Женимся! Семья за одну ночь

Лесневская Вероника

– Теперь попрошу брата, чтобы все это исправил, – показательно морщится. – Он у меня юрист. Бракоразводный, – с вызывающим прищуром смотрит на меня.

Вновь считаю… Один, два… К черту!

Пока не пришлось идти дрова колоть, справляясь с неудовлетворенностью, я притягиваю жену к себе и целую ее. Руки бесконтрольно ползут под просторный свитер, ложатся на плоский животик, обжигаясь жаром голой кожи, пальцы выводят узоры вокруг пупка. Жадно съедаю сдавленные Сашкины мурлыканья. Рыжая строптивица сдается – и сама прижимается

ко мне, цепляясь ладонями за плечи.

– Са-ашенька-а, – растягиваю гласные, слегка покусывая ее губы. – Хочу тебя в жены. Навсегда. Родишь сына, и все у нас будет хорошо, – вздыхаю мечтательно. Маруське не помешает брат, да и я был бы рад мальчишке – рыжему озорнику, похожему на Сашку.

– А если дочку? – по-хулигански приоткрывает она один глаз.

– Ты хоть в чем-то можешь не спорить со мной? – угрожающе хриплю с грудным рыком.

– Но… – округляет болтливый ротик, и я тут же затыкаю его привычным и действенным способом.

Задираю потрепанный, колючий свитер, который настолько длинный, что прикрывает Саше попу. Зато, кроме него, на ней больше ничего нет. Разве что белье, но это приятные мелочи.Подхватываю жену под бедра, вынуждая обвить меня ногами за талию. Несу к ближайшему предмету мебели. Плевать, куда. Неважно, где. Главное – скорее.

Заваливаю брыкающуюся Сашку на диван, припечатав сверху. Блуждаю руками по ее нежному телу, целую каждый сантиметр, с трудом освобождаю от лишней одежды.

– Мама приедет, – испуганно пищит жена, оставшись в одном белье, и дергается подо мной, едва не врезав мне коленкой в пах.

– Не приедет, пока я ей не дам сигнал, – силой раздвигаю тонкие ножки, устраиваясь между ними, и прохожусь пальцами по внутренней стороне бедра.

– Сговорились? – с трудом произносит она, часто и эротично дыша.

Устремляет на меня томный взгляд. Прямо в сердце. Навылет.

Не могу ни о чем думать. Застываю, уставившись на нее, раскрасневшуюся и податливую.

– Са-аш, ты у меня такая красивая…

Улыбается смущенно, будто не верит, что слышит подобное от меня. А ведь это чистая правда. Надо почаще повторять…

– Очень красивая.

Любуюсь ей, поглаживая костяшками пальцев по скуле. Спускаюсь к подбородку, очерчиваю овал лица, провожу подушечками по губам – и снова вгрызаюсь в них поцелуем. Пью ее до дна, будто на протяжении всех новогодних каникул по пустыне бродил. Мне не хватало этой взбалмошной девчонки.

– Простила? – уточняю, на секунду оторвавшись от нее.

– Мне нужно больше времени для принятия решения, – игриво подмигивает мне и, обняв, тянется к губам.

– У нас есть вся жизнь, жена, – важно чеканю, заткнув ей рот, пока он опять лишнего не наговорил, будто существует отдельно от своей хозяйки.

Улыбаюсь сквозь поцелуй, пока Сашка кусается.

Это будет… нескучная жизнь.

Эпилог

Александра

–

Ты в порядке? Голова не кружится? – с искренней заботой, но невероятно надоедливо бубнит над ухом Олег.

В перерывах между однотипными вопросами он успевает здороваться с гостями вечера. Одна его ладонь то и дело взметается в воздух для очередного рукопожатия, а вторая – незыблемо лежит на моей талии, словно прилипла.

Не получив ответа, упрямый Высоцкий наклоняется ко мне, взволнованно всматривается в мое лицо, аккуратно поддевая пальцами подбородок. Улыбнувшись, я послушно запрокидываю голову. В мягком свете вычурных люстр «Александрии» мой законный супруг кажется принцем из сказки. Несносные гормоны превращают меня то в кисейную барышню, то в женщину-вамп, до одури озабоченную и одержимую единственным мужчиной. Держу себя в руках, чтобы первое состояние не перетекло во второе.

– Саш, тебя не тошнит?

– Все нормально, Высоцкий, - тихонько смеюсь, приподнимаясь на носочки.
– Если меня стошнит, ты узнаешь об этом первым, - ехидно выдыхаю в его губы.

Не боится, не брезгует. Позволяет закрыть себе рот поцелуем. Да, именно так, теперь этот метод освоила и я. Олег прав – действует безотказно. А еще… безумно приятно и, уверена, полезно. Мы кормим нашего малыша эндорфинами двадцать четыре часа в сутки. Он родится самым счастливым человеком на земле.

– Присаживайся, - ласково шепчет Олег.

Вздрогнув, я растерянно моргаю и осматриваюсь. Не заметила, как мы оказались возле столика. Неподалеку - наши родители. Активно обсуждают график общения с будущим внуком, спорят и никак не могут договориться, зато на нас не обращают внимания. От кучки родственников отрывается Маруська, радостно летит ко мне и обнимает, уткнувшись лицом в незаметный животик, скрытый под расклешенным от груди платьем. Я постепенно меняю свой стиль, потому что рядом с таким мужчиной, как Высоцкий, хочется выглядеть красивой и женственной.

– Мам Саша, а давай им вообще ляльку не отдавать?
– жарко и возмущенно дышит мне в пупок наша девочка. – Я сама буду нянчить.

– Доченька, надо делиться, - игриво щелкаю ее по сморщенному носику. – Тебя же папа бабушкам и дедушкам доверял. Смотри, какой прелестной, доброй и умной ты выросла, - уговариваю трепетно.

– Пусть приходят по праздникам, - снисходительно разрешает. – Только ненадолго, - и садится рядом со мной.

Переглянувшись с Олегом, обмениваемся мыслями и подавляем добрые смешки. Мы опасались, что Маруська будет ревновать нас к малышу, не примет его, а оказалось… ей понравилось примерять на себя роль старшей сестрички. Боюсь, после рождения ребенка она нас самих не подпустит к колыбели. Придется умолять строгую няньку о свидании.