Жемчужный орден
Шрифт:
Доставшийся егерь-колдун всерьез вознамерился снести атакующему Невменяемому голову. Но тот чуть присел под свистнувшим мечом и бросился со своими хостами в атаку на нижнем уровне, словно хотел порубать ступни егеря. Тот воспользовался этим и уже хотел нанести удар по затылку соперника, когда ему прямо в забрало уткнулась рукоять того самого огромного меча, который был закреплен у Кремона за спиной. Ослепленный болью, заливаясь кровью от выбитых зубов, Эль-Митолан рухнул на колени и со стоном пытался сорвать с головы покореженный
К тому времени Бабу остановил свое падение и даже согнулся вперед, словно отыскивая глазами своего обидчика. Но в этот момент Кремон прыгнул на него и всей массой поверг молодого Берки наземь.
Победа! Немногочисленные зрители с восторженным ревом высыпали на ристалище, но совсем не для того, чтобы похлопать победителя по искореженным латам, а для того чтобы вчетвером, вшестером подхватить раненых и, мешая себе криками и взаимными указаниями, отнести пострадавших в дворцовый госпиталь.
Лишь три человека из двадцати остались на ногах и сейчас получили от Невменяемого очередную команду:
– Собрать все оружие и разложить по местам!
И он сам стал перевооружаться возле пирамид.
Последним к нему подошел герцог Каррангаррский. Остановившись в полуметре от своего молодого коллеги, он с осуждением спросил:
– За что ж ты так своих товарищей покалечил?
– Ничего опасного, – ответил Невменяемый, снимая пояс с ножнами. – Через пару дней встанут в строй.
– Оно-то конечно. Но не слишком ли жестокая тренировка получилась?
– Может, и так. Но вы ведь знаете, в учебных боях королевской гвардии ежемесячно погибает один-два воина. И вы лично после таких жертв давали указание перейти только на бег и отжимание.
Фелис Райне с сожалением наморщил лоб:
– Действительно, тут спорить не о чем…
– Тем более каждый был волен в любой момент покинуть ристалище. Зато сейчас они начнут реально оценивать свои силы, такое поражение заставит их с большей ответственностью подойти к тренировкам. Это я никого не убил, хотя сдерживаться было сложно…
– Заметил.
– …А вот враг щадить не будет. И за оставшиеся пару недель члены нашего отряда еще могут существенно повысить свое боевое мастерство. Тогда и мне будет спокойнее за свои тылы.
Тяжело вздохнув, герцог согласился:
– Верно… Ноты наверняка совсем вымотан после такой нагрузки?
– Пока еще нет. И намерен продолжить тренировку. – В руках у Кремона остались два боевых хоста, и он крикнул в сторону, центрального помоста: – Заводи этою вашего монстра!
Специально приставленный к дворцовым механизмам кузнец дернул за рычаг, и гордость гвардейских наставников, механический Истукон начал свое вращение. Сразу стало заметно, что на него навешали максимально возможное количество оружия.
Возвращавшиеся из госпиталя зрители окружили помост и с восторгом стали наблюдать за уникальным сражением.
На этом механическом тренажере были навешаны две длинные цепи и одна
А затем принялся работать своими хостами как мельница. Через пять минут беспрестанной рубки боевой тренажер лишился цепи, булавы, топора, одного большого и двух малых мечей. И все равно вряд ли нашлись бы смельчаки, готовые в таком комплекте атаковать корпус Истукона.
А Кремон атаковал. Он выбрал единственно верный и кратчайший интервал во вращении и, делая прыжок вперед, отклонял падающий меч, уклонялся от цепи и топора и мастерски наносил два хлестких удара хостами по деревянному стволу. Отскок назад – и новая атака.
Щепки со знаменитого тренажера постепенно усеяли всю площадку. Мрачно насупившийся герцог уже раз сорок порывался прекратить эту забаву, но всегда останавливал себя мыслью:
«Поздно… Все равно опорный столб придется менять. Видимо, на металлический. Впрочем, давно пора это сделать… М-да! Машет мечами как заводной. И где это он так научился? Неужели в Энормии есть такие учителя? Надо будет запрячь кого следует для разведки…»
Наконец тяжеловесный Истукон с неимоверным грохотом рухнул на площадку. И только тогда дворцовый механик, самый недовольный зритель, остановил вращающийся пень. Раньше он это сделать не посмел, хотя и видел, как герцог Каррангаррский все время хмурится, покусывая губы, и порывается отдать команду об остановке.
Все остальные зрители выразили свой восторг общим гулом, как бы показывая, что слов для восхищения им уже не хватает. Кремон поблагодарил их поднятой вверх ладонью и поспешил в дворцовый госпиталь. Ведь и у него после Истукона остались три весьма внушительные раны. Но сразу в руки врачам он не дался, а обошел каждого пострадавшего воина, каковых на данный момент оставалось одиннадцать человек, и с каждым из них молодой командир перебросился несколькими фразами.
– Мирта, как твоя голова?
Красавица попыталась улыбнуться и скривилась от боли в затылке:
– А что ей, глупой, будет? Меньше надо в нарядах перед зеркалом крутиться…
– Ничего, настоящую красоту ничем не испортишь.
– Ага! Если голова не лопнет…
– Так… А ты, Алехандро, чем порадуешь?
– Как раз со мной все в порядке! – Баронет улыбался радостно и счастливо. – Всего лишь перелом ключицы.
– Ох!..
– Врачи сказали, уже через неделю смогу тренироваться.
– Однако! Так я и без телохранителей останусь. Бабу, а ты чего разлегся?