Жених для ящерицы
Шрифт:
Хотя, наверное, я судила предвзято, потому что у Стефано от взгляда на Верку в зобу сперло дыхание. Видимо, Рысакова напоминала Стефано родные пейзажи.
Верка провела блиц-планерку:
– Ужин в «Багратионе», – размахивала шашкой Рысакова, – в восемнадцать ноль-ноль. Не опаздывай. Будем брать клиента.
Все отдавало дешевым фарсом, я поверить не могла, что Стефано решится сесть с нами за стол переговоров, если этот стол будет находиться за пределами кафе «Багратион».
Однако после нескольких часов, проведенных
Уже на следующий день мы подали документы на регистрацию совместного предприятия с умопомрачительным названием «Стефановера».
Пошаговые действия разрабатывала Верка, она же объявляла Стефано суммы взяток и официальных платежей. Стефано прошел испытания с достоинством, которое я даже не предполагала в нем.
Сарказм мой улетучился, когда Верка вручила пухлый конверт.
– Это за что? – глупо спросила я.
– Тебе лучше не знать.
– И все-таки?
– Это разница между фактом и вымыслом.
– Ты взяла с партнера больше, чем нужно?
– Нет. Просто для своих одни тарифы, для чужих – другие. Стефано – чужой, но ему ведь не обязательно это знать, правда?
С Веркой не поспоришь – она владела тайными знаниями, как пифия из храма Аполлона или адепт высшей магии.
Тарифы на различные комбинации подписей с печатями и без, имена чиновников и агентов влияния, слабые места системы – все подчинялось Верке.
Одно правило оставалось неукоснительным: Рысакова каждый день вынуждала Стефано покупать «джентльменский набор» (икра красная, черная, бутылка коньяку, шампанское, конфеты), складывала все это в пакет и, оставив партнера томиться под дверью кабинета очередного чиновника, исчезала в кабинете вместе с пакетом.
Выходила с пустыми руками, отправляла Стефано в гостиницу, возвращалась в кабинет к чиновнику и забирала пакет.
– Как ты это делаешь? – Я до этого не сталкивалась с таким циничным надувательством.
– Витольда! Нельзя быть такой наивной! – смеялась Веерка. – Вошла к Михаилу Алексеевичу (Петру Петровичу, Ивану Ивановичу) и попросила разрешения оставить пакет, ну якобы чтоб не таскаться с ним по кабинетам. Потом зашла и забрала.
– О-о! – округляла я глаза и рот.
Ракетно-зенитный комплекс «Гюрза» оказался рядом с Веркой детской игрушкой.
Благодаря Верке и коррупционным технологиям дела наши двигались стремительно.
ОАО «Стефановера» открыло счет в банке, арендовало офис и наняло бухгалтера. Двадцать га пахотной земли, с клеймом «деградированные», легли уставным капиталом в ОАО. Оборудование для молочного завода пока тоже считалось уставным, но Верка заверила меня, что она «с полпинка выведет активы» и я стану единоличной владелицей своей мечты (Верка была не в курсе моей настоящей, Большой мечты).
– У тебя нет знакомых химиков? –
Хорошенькое начало дня.
– Есть, конечно, в санстанции, на водоканале – пожалуй, все. А почему ты спрашиваешь?
– Подозреваю, что наш маньяк – химик, – неохотно произнес Дмитрий Сергеевич и сладко зевнул.
– Подозреваешь?
– Конечно, Витюша, я же следователь. – Тихомиров обнял меня, покачал в объятиях.
Мне ни о чем не хотелось говорить и думать – Димины объятия были моей колыбелью, началом всего. Какая разница – кто пишет мне письма, почему и для чего! Примерно так я и высказалась:
– На водоканале и в санстанции работают женщины. Других химиков не знаю. Все равно ему когда-нибудь надоест писать, и он перестанет.
– А возможен другой вариант: ему станет этого мало, и он захочет большего.
– Чего – большего? – От близости Тихомирова голова кружилась и отказывалась ясно мыслить.
– От человека, который таким экзотическим способом объясняется с женщиной, можно ожидать всего. Он может перейти к действиям.
– Дим, ну к каким действиям? Не станет же он проникать, как ты выразился, в дом, хватать меня и насиловать?
– Не хочу тебя пугать, но не исключен и такой вариант развития событий. Я и так не всегда рядом, а на следующей неделе у меня командировка. Хоть бери и вези тебя с собой.
Димины руки занимались тем, что карается статьей 139 УК РФ, – проникновением.
– Я не против, – прошептала я, соображая все хуже. Поток желания утягивал меня на глубину, как река жертву.
– Обещай, что ты будешь осторожна, – услышала я.
– Не хочу быть осторожной, хочу быть безоглядной, – послушно следуя за желанием, ответила я.
Или хотела ответить, но не успела? Не помню…
Проснулась я оттого, что на кровати стало больше места. Не открывая глаз, протянула руку и убедилась, что место Тихомирова благополучно занял Триш.
Я приподнялась на локте и прислушалась – было тихо и темно, как в гробу. Такие безлунные ночи принадлежат богине ночной нечисти Гекате, вспомнила я.
Ругая себя за пессимизм, поднялась и направилась на поиски Тихомирова.
Туалет, ванная, кухня, мамина спальня, гостиная встречали меня безмолвием – Димы не было нигде.
На веранде Тихомирова тоже не оказалось, и я уже готова была позвать его, но почему-то испугалась.
Постояла на крыльце, напряженно вслушиваясь в ночные шорохи и небесные вздохи. Глаза понемногу привыкли к темноте, и я проскользнула в сад.
Меня вело какое-то шестое чувство.
Я старательно обходила гравийные дорожки, чтобы не выдать себя, ступала по газону. Добралась до забора и перестала дышать, когда услышала голос Тихомирова из окна спальни соседа:
– Мы с тобой обо всем договорились, по-моему.