрачные предчувствия смертельной опасности не покидали сердца капитана. Но было и другое чувство - предвкушение приключений и великих дел. Все более отчетливо Матвей осознавал, что во многом от него и Муромца теперь зависят жизни сотен тысяч людей.
Рожденный жестокостью, жаждой мести и самолюбием жрецов воинственного племени Латыньской земли, несокрушимый железный воин Термидадор с каждым днем все ближе к Европе.
И дух фараона Ранзеса Кровавого маячил впереди. Капитан сомневался, что за века пребывания в заточении тот стал ласковым и нежным: вряд ли Ранзес научился вышивать узоры на платочках, вместо того чтобы кромсать все живое вокруг...
Попугай-лоцман, используя все богатство своей фразеологии, корректировал курс. Илья Муромец спустился в трюм проверить работу двигателя и подбросить в топку дров, а заодно коня проведать.