Жена опального лорда
Шрифт:
Каждый раз я следила за его действиями с замиранием сердца: вдруг сейчас пошлет слугу за Эйвином?! Но лекарь, вздохнув тяжело, отходил, садился на стул в углу и погружался в свои мысли. А я снова цеплялась за надежду. И молилась как могла: пожалуйста, пожалуйста, пусть он выживет, пусть поправится.
Темнота за окном стала не такой густой, из черной превратилась сначала в темно-серую, потом в бледно-серую с алыми отсветами: дело шло к рассвету. Я вдруг поняла, что не слышу привычных вдохов – тяжелых, хриплых. Лицо Келлина, совсем недавно багровое от жара, побледнело и
– Мауф! – в ужасе выдохнула я.
Лекарь поднялся и стремительно подошел к кровати. Дотронулся до шеи, наклонился и… улыбнулся – нет, мне не показалось!
– Госпожа, он спит. Жар спал. Ему легче! Он справился!
Выпустив руку Келлина, я откинулась на спинку стула. Слезы снова полились водопадом, только теперь от облегчения.
Господи, спасибо, спасибо!
– Госпожа, а вот сейчас настоятельно прошу, идите отдыхать, - не попросил, а потребовал Мауф.
– Иначе потом придется лечить еще и вас.
– А если он проснется?
– Я скажу, что вы были с ним всю ночь и что я отправил вас спать.
– А если снова станет хуже?
– Тогда я вас разбужу, - лекарь закатил глаза в потолок, и я сдалась.
В гардеробной свернулась клубочком на кушетке и подумала, что вряд ли смогу уснуть, но все же окунулась в зыбкую прозрачную дремоту, которую разорвал детский смех. Заглянув в спальню, я увидела Эйвина, гладившего жуткую бороду Келлина.
– Лорен, папе лучше! – крикнул он, заметив меня.
– Эйвин, иди с няней, - Келлин слегка подтолкнул его ладонью к двери. – Тебе пора завтракать. Потом придешь еще.
Вслед за ними под каким-то предлогом из спальни вышел Мауф. Мы остались одни. Я хотела сесть на стул, но Келлин потянул меня за платье, и я опустилась на край кровати.
– Знаешь, я, наверно, на самом деле умирал, - сказал он, откашлявшись. – Я был в каком-то темном лесу, ночью. Деревья густо, узкая тропа, а впереди свет. И вдруг появилась ты. Взяла за руку, сказала, что мне надо пережить ночь. Что я не должен уходить, потому что нужен Эйвину и тебе. И что… - он тяжело сглотнул слюну, - что ты любишь меня. Я знал, что должен идти, но ты держала крепко, не отпускала. И свет начал гаснуть. А потом я открыл глаза, тебя рядом не было. Но Мауф сказал, ты сидела со мной всю ночь.
Говорить ему было явно тяжело, он делал большие паузы, облизывал пересохшие губы.
– Да, правда, - кивнула я. – Держала тебя за руку. И все это говорила, тебе не приснилось.
– Лорен… - Келлин поднес мои пальцы к губам. – Сделай для меня кое-что. Пожалуйста.
– Что?
– Сейчас иди к себе. Поешь, разденься и ляг спать. И спи столько, сколько захочешь. Хоть три дня подряд. А потом придешь ко мне. Хорошо?
– Хорошо, - я поцеловала его и вышла.
Ноги подкашивались от слабости. И как только удалось добраться до восточного крыла? К счастью, Веста оказалась в моей спальне. С ее помощью я избавилась от платья и надела рубашку.
Поесть? Ой, нет, потом. А сейчас – спать.
Спа-а-ать…
Глава 36
Глава 36
Три
– Есть что-то новое? – с замиранием сердца спросила у прибежавшей на звонок Весты.
– Лорду лучше, госпожа, - улыбнулась она во весь рот. – Господин Мауф еще здесь, но сказал, что если до вечера ничего не изменится, уедет домой и будет приезжать каждый день.
– Хорошо, - потянулась я, улыбаясь еще шире. – Завтрак, ванну и платье какое-нибудь приличное приготовь. А где Ноффер?
– Все время был с вами, госпожа, только в сад выходил ненадолго. И сейчас тоже. Скулил под дверью, я выпустила. Просто удивительный пес, насколько верный и преданный.
По правде, чувствовала я себя не самым лучшим образом. Мауф был прав: еще немного – и лечить за компанию с Келлином пришлось бы и меня. Постоянное беспокойство, сон урывками, редкая еда на бегу, а теперь еще и обратная реакция на отступившую опасность – все это меня здорово подбило. Выбираясь из ванны, я чуть не упала в обморок.
Была бы причина, подумала бы, что беременна, глупо хихикнула я, пережидая приступ головокружения.
Но, может, теперь будет? Причина? Ну не сейчас, конечно, попозже?
Но он не сказал, что любит меня…
Господи, да ты совсем обнаглела? Дай мужику время прийти в сознание, во всех смыслах. Слова должны дозреть, как и сами чувства. Поправляться будет еще долго, успеет.
Может быть…
Я тряхнула головой, отгоняя эти мысли, но добилась лишь того, что она закружилась сильнее. Посмотрела на себя в зеркало и еще больше огорчилась: бледная, тощая, глаза ввалились, кости торчат. Раньше моя жизнь представляла собой бесконечную борьбу с лишним весом, а сейчас со всей беспощадностью высветилась очевидность расхожего утверждения: худая корова еще не газель.
Так, отставить панику. Будем с Келлином на пару отъедаться. Он сейчас тоже тот еще красавчик. Раз меня это не парит, остается надеяться, что и он особо внимания не обратит.
Насчет красавчика – я снова подумала об этом, когда пришла к нему. Пока спала, его избавили от безобразной бороды, которая, тем не менее, прикрывала впавшие щеки. Сейчас Келлин выглядел как узник концлагеря. От жалости и сочувствия защипало в носу. Но каким бы он ни был – для меня все равно лучше всех!
– Выспалась, Лорен? – спросил он, когда я села рядом.
– Даже не знаю. А ты как? – почему-то сейчас не решилась его поцеловать. Дотронулась до руки, и мои пальцы тут же оказались в плену.
– Если скажу, что хорошо, то совру, - Келлин наморщил нос. – Но уж точно лучше, чем вчера. Лорен…
В одно слово - мое имя - оказалось вложено столько всего, что я мгновенно растеклась сладкой липкой лужицей, как пломбир на солнце. Сейчас прилетят пчелы и унесут меня по каплям в улей. А что останется – слижет кот.
– Я же сказала, что буду тебя ждать, - пока пчелы еще не разнюхали, куда лететь, лужица расплывалась в улыбке все шире и шире.