Жена Гоголя и другие истории

Ландольфи Томмазо

— А-а, это ты, — сказала она просто, совсем не удивившись.

— Да... Ну что тут у вас? Как дети?

— Играют. Позвать?

— Да нет, пусть играют. Ты плакала... плачешь? Что случилось?

— Ничего.

— Как это — ничего! Без причины не плачут.

— Честное слово, ничего... — Она все еще держала в руке письмо. — Вот, письмо от Марии...

— Что пишет?

— Почитай, если хочешь.

Мария, наша родственница, отвечала на письма жены: недавно скоропостижно умер ее брат, и она в слепой, безысходной, почти безумной тоске благодарила за соболезнование. А жена моя оплакивала и эту смерть, и эту тоску. И заметьте,

покойный приходился родней мне, а не ей, поэтому скорбь ее была бескорыстной, чистой, свидетельствовала о ее душевной широте и благородстве.

В этом благородстве — ее сила, мое проклятие, но и залог моего выздоровления.

— Ну, полно, успокойся, я с тобой.

Я с тобой, и этим все сказано, со всеми, черт побери, вытекающими последствиями.

— Как Рождество?

— Так себе, но дети довольны. Малыш получил в подарок юлу и игрушечный телефон, а девочка — кухонную плиту со всеми приспособлениями. А елку ты видел в прихожей? Не Бог весть что, конечно, но все-таки глаз радует, правда?

— Прекрасная елка, ты, как всегда, на высоте.

Она наконец-то улыбнулась.

И вот я снова дома, в моем предместье, даже в бар не зашел (хотя, признаюсь, нелегко вырабатывать новые привычки). Мое истерзанное сердце опять переполняют чувства. Быть может, в терзаниях и есть мое благословение, быть может, покой для мятежного, безумного сердца был бы губителен.

А как же Россана?.. При воспоминании о ней губы мои шептали слово «касательная», невольно передавая его перу. Линия, возникшая из бесконечности, на миг коснулась замкнутого круга в одной-единственной точке и навеки убежала в неведомую даль. Нелепо, конечно, сравнивать женщину с касательной — нелепо, но это так.

Перевод Н. Сухановой

ФАУСТ-67

Драма или комедия

Предупреждение

Все нижеследующее, в угоду компромиссу окрещенное тут «драмой или комедией», для театра и мыслилось; и играть это на самом деле следует импровизационно. То есть взирая на сюжет как бы со стороны, хотя и следуя так называемой «канве»; тогда-то, может быть, и подойдет к предлагаемому тексту скорее, чем к другим, всемирно известным, определение «заготовки для спектакля».

Разумеется, относительно его применения я не посмею давать указания ни актерам с режиссерами, ни простому читателю, однако же в состоянии, принеся тысячу извинений, обратиться к ним с советом, а точнее, с призывом действовать сообща.

Пускай этот простой (но в действительности совсем не простой) читатель прикинет, возможно ли как-то переделать, а то и дополнить текст по-своему: к примеру, для удобства чтения заменить любой из приведенных здесь эпизодов какой-нибудь сценкой из собственной жизни или уснастить материал всем желательным для актеров и режиссеров. И пусть не взыщет строго с автора, ежели тот, подобно художнику, который, покрывая фресками стены и величественные своды, более устремляет взор на чужую живопись, нежели заботится о тщательности своей, кое-где небрежно мазнул, а что-то пропустил, сократил и изменил.

Аванпролог или пропролог

Н и к т о ( один, перед опущенным занавесом, декламирует в рифму).

Так

и тянет на стишки, уж потерпите И поймите: Надо ж чем-то подсластить юдоль мирскую, Ведь тоскую... Только рифмы, если честно, Не спасут, как ни стараться. Просто я — пустое место, Разрешите в том признаться. У кого-то плоть живая, Я ж — бесплотие сплошное. Не живу, а прозябаю Бестелесной чернотою, Жалкий, слабый червь презренный, Ибо я — прореха, дырка, Ноль на палочке, оплошность Самого творца Вселенной. Смех и слезы, вкус и пошлость Вперемешку, словно в цирке... Притворюсь в пустой надежде, Будто очень Своей жизнью безутешной Озабочен, И заставлю вас поверить, Будто я ни в коей мере Жить в потемках не намерен. А по правде, сам не знаю, Чем живу, зачем страдаю. И ни в чем я не уверен. Вот и мыкаюсь в тоске и униженье. Можно как-нибудь помочь Пустому Месту, Оказавшемуся в трудном положенье?

Пролог

(который сливается со всем предыдущим)

Небольшой холл в гостинице.Р е ж и с с е р, П е р в ы й а к т е р, П е р в а я а к т р и с а гастролирующей труппы. Все пьют, курят.

Р е ж и с с е р ( зевая). Да, на самом деле прискорбно, что наши авторы не предлагают нам ничего стоящего, ничего интересного...

П е р в ы й а к т е р. Пусть даже развлекательного — не для публики, так хоть для нас самих.

П е р в а я а к т р и с а. Наши авторы... И за Альпами, и за морями — то же самое.

Р е ж и с с е р. Ничего такого, для разработки вертикального построения.

А к т р и с а. Как это — вертикального?

Р е ж и с с е р. Из глубины, что ли... Ничего такого, на чем можно выстроить емкое сценическое пятно — какой-нибудь мостик, лесенку, откуда главный герой скажет свои главные реплики. Покосившийся дом, таинственный свет, ну и так далее.

А к т е р. Ха, да он сам над собой смеется!

Р е ж и с с е р и П е р в ы й а к т е р ( одновременно). Докатились...

П е р в а я а к т р и с а. Превосходно! Сцепите мизинцы и загадайте, когда сбудется.

А к т е р. Докатились! Своими именами и популярностью спасаем пьесы, которые, честно говоря... Я все время думаю: стоит ли.

Р е ж и с с е р. Посмотрим. Еще виски?.. Кстати. ( Напевает.) Кошка прыгала с моста, потеряла пол хвоста.

А к т е р. Тише! За стенкой люди спят.