Жемчужина моей коллекции
Шрифт:
– Почему же он имеет высшее образование, а работает токарем?
– спросил один из членов парткома.
– Накладка произошла, - за меня говорит секретарь, - сначала человека обвинили в аварии в цехе, а потом оказалось, что он не виноват, суд доказал это. Но у нас так всегда, обидели человека, а исправлять свои ошибки никто не хочет, как перевели в токари, так и не извинились. Это и наша вина тоже, недоглядели.
– Это не тот токарь, который организовал пьянки в цехе. Приказ недавно по институту был.
– Вы слышали историю про
– опять отвечает за меня секретарь.
Все послушно закивали головами.
– Так вот, этот человек, чтобы спасти свою задницу, каждый раз кляузничал на Василия Денисовича, что тот якобы в цехе организовывал пьянки. Никто не проверял, все были рады, что нашли козла отпущения и быстренько в дирекции оформили приказ...
– Василий Денисович, а вы участвовали в этих пьянках?
– Нет. На работе я не пью.
– Есть предложение, от парткома, дать рекомендацию Василию Денисовичу, - говорит секретарь.
– Кто за это предложение?
Все дружно подняли руки.
– Ну что же, Василий Денисович, мы рекомендуем вас. Желаем вам на новом месте успехов.
Мы с Соней едем в машине.
– А вдруг меня не пустят?
– тревожится она.
– У меня паспорта нет.
– Я уже звонил директору Эрмитажа, он тебе выпишет пропуск по зачетке.
– Почему у тебя всегда все просто? Туда пошел, выбил переводку, туда пошел, оформил паспорт, там позвонил, сделали пропуск. Некоторые годами маются, чтобы достать какую то бумажку, а тем более паспорт, для тебя... это раз плюнуть.
– Я психолог...
– Очень интересно.
– По выражению и по лицу человека, сразу чувствую как к нему подойти.
– Надо же. Что же ты и ко мне так подходишь?
– Вот здесь - нет. У тебя выражение меняется каждую минуту и диапазон громадный, от тигрицы, до маленькой пай девочки.
– Как мне иногда хочется тебя побить. Я даже уже во сне это вижу. Луплю, луплю, а потом...
– Что потом?
– Ничего. Мы уже подъехали.
Нас встретил начальница нумизматического отдела Вера Ивановна и любезно предложила проводить.
– Василий Денисович, а можно мне осмотреть вашу коллекцию?
– просит она.
– Я как раз хочу показать своей сестре, Соне, ордена, так что присоединяйтесь.
Мы идем в кладовые Эрмитажа.
– Как же так?
– удивляется Соня, - Ты свою коллекцию хранишь здесь...
– Отец был знаком с Пиотровским и частенько здесь проводил экспертизу и консультации. Они и договорились, ради безопасности, что коллекция отца будет храниться здесь.
Мы идем мимо огромного количества картин, статуй, экспонатов, бесчисленных ящиков.
– Здесь храниться такое количество музейных редкостей, - говорит Вера Ивановна, - что для того чтобы все показать, нужно три Эрмитажа. А вот и хранилища, особенно уникальных вещей. Приготовьте пропуска.
Мы проходим мимо дополнительной охраны и Вера Ивановна ведет меня к сеткам,
– Василий Денисович, ключи у вас есть?
– спрашивает Вера Ивановна.
– Да.
Я открываю висящий на раме - дверце, покрытой сеткой, замок и распахиваю ее. На полках 15 больших чемоданов. Беру третий снизу и открываю его. Под мягкой тканью прикрыт картонный щит, на котором прикреплены ордена и медали. Я вытаскиваю его, опять слой мягкой ткани и новый щит.
– Здесь отечественные ордена и медали. Смотрите. А мне надо кое что сюда добавить и заменить,
Они сами начинают вытаскивать картонки, а я аккуратно снимаю, вделанный в картоном гнезде орден Победы. Ничего, я еще добуду себе новый. Теперь добавляю свои находки. Нужно еще сделать надписи под каждым добавленным орденом, указать название и другую ценные сведения.
– Можно еще посмотреть?
– просят женщины.
– Хорошо.
Теперь достаю новый чемодан, на нем надпись: "Европа времен Наполеона. Италия". Здесь сверкают камни, алмазы, золото. Женщины в восторге. Я добавляю в коллекцию орден Неаполитанского Орла.
– А где, орден Священного Льва?
– спрашивает Соня.
Опять достаю новый чемодан. Здесь ордена и медали Ближнего Востока. На картонке, среди десятка экспонатов, закреплен большой орден, на котором от красного льва отходят золотые лучи.
– Вот он.
Соня пальцем проводит по ордену.
– Надо же, владельца нет, а память в этой сказке осталась.
Вера Ивановна внимательно осматривает каждую картонку.
– Господи, сколько же их здесь? Это же бесценные сокровища.
– Вы извините, мне еще надо дополнить русские ордена времен Анны Иоановны...
Я снимаю новый чемодан.
Соня до самого дома не произнесла ни слова. Только после ужина она говорит.
– Что же ты такое великолепие не даришь людям?
– Как это?
– Сделал бы выставку. Показал бы все и даже пояснил, от куда, от какого хозяина перешли к тебе.
– На следующий день меня застрелили бы или в худшем случае выгнали с работы.
– Неужели это так опасно?
– Есть ордена, за которыми охотятся во всем мире и они уже давно окрашены кровью. У меня находиться английский орден подвязки Генриха Четвертого. Только здесь, в России, за него убили двух человек, включая моего отца.
– Ой, какой ужас. Как же так, имея такое богатство и им даже не воспользоваться, - она задумывается.
– А ты мне расскажешь об этом ордене... Подвязки?
– Обязательно расскажу. Теперь послушай меня. Завтра пойдешь с утра по магазинам и купишь себе одежду для колхоза. Деньги возьмешь там же.
Соня кивает головой.
– Слушаюсь, мой повелитель.
СРЕДА 28 АВГУСТА
С сегодняшнего дня у меня кабинет. Начальник цеха обещал до половины дня не трогать, чтобы я ознакомился с планами и документацией. Первое что я делаю, это звоню Константину Ильичу.