Женатые холостяки
Шрифт:
Лишь один раз в месяц разрешали ему помыться в реке. Но все это время на берегу стоял сын хозяина с оружием в руках. Он не сводил глаз с Пашки. И если бы тот попытался сбежать, его бы тут же пристрелили.
Человек не знал, что в его семью пришло извещение, что Павел пропал без вести. Он давно потерял счет времени и одичал, зарос до неузнаваемости. Над ним смеялись хозяева, говоря, что скоро этого мужика станет невозможно отличить от сторожевых собак.
И только во сне он возвращался к нормальной жизни, общался с матерью, сыном, женой. Он даже радовался, забывая о плене. Но сон кончался, и наступало новое утро.
— Ребята! Вы погибли как мужчины. А я пропаду в этой
Неумолимо шло время. Три зимы прошли с того времени как Павла бросили в яму и он стал пленником. Из слов хозяев понял, что таких как он здесь хватает, в каждом доме держат пленников. Их либо сами захватили, либо купили. Иные куда дольше Пашки живут у чеченцев, они много умеют и даже приняли мусульманство. Потому живут хорошо и ни на что не жалуются.
Человеку не предлагали сменить веру. В представлении хозяев Пашка был недостоин этого. И, прежде всего, потому, что не умел и не любил работать.
— Держу тебя из жалости, как глупого барана! Но когда надоешь, убью! Может, завтра, — говорил хозяин.
— Какой тебе толк от моей смерти? Лучше отпусти меня! — отвечал художник.
— Много хочешь! Моего брата ваши убили. Почему его не отпустили? V него тоже остались жена и дети! Кто за его смерть ответит? Теперь я их кормлю! Почему тебя отпущу, нет, не жди! Будешь здесь, — в яме, живым покойником. За моего брата мучайся. Я за него не прощу!
Однажды к его яме прибежали дети. Увидели, что хозяин пошел с собаками в горы проверить свои отары овец, и ребятишки решили заглянуть к соседу. Увидели Павла. О чем-то спрашивали его. Он не понял, они смеялись. Но потом девчонка бросила человеку кусок лепешки. Мужик проглотил мигом. Хозяин, уходя в горы, забыл дать поесть. А дети сжалились. Даже мяса принесли. Долго пробыли возле Пашки, пока из дома не вышла старуха и не прогнала злою бранью.
Этот единственный день человек вспоминал по светлому. Больше дети не приходили к нему. Но однажды ночью он услышал стрельбу. Проснулся сразу, прислушался. Уловил знакомую русскую речь, обрадовался и закричал во весь голос:
— Люди, помогите! Братаны, спасите меня!
Собачий брех заглушил его голос и тогда человек
заорал так, что собаки умолкли.
— Кто-то орет, — донеслось до Пашки.
— Я здесь! В яме! Спасите ради всего святого! — надрывал горло.
Вскоре к нему подполз сын хозяина и, выругавшись, выстрелил в темноту ямы, не целясь. Пашка лочувствовал боль в плече. Но именно звук выстрела привел к нему людей, проводивших зачистку села от бандитов. Они вытащили человека из ямы, отнесли в машину и крикнули кому-то:
— Третьего нашли! Живой, но ранен.
Вскоре художник оказался в госпитале.
— Господи! И кто же такого старика отправил на войну! — удивлялась медсестра.
— Война из детей стариков поделала. Глянь, сколько теперь средь них седых и убогих, сколько калек и сирот. Нет горя, страшнее войны! — ответил водитель, доставивший пленных в госпиталь.
Пашка много раз порывался написать письмо домой. Но раненная рука не слушалась, не удерживала ручку. Вот так и пришлось попросить медсестру, чтоб та сообщила семье, что он жив и скоро вернется.
— Сколько не виделись со своими? — поинтересовалась та. И удивилась:
— Вместе с пленом, пять лет…
— Да вы что? Так долго! На что надеетесь? Кто ждет? Вас вряд ли вспомнят!
— А ты черкни! Может не все такие…
Кто-то из ходячих больных отправил письмо семье художника и тот стал ждать ответ, считая часы и дни. Человек верил, что его ждут и обязательно ответят, а может даже приедут
Павел ждал ответа из дома. Прошли целых две недели, прежде чем получил письмо от жены:
— Здравствуй, Павел! Честно говоря, даже не знаю, тебе ли пишу. Ведь письмо, какое получили, написано чужой рукой. От кого оно? Твой почерк прекрасно помним и я, и мамаша. А на тебя нам пришли две похоронки и извещение, что ты пропал без вести. Где ты был все эти годы? Мы жутко устали от изнурительного ожидания твоего возвращения, ведь срок твоей службы давно закончился, и я поверила в то, что ты не захотел вернуться домой и пригрелся у какой-нибудь красотки, навсегда остался в Чечне. Знаешь, что подумала такое не беспочвенно. Ты всегда питал слабость к женщинам. У тебя половина городских бабенок перебывала в натурщицах, а в любовницах и того больше. Именно поэтому я не поехала, как некоторые, разыскивать тебя в Чечне. Знала, ты нигде не пропадешь. Но ведь и моему терпению есть предел. Я устала ждать тебя! Ты постоянно пропадал у друзей и подружек, на выставках и симпозиумах! Тебя интересовало все, кроме семьи! Ну, скажи, разве я не права?
— Короче, прЬмучившись и прождав тебя целых два года, я решилась и дала согласие на брак с уважаемым в городе человеком.
— Кстати, у нас с ним имеется совместный ребенок— наша дочь. Говоря честно, я очень довольна своим вторым мужем. Он считается со мною, уважает и любит. Не пропадает у приятелей до глубокой ночи и не развлекается с натурщицами неделями напролет. Он домашний и заботится обо всех, и о сыне, хотя ему не родной. Я отдохнула от тебя и поняла, каким должен быть муж. Я действительно совершила ошибку по глупой молодости, не зная, за что полюбила тебя. Ты, конечно, не был достоин этого. И я, не жалея, рассталась с тобой. И теперь не верю в полученное письмо. Ведь написано оно женской рукой, а значит, ты опять лукавишь. Но предупреждаю, все напрасно. Я никогда не вернусь к тебе. Я разведена с тобой на основании похоронок. Так что меня забудь навсегда. С твоею мамашей не общаюсь давно. Она живет где-то на окраине, моя квартира в центре, потому не видимся. Она хоть и пожилая, но правильно меня поняла. От того расстались по-доброму, без зла и скандалов. А и нам с тобой делить нечего и видеться ни к чему. Вся беда в том, что ты только художник, но ни отец, ни муж, ни сын, не хозяин. И мои девичьи сны давно меня оставили. Я уже не мечтаю о принце. Живу с натуральным мужем, не связанным узами платонической любви с Богемой. Мы с тобой слишком разные. От того никогда не будем вместе. Я давно не страдаю и не думаю о тебе. Ты, моя небыль. А потому, прощай навсегда. Ни живым, ни мертвым не хочу тебя видеть. Кстати, сын давно зовет отцом отчима. А значит, он того заслуживает. Его никто не учил и не заставлял. Ребенок сам так решил. Ему виднее. Прошу не вторгаться в их отношения. Не стоит чистый ручей мутить грязными ногами…
Пашка несколько раз прочел такое долгожданное и злое письмо. У него перехватывало горло, как наказала его бывшая жена. Даже в том, что не дождалась, в самом разводе, обвинила только его. Ни одного серьезного довода, сплошные выкрики, присущие пустоголовым бабенкам.
— Не любила! От того все беды. И не способна любить. Ты и второго легко оставишь, оступись он хоть на шаг. Тоже найдешь помои и для него, чтоб вылить на голову и опозорить ни за что. Насчет сына, не загадывай. Он не вечно будет малышом. Дай подрасти, тогда увидим, — не может уснуть человек.