Жена русского пирата
Шрифт:
— Как — ненастоящее? — ужаснулся Ян: одно дело — иметь жену по бумажке, грех небольшой, и совсем другое — перед алтарем стоять. — Бога обманывать я не согласен!
— Видите! — всплеснула руками Олеся. — Он не хочет! Ничего не рассказал, не объяснил! За что ему, такому молодому, сиднем сидеть в глухом хуторе, если он даже идей наших не знает!
— Не хочет, потому что глупый! — рассердился Григорий. — Я же сказал: кормить-поить будем, деньги платить! Работа нетрудная, другой бы на его месте от радости прыгал…
— А я работы не боюсь! — возмутился в свою очередь Ян. — И никогда не искал, что полегче. Свои деньги я зарабатывать привык!
— Так что же ты хочешь? —
— Если венчаться, то — по-настоящему, — тихо ответил Ян.
— Я так и знал! — забегал по комнате Григорий.
— Видал, какую плату захотел? Жену-красавицу! Да мы таких, как ты, сотню найдем!
— Такого, как я, больше нет…
— Грицко… ты это… может, Олесю спросишь? — попытался вмешаться Андрей.
— Чего её спрашивать? Девчонка! Ей самой только на Троицу семнадцать исполнилось…
— Конечно! — неожиданно выкрикнула Олеся. — Как одну неделями оставлять, так я — уже взрослая, а как согласия спросить — девчонка?! Зимой сидишь одна в хате, берданку, будто маму родную, обнимаешь, а под окном волки воют! И Чалый за перегородкой от страха бьется…
— Тебе что, понравился этот заморыш?
— Понравился! И он лучше тебя!
— Что он о себе возомнил? Да неужто я родную сестру за чужака без роду, без племени отдам?
Такого оскорбления, да ещё перед лицом девушки, так ему понравившейся, Ян снести не мог. Он тоже встал и подошел к расходившемуся Григорию.
— Посмотри на меня!
Казак, улыбаясь, глянул, но тут же улыбка сползла с его лица. Стоявший перед ним юноша будто вдруг вырос, раздался в плечах; огненные черные глаза его смотрели величественно и строго.
— Ты виноват передо мной, — сказал он.
Григорий почувствовал, как в его прежде такое мужественное сердце холодной змеей вполз страх. Колени его подогнулись, и только огромным усилием воли ему удалось устоять на ногах. Он хотел что-то сказать, но не смог произнести и слова, хотел поднять руку, но рука повисла, как плеть. И Андрей, и Олеся во все глаза глядела на друга и брата, который раньше ни в каких ситуациях не выказывал подобной слабости. Когда же Григорий жалобно попросил: "Прости, Ян, я больше не буду!", удивлению их не было границ.
— То-то же! — хмуро сказал хлопец. Он вовсе не хотел наслаждаться унижением брата в глазах сестры.
С горла Григория будто сняли удавку — он смог облегченно вздохнуть.
— Да, ощущение не из приятных, — признался он. — Что ж, так мне и надо! Захотел сделать счастливым весь мир, а родной сестре решил дорогу загородить…
Он пристально посмотрел в глаза Яну, торжественно спросил:
— Понимаешь ли ты, юноша, какая сила таится в тебе? Во зло её обратить или в добро?
— Понимаю. — Похоже, Ян вовсе не собирался настраиваться на серьезный лад. — Только это я уже слышал. Граф Головин все расспросами меня донимал про добро и зло. Как я от вас устал!
Ян, не спрашивая хозяев, уселся за стол и отхлебнул из своей кружки недопитый квас.
— Для чего, говоришь, мне нужна моя сила? Для защиты. Пока себя. Будет жена — жены. Появятся дети — их буду защищать. А больше мне ни до кого нет дела!
Казаки обалдело уставились на парня. Олеся опустила голову, скрывая улыбку. Этот хлопец нравился ей все больше. Как он поставил на место её самоуверенного братца!
Идеи вольных каменщиков о единении всего человечества, о самосовершенствовании личности имели приверженца в лице Олеси лишь потому, что с малых лет она воспитывалась старшим братом в послушании, привыкла не только ему подчиняться, а и думать его мыслями. Такое не могло продолжаться вечно. Девочка росла сообразительной, была начитанной
Теперь оставалось лишь уйти на дно, затаиться, наблюдать, собирать сведения, посадить своих людей в разных точках этой дикой непонятной страны, в которой вечно кипело какое-нибудь варево…
Ни Андрей, ни Григорий на одном месте сидеть не могли, да и не хотели — здесь достаточно было преданных делу рядовых исполнителей. В верности Олеси они не сомневались, а вот Ян недвусмысленно дал понять, что совершенно не интересуется их идеями. Значит, надо было либо отправлять его на все четыре стороны и искать своих сторонников — где их найдешь среди архаичных, узко мыслящих казаков! — либо выдавать за него Олесю, чтобы под влиянием жены они могли получить в этом жизненно важном краю России своего надежного человека.
От таких мыслей голова шла кругом.
— Андрюха, — предложил товарищу Григорий, — давай выйдем на крыльцо, покурим.
— Дядя Андрей не курит, — съехидничала Олеся, и брат удивился, как быстро эта неблагодарная девчонка обо всем забыла! Ишь как зыркает на хлопца — одно слово, женщина: волосы длинные, а ум короткий!
— Ничего, мне одному будет скучно, пусть рядом постоит.
Мужчины вышли, а Ян взглянул на Олесю. Он не мог объяснить себе, почему предложение Григория о женитьбе на его сестре так сразу легло на душу? Судьба щедро дарила ему встречи с девушками-красавицами — Беатой, Юлией, Марго… Но ведь ни одна из них не вызывала у парня такого горячего желания быть рядом с нею всю жизнь! Во всех предыдущих встречах он видел девушек только глазами, а Олесю — сердцем! Будто он ждал её. Будто знал, что Олеся рождена для него!
— Не обращай на них внимания, Янек, — проговорила между тем Олеся, по-своему истолковав его молчание — конечно, ей было обидно, но она тоже гордая! — Никто тебя жениться не заставит, не рабство у нас! А то наговорили тут чего ни попадя, будто я в девках засиделась! За меня они опасаются, вот и все. Хотя чего бояться: глухой хутор, сюда никто и не заглядывает. Ежели что — горы рядом, лес; есть где спрятаться…
— А ты? — не отвечая на её пылкие речи, спросил вдруг Ян.
— Что — я? — остановилась на полуслове Олеся.
— Ты вышла бы за меня замуж?
— Вышла бы, — опустила голову девушка, вспыхнув до корней волос.
— У меня ничего нет, — Ян не то чтобы отступался от своих слов, он хотел убедиться, что её намерение серьезно. — Я гол как сокол!
Они встретились взглядами.
— Это ничего, — твердо сказала девушка, — мы — молодые, заработаем.
— Я работы не боюсь! И насчет здоровья — не беспокойся, ничем не болею.
— Знаю. Ты — не толстый, но жилистый!
Она расхохоталась.
— Здесь тебе может скучно показаться, но это не так. Я в эти места сразу влюбилась, как только Грицко мне хутор купил…