Женаты против воли
Шрифт:
Одно дело — самой знать о том, на какой риск пошла, а совсем другое — когда тебе об этом говорят другие. Опять. Мало мне было Питера.
Молчит.
Глаза уже привыкли к сумраку, а я все равно рассмотреть ничего толком не могла. Коннор словно слился с тенью.
— Я же темный.
— И что? Это что-то меняет? — усмехнулась я. — Ты же сам понимаешь, что это деление — глупость. Мы сражаемся с тварями Бездны, а все равно враги.
Если бы год назад мне кто-нибудь сказал, что буду говорить такие вещи, я бы его побила. Но
— У тебя есть жених.
— А при чем здесь Питер?
— Ты же себя привязала ко мне.
Голос тихий, вкрадчивый, до дрожи пробирающий, так что бедное сердечко то замирает, то бьется в сумасшедшем ритме. И дышать все сложнее становится из-за спазма, что горло сдавил.
Улыбалась я уже через силу.
— А ты себя ко мне. Это всегда так больно? — спросила у него, положив подбородок на колени и обхватив их руками.
Играть больше не хотелось, как и прятаться за маской равнодушия.
Давление в груди становилось все сильнее. Не больно, но тяжело. Не только дышать и жить, а просто сидеть и знать, что он рядом. Всего в каких-то двух метрах. Я могла бы встать и подойти к нему, коснуться...
Пришлось ущипнуть себя за запястье, чтобы совладать с не в меру разыгравшейся фантазией.
— Всегда. И это только начало, — ободрил меня Хоторн. Судя по голосу, он усмехнулся. — Рассказать тебе все прелести привязки? О том, как медленно сходишь с ума, чувствуя постоянное присутствие другого человека. И от этого не избавиться. Все мысли и чувства будут о другом.
— Пытаешься меня запугать?
— Ты сама спросила.
— Это не мешает тебе взять в жены Снежу, — возразила я. — Сможешь ты, значит, и я справлюсь.
— Ритуала не будет.
Я должна была почувствовать хоть что-то. Радость, облегчение? Хоть что-то. Но от этого стало еще тяжелее.
— Снежа будет расстроена.
— Это лучше, чем разбитое сердце и знание, что любимый человек никогда не ответит на твои чувства, что его мысли лишь о другой.
Мне показалось или в комнате стало значительно жарче и даже чуть-чуть темнее? В любом случае щеки запылали.
— Знаешь, ты слишком поздно спохватился, Хоторн, — прокашлявшись, заявила я. — Привязка уже есть, и отменить ее нельзя. Так что можешь перестать. Или ты таким образом намекаешь, что счастья с Питером мне не будет?
— Не могу сказать. Но я смотрю, тебя такая перспектива совсем не пугает.
— Не пугает... должна была, но нет. И о том, что сделала, я не жалею! — произнесла в ответ, с вызовом глядя на него.
— Ничего, — произнес мужчина. — Совсем скоро все изменится.
Раздался легкий шорох и скрип подоконника. Темный явно собирался уходить тем же путем, которым пришел сюда.
— Подожди! — выкрикнула я, подаваясь вперед. — Это все? Ты пришел сюда лишь для того, чтобы увидеть меня и запугать? Больше ничего сказать не хочешь?
Я сама не знала, каких слов ждала. Но хотя бы элементарное
Молчание.
— Я уезжаю утром...
Коннор не уходил. Застыл, ожидая продолжения.
— Больше мы не увидимся. Дело не только в главе рода или Питере. Я сама сделаю все, чтобы мы больше не встретились.
— Боишься? — глухо спросил мужчина.
— Не за себя... — тихо ответила я.
— За меня? — закончил Хоторн и хмыкнул. — За меня бояться не стоит. И ваш глава ничего сделать не сможет.
— Это ты так думаешь. Ты даже не представляешь, как же сильно он тебя ненавидит и на что способен.
— Представляю. Но ты права. Видеться нам больше не стоит. Прощай, Лирин Монрей. Прощай и будь счастлива.
Хоторн бросил на меня последний взгляд и исчез за окном.
— И ты, — прошептала я в темноту, — ты тоже будь счастлив.
Утром мы втроем сели в повозку и отправились в путь. Я так ни разу и не обернулась, хотя все тело ныло и ломало от желания выпрыгнуть наружу и броситься назад, вбежать по ступенькам и найти его...
— Все в порядке?
Питер накрыл мой кулак, успокаивая.
— Да. Да, все хорошо.
Раз поставила точку, то не стоит превращать ее в многоточие.
Я не солгала Коннору и действительно готова была сделать все для того, чтобы никогда больше не встретиться с ним. И ради этого готова была бороться и ругаться с дядей.
Если бы я только знала, что Финне Монрей уже все решил за меня и запустил процесс, против которого выстоять невозможно.
Коннор Хоторн
Неделю спустя.
Рейн вошел без стука.
— Говорят, ты утром получил письмо от Финиса Монрей?
Коннор сидел в кресле и невидящим взглядом смотрел в окно, потирая щетину на подбородке. На вопрос Рейн он никак не среагировал, даже не дернулся.
— Все в порядке? Что он хочет? — тут же встревожился друг, подходя ближе.
— Выражает мне соболезнования, — меняя позу, ответил Хоторн.
— Тебе? Соболезнует выздоровлению? Вот гад!
— Нет.
Коннор достал из нагрудного кармана тоненькое письмо и протянул другу.
— Моей утрате. Держи.
— Ничего не понимаю, — пробормотал Рейн, принимая письмо. — Какой утрате? О чем он?
— Читай. Это не секретная информация.
— Уважаемый Коннор Хоторн, с грустью вынужден сообщить вам, что во время последнего прорыва мы понесли невосполнимую утрату. Моя дорогая племянница Айрин Монрей... стала жертвой созданий Бездны... и оставила этот... — мужчина запнулся, снова перечитал, бормоча себе под нос, и только потом ошарашенно взглянул на друга. — Это правда? То, что он пишет, правда?