Желтая маска
Шрифт:
Вместо меня солгал Крум:
— Мы повторяем уроки, товарищ старшина.
Только сейчас милиционер заметил его. Серьезное лицо блюстителя порядка смягчилось. Тонкие усы и густые брови опустились.
— А, мой друг Крумчо! — крикнул он, и его живот весело затрясся. — Приятно пожать честную руку. А имени твоего приятеля я не знаю, хоть мы уже виделись однажды.
Крум представил меня:
— Саша Александров. Мой лучший друг! Кроме того, он гениальный де… декламатор!
Он, конечно,
— В декламации не разбираюсь, — признался милиционер. Он уже не стискивал зубы, как тогда, на скамейке.
А мне он сказал:
— Если Крум тебя уважает, то и я уважать буду.
Мы разговорились. Нам стало известно, что зовут его Йордан Коцев, что живет он на улице Бузулуджа, 112… Сначала мы говорили о самых обыкновенных вещах: хорошо ли мы учимся в школе, какой урожай дает паше опытное поле, занимаемся ли мы спортом на чистом воздухе. Узнав о моих достижениях в легкой атлетике, милиционер заявил, что я еще больше вырос в его глазах. Когда-то и он занимался спортом, но теперь бросил, потому что мешает живот.
— Можно у вас кое о чем спросить? — осмелился я.
— Спрашивай, гражданин Саша!
— Я получаю один журнал. Иногда в нем печатают задачи по криминалистике…
— И ты их решаешь?
— Решаю. До сих пор мне не удалось решить только одну.
— Расскажи-ка ее! — самоуверенно сказал старшина Коцев. — Мне она удастся.
Я начал медленно:
— В Лондоне появился опасный преступник. Он через окна проникал в квартиры мирных англичан и воровал все, что плохо лежит. Расследование поручили одному инспектору из Скотланд-Ярда. Инспектору удалось оказаться в одной комнате с преступником, даже разговаривать с ним, но тот сумел улизнуть.
— Инспектор оказался тупицей, — прервал меня старшина Коцев. — Сначала его нужно было арестовать, а потом, значит, разговаривать!
Я пожал плечами:
— Наверное, что-то ему помешало.
— Что?
— Не написано.
— А улики были?
— На одном ботинке преступника была глубокая царапина в форме буквы «Т».
— Хорошо. Буква «Т».
— Кроме того, он использовал пишущую машинку, у которой буква «ц» выбивается выше всех остальных.
— И… что же спрашивается, в конце концов?
— Как должен был поступить этот детектив, чтобы схватить ловкого субъекта?
— Прежде всего, ему надо проверить, имеется ли в картотеке Скотланд-Ярда фотография преступника.
— Даже если есть, не поможет. Этот ловкач носил на лице маску.
— Тогда, может быть, по отпечаткам пальцев?
— Опять нет. Вор действовал в перчатках.
Старшина разочарованно шмыгнул носом:
— Сегодня у меня было многовато работы, что-то думается с трудом. Завтра поломаю голову.
—
Перед тем как уйти, милиционер сердечно подал нам руки и повторил, что живет на улице Бузулуджа, 112, после чего удалился. Мы тоже разошлись по домам. Что сказал своей матери Крум, я не знаю. Я же лично избежал расспросов довольно легко: сообщил маме и бабушке, что не успел я войти к профессору Стремскому, как его вызвали на экстренное заседание, а госпожу профессоршу на лекцию по немецкому языку. Я мог принять от них тысячу извинений, ни для чего другого времени не оставалось.
— Несерьезная интеллигенция, — сказала мама.
— Издеваются над молодежью! — добавила бабушка Мария.
Я не возражал, так как основным моим качеством всегда была учтивость.
Глава X. Трепетное утро
Следующий день был субботний. Уроки прошли в мирной обстановке, никто из учителей не поинтересовался, знаю ли я уроки. Хорошо, что ночью я выспался как надо. Но на переменах я не скучал — у меня были интересные разговоры.
Первым ко мне обратился председатель совета отряда. Поэтому шоколадные конфеты, которые я купил в школьном буфете, показались мне кислыми.
— Ну? — спросил он.
— Ну? — спросил я, потому что не понял его вопроса.
— Думаешь, что я ничего не знаю?
— О чем ты, Валентин?
— О том, что ты скрываешь от всего коллектива. Доверился одному Круму и тем самым допустил жестокую ошибку. Крум просто намерен тебя использовать в корыстных целях.
Своей блестящей макушкой Валентин едва доставал мне до подбородка. С моей помощью он мог бы легко изменить мнение о моем друге, который всегда был моим искренним помощником во всех опасных делах. Но я дипломат и потому с полным безразличием спросил:
— Откуда ты знаешь?
— Я следил за тобой.
— Кто-нибудь еще знает?
— Твои родители.
— А?!
— Им было неудобно тебя разоблачать, поэтому они попросили меня провести с тобой эту работу. Я дал согласие, хотя, если верить нашей соседке тете Розе, мне не стоило бы совать нос не в свои дела.
— Ох, как права эта твоя тетя Роза!
— И я уже обдумываю доклад о твоем случае. Безобразие! Если это будет продолжаться, ты похудеешь окончательно и станешь похожим на вешалку!
Мимо нас прошел Стефан Второгодник. От него пахло свежевыкуренной сигаретой. В другое время Валентин ему этого не спустил бы, но сейчас промолчал. Был занят мною. От напряжения его бритая голова тряслась.
— Я за тобой слежу уже пять дней, — сказал Валентин.
— А вот и ошибся! — воспротивился я. — История началась только два дня тому назад.