Жена офицера

Агаджанян Самсон

До Караганды они добрались на третьи сутки. Батальон, куда Алексею было предписано явиться, находился в ста километрах от Караганды, в поселке городского типа Долинка. Батальон стоял особняком в двух километрах от поселка. Квартира начальника штаба батальона, уехавшего учиться в академию, должна была освободиться для семьи Соколова, но еще была занята прежними хозяевами, и Соколовым пришлось поселиться в санчасти. Лишь через три месяца семья бывшего начальника штаба уехала, и Настя с Алешей, взяв сына с собой, пошли посмотреть

квартиру. Дом, в котором находилась квартира, представлял собой длинный деревянный барак, разделенный на отдельные секции, состоящие из комнаты и кухни, в которых проживали семьи офицеров и прапорщиков батальона. Войдя в квартиру и увидев, в каком состоянии она находится, Настя приуныла.

— Надо ремонт делать…

Алексей посмотрел на ее расстроенное лицо и успокаивающе произнес:

— Не волнуйся, через неделю отремонтирую.

— Опять солдаты будут ремонтировать?

— Ну а кто же еще? Были бы строители, я бы их нанял.

— Не надо. Я сама обойдусь, без твоих солдат, с ними больше мороки. Сама отремонтирую. Ты только принеси материалы,

— Настя, тебе одной не справиться. Я пришлю тебе пару солдат.

— Я уже тебе сказала: сама справлюсь. Ты только помоги унитаз заменить и в кладовке полки прибить.

— Хорошо, пусть будет по-твоему. Я тебе буду помогать.

Ремонт затянулся на целый месяц, и помощи от мужа Настя так и не дождалась. Тот с раннего утра до поздней ночи пропадал в своем батальоне.

После ноябрьских праздников Алексею дали очередной отпуск, и они поехали к его родным. По пути они заехали на родину Насти.

Валентина Петровна стояла во дворе, когда возле дома остановилась машина. Она с любопытством посмотрела на людей, находящихся в машине, и, когда увидела Настю, ахнула:

— О Господи! Настенька…

Они обнялись и невольно заплакали. Валентина Петровна, вытирая слезы, посмотрела на офицера, который на руках держал ребенка.

— Валентина Петровна, знакомьтесь. Мой муж Алексей и сын Дима.

Валентина Петровна подошла к ним, взяла на руки Диму, Малыш, капризно сжав губы, собирался заплакать, но женщина, целуя его, ласково произнесла:

— Здравствуй, Димочка!

Потом они зашли в дом,

— Настенька, вы пока располагайтесь, а я приготовлю обед.

Когда она вышла, Алексей сказал:

— Хорошая женщина.

— Не то слово. Таких на свете надо еще поискать.

Немного погодя к ним заглянула Валентина Петровна.

— Настенька, ты мне не поможешь?

— Помогу… Валентина Петровна, это вам.

Та растерянно посмотрела на подарки.

— Настенька, зачем ты…

Но Настя, улыбаясь, подошла к ней и, обняв, ласково произнесла:

— В трудную минуту вы были рядом со мной, и я вечно перед вами в долгу.

На кухне Валентина Петровна спросила:

— Ты почему столько времени не писала?

— Сама не знаю. Наверное, хотела вас удивить, что вышла замуж.

— Удивить-то

удивила, но ты, наверное, забыла, что я за тебя переживала.

— Простите, Валентина Петровна. В следующий раз не повторится.

— Рассказывай…

Выслушав ее, Валентина Петровна сказала:

— А мне твой муж понравился. Хороший парень. Ты счастлива?

— Да, очень! Валентина Петровна, Алеша хочет маме поставить памятник. Вы не подскажете, где можно его заказать?

— А зачем? Памятник уже давно стоит.

— Спасибо, Валентина Петровна.

— Не мне надо спасибо сказать, а твоему деду.

Настя удивленно посмотрела на нее и машинально спросила:

— Какому деду?

— Твоему родному деду, — медленно, по слогам, ответила Валентина.

— А как он нашел меня?

— Когда на вокзале в Волгограде ты убежала от них, он в сентябре поехал в МГУ и узнал наш адрес. Приехали они вдвоем, с твоей бабушкой, поставили памятник и уехали. Каждый месяц от них приходят письма, и все спрашивают, не появилась ли ты. Настенька, они ждут тебя.

Настя отрицательно покачала головой.

— К ним я никогда не поеду.

— Настя, пожалей их…

— Валентина Петровна, пожалуйста, не надо…

Та увидела слезы на ее глазах, обняла, прижала к себе.

— Они мне все рассказали. Знаю, тебе трудно простить их, но надо. Они уже пожилые и им осталось недолго жить.

— Не могу… Вы можете это понять?

— Тебя-то я понимаю, но стариков жалко.

После обеда они пошли на кладбище. Ограда и памятник, сделанные родителями матери, резко выделялись среди других могил. На памятнике золотыми буквами были написаны слова: «Ты прости нас, доченька».

Валентина Петровна взяла Алексея под руку, отвела в сторону.

— Пусть побудет одна.

Настя смотрела на фотографию матери. «Мама, посоветуй, что мне делать?» Но та безмолвно смотрела на дочь.

Погостив у Валентины Петровны три дня, они поехали на Украину.

Светлана Петровна, увидев в коридоре школы сына и невестку с внуком, обомлела. Придя в себя, она бросилась к ним. Вечером в доме было полно родных и гостей.

До конца отпуска оставалась еще неделя, и Алексей предложил Насте поехать в Волгоград к ее дедушке и бабушке, Некоторое время она недоуменно смотрела на мужа, потом нахмурила брови.

— Запомни раз и навсегда: я никогда не переступлю порог дома, откуда безжалостно выгнали маму.

— Настя…

— Алеша, если ты хочешь, чтобы мы поссорились, можешь продолжать.

— Я этого не хочу, но по твоим глазам вижу, что ты страдаешь, что тебя тянет к ним. Ведь…

— Алеша, пожалуйста, не надо…

Он увидел в ее глазах слезы.

— Прости. Больше не буду.

Слова мужа болью отозвались в сердце. Ей самой было жалко стариков, она готова была простить их, но не могла. Как только вспоминала о них, видела осуждающие глаза матери…