Желтый билет
Шрифт:
Мурфин взглянул на Квейна, который ничего не сказал, но ухмыльнулся.
— Это был отличный вопрос, — продолжал я.
— Неплохой, — согласился Квейн.
— Но эта благодать продолжалась лишь до октября, — вздохнул Мурфин.
— Семьдесят третьего?
— Да.
— А потом?
— Потом нам перестали платить, и я стал искать чем бы заняться, но получил лишь одно предложение от профсоюза металлистов. Они интересовались, не поеду ли я в Калифорнию. Я, естественно,
— Понятно, — кивнул я. — Работа там тяжелая.
— Совершенно верно. А затем совершенно случайно я столкнулся с одним малым из Огайо, который думал, что очень хочет стать конгрессменом. Его жена придерживалась того же мнения, денег у них было предостаточно, и на пути к Конгрессу оставалось единственное препятствие: они не знали, как туда попасть.
— Мусакко, — вспомнил я. — Вы вышибли Ника Мусакко.
Вновь сверкнула отвратительная улыбка Мурфина. Появилась и исчезла, как вспышка фонаря.
— Да. Ник слишком долго сидел там, не так ли?
Я пожал плечами:
— Десять лет назад, даже пять, Ник освежевал бы вас и повесил сушиться еще до завтрака. В крайнем случае, до ленча.
— Он постарел, — согласился Мурфин, — потерял бдительность, утратил прежнюю хватку. Я привлек Квейна, и наш новый конгрессмен и его жена были счастливы, особенно жена, потому что я регулярно ублажал ее в номере «Холидей Инн», тут, на Род-Айленде, — он мотнул головой в сторону мотеля. — А конгрессмен умолял меня стать его административным помощником.
— Но ты отказался?
— Еще бы! Неужели я похож на помощника новоиспеченного конгрессмена?
— Нет, — без раздумья ответил я. — Полагаю, что нет.
— Во всяком случае, я набрал ему штат и показал, где находится Капитолий, на случай, если ему захочется голосовать. Он был в таком восторге, что в качестве премии выложил пять тысяч из собственного кармана, заставив, правда, дать слово, что я ничего не скажу его жене. Она, кстати, не рассчитывала на щедрость мужа и уже успела сунуть мне две тысячи. В крупных купюрах.
Я взглянул на Квейна.
— Он их поделил?
— Да. На одну треть и две трети. Кто, по-твоему, получил одну треть?
Мурфин вновь улыбнулся, и опять я не успел отвести взгляда.
— Тебе не пришлось работать с его женой. Так что все справедливо.
— А чем вы занялись после этого?
Мурфин посмотрел на Квейна. Тот молча усмехнулся.
— Так, по мелочам, — ответил Мурфин.
Я решил не интересоваться этими мелочами, понимая, что лучше о них ничего не знать.
— И как раз в это время вас нашел Валло?
— Да. Он искал людей, которые могли бы организовать этот фонд и руководить им. Нам с Квейном это как раз по плечу.
Я
— А что делает вся эта толпа за цветными перегородками?
— Это наши сотрудники, большинство из них, исключая бухгалтера и его людей, программисты, адвокаты. Кое-кто раньше работал в «Пост» и «Стар», трое или четверо — у Надера. У нас полдюжины юристов, три бывших сотрудника полиции. Детективы. Есть даже один вышедший в отставку агент ФБР.
— И они должны выявлять заговоры?
— Если они существуют. Или существовали.
— А если вы что-то раскопаете?
— Ну, мы намерены издавать ежемесячный журнал. Сейчас мы как раз занимаемся макетом первого номера. Когда все будет готово, журнал будет продаваться за двадцать или двадцать пять долларов в год, а подписчики станут членами фонда. Годовую подписку можно будет оплачивать не сразу, а в рассрочку.
— Мы украли эту идею у «Нэшнл Джиэграфик», — добавил Квейн.
— А как вы назовете свой журнал? — спросил я. — «Обозрение параноиков»?
— Нет, — ответил Мурфин. — Название, кстати, придумал я. Мы назовем его «Валло Рипот».
— Интригующее название.
— Валло оно понравилось, — сказал Квейн.
— Еще бы.
Наступила короткая пауза. Мурфин откашлялся:
— Харви.
— Что?
— Валло очень ценит меня и Квейна.
— Я тоже.
— Я хочу сказать… ну, он знает о нас далеко не все.
Я вежливо улыбнулся, но промолчал.
— Вот что я хочу сказать, — продолжил Мурфин. — Мы тут неплохо устроились и не хотели бы никаких изменений.
— Мы достаточно давно знакомы, и вы должны знать, что я вас не подведу.
В который уже раз сверкнула улыбка Мурфина.
— Конечно, мы знаем. Наверное, мне не стоило говорить об этом.
— А что известно Валло обо мне?
На этот раз Мурфин нахмурился, и его лицо сразу стало серьезным, важным и почти невинным. Но не до конца.
— Ну, ты понимаешь, что нам пришлось кое-что рассказать ему о тебе.
— Кое-что или все?
— Практически все, — произнес Квейн.
— И что сказал Валло?
Мурфин перестал хмуриться и улыбнулся.
— Он сказал, что, по его мнению, ты очень занятная личность.
— Ну, тут он прав, — кивнул я. — Так оно и есть.
Глава 3
Роджер Валло грыз ногти. Он грыз их так часто и основательно, что срез ногтей опустился по меньшей мере на четверть дюйма от кончика каждого пальца. Точнее говоря, от ногтей у него остались лишь узенькие полоски, и я пришел к выводу, что он грыз их с самого детства.