Женимся! Семья за одну ночь

Лесневская Вероника

– Ты хочешь что-то спросить?

– Нет… - дергается, и алкоголь проливается на тканевую салфетку. – Да, - крутит стопку в пальцах.
– Забудь, ерунда, - отмахнувшись, выпивает все содержимое, не поморщившись.

– Арс, говори уже, как есть! У нас мало времени, пока Олег не спохватился, - заговорщически толкаю его в плечо.
– Меня уличит в измене, а тебя кастрирует.

– Хм, а это бы решило большинство моих проблем, - неожиданно хмыкает и задумчиво почесывает небритый подбородок.

–

В смысле? Ты чего?

– Скажи мне как женщина… беременная, - выгибает бровь, покосившись на мой живот.
– Что бы ты выбрала: растить ребенка вообще без отца, но в спокойной обстановке, или с его жалким подобием, который ни хрена не готов к семейной жизни и с вероятностью девяносто девять процентов будет ходить налево?

– М? – хлопаю ресницами, переваривая его вопрос. – Арс, ты малыша кому-то сделал? Помощнице своей? А она тебя бросила и сбежала? К жениху обратно?
– тараторю без умолку.

– Тш-ш, Саш-ш! Тихо, ну! – шикает на меня, но я уже не могу остановиться.

– Как так вышло? – задаю дурацкий вопрос и получаю соответствующий ответ…

– Я был не в себе.

– Это у вас семейное? – выплевываю гневно.
– Сначала напиться и натворить дел в бессознательном состоянии, а потом сделать лицо кирпичом и сказать, что вы просто мимо проходили?

– Я не пил, там другое… Я даже предложение успел сделать и с родителями ее познакомиться, а потом… все вспомнил.

– Что вспомнил? – недоумеваю, а он молчит.
– Не знаю, о чем ты, но тебе надо срочно возвращать свою женщину и ребенка.

– Ну, Сашка, на хрена я им? – морщится, будто тонну лимонов съел.
– У меня диагноз. Я не могу сконцентрироваться на чем-то конкретном, устаю от рутины. Да я ни с одной бабой дольше пары недель не задерживался. Надоедают они быстро, даже самые яркие «акробатки», - криво ухмыляется, но я улавливаю нотки горечи.

– И что, много у тебя их было после Славы?

– Никого, но мне просто не до этого. Голова другим забита.

– Ты сам ответил на свой вопрос, - поднимаюсь, чтобы вернуться к Олегу, который с подозрением поглядывает на нас, однако задерживаюсь на доли секунды. – Арс, а своего психоаналитика уволь к чертям. Я и без него могу тебе диагноз поставить.

– Какой?

– Любовь, братишка, - по-доброму подмигиваю ему и, рассмеявшись, спешу к мужу. – Дочку в честь меня назови, - возвращаю его же шутку.

Оказываюсь рядом с Олегом до того, как закончится видео. Прильнув к нему, укладываю голову на плечо. Опускаю ладонь на бедро, успокаивающе поглаживаю, усыпляю бдительность мужа, а сама смотрю в сторону кухни, откуда после показа должны вынести торт с секретом.

– Ну что, готов, папочка? – хитро смотрю исподлобья.

– Не особо, - малодушно признается.

Серия обрывается, слово берет главный редактор проекта, благодарит

всех участников и рассыпается в дифирамбах Высоцкому, а тот сидит как на иголках над жерлом извергающегося вулкана. Лицо каменное и серое, губы сжаты в прямую линию, брови сведены к переносице. В таком виде он и встречает виляющую бедрами официантку с подносом.

Пока я мысленно проклинаю эту красотку и слежу, чтобы она не соблазнила моего мужа, сам Олег испепеляет взглядом торт. Полностью девчачий: покрытый розовым кремом, украшенный огненно-рыжими цветами, усыпанный сладкими бусинами.

– Девочка, - хрипло бубнит Высоцкий. Не спрашивает, а озвучивает факт и лихорадочно пытается с ним смириться.

– Поздравляем! – скандируют гости.

– Мам Саш, а можно на братика поменять? – скептически роняет Маруська, транслируя мысли своего отца.

Как же они похожи. Олег размножается копированием. Интересно, нашего малыша это тоже коснется? Еще один мини-Высоцкий – испытание не для слабонервных.

– Что делать будем? – дергаю его за рукав и жестом указываю на торт, который уже стоит перед нами.

На верхушке среди пышных кремовых розочек яркая надпись: «Мальчик или девочка?», но Высоцкий не обращает на текст внимания. Думает, что все уже решено. На это и был расчет, а сейчас… жалко мне его, глупого самоуверенного павлина.

– Рожать. Любить, растить, - твердо заявляет после короткой паузы.
– Потом работать над мальчиком. Не вижу проблемы, - садится ко мне вполоборота. – Сашенька, я тебя очень люблю… Вас, - добавляет, бережно прикоснувшись кончиками пальцев к моему животу.

Принимаю из рук официантки зажигалку, щелкаю ей и подношу к торту. Секрет в том, что сверху он покрыт пиробумагой, которая мгновенно вспыхивает. Когда весь слой сгорает, проявляется нижний рисунок: младенец в синих ползунках с табличкой «Сыночек».

Украдкой слежу за реакцией Олега, а он словно окаменел. Булыжник, серый и холодный. Обхватив грубые щеки ладонями, целую его в губы, чтобы немного растормошить. Отвечает сначала как робот, потом более тепло и страстно, тяжело вздыхает мне в рот.

– Радуйся, Высоцкий, у тебя сын, - хихикаю, отрываясь от него и указывая на торт. Вновь целую.
– Ты счастлив? – нахмурив брови, сипло уточняю.

Доигралась! Сломала мужа. А другого такого не найти. Лучший. Обмену и возврату не подлежит, да и не хочется. И запчастей к нему не производят. Значит, придется реанимировать.

– А девочка где? – заторможено кружит взглядом по изображению младенца.

– Это была шутка, - виновато закусываю губу. – Неудачная. Прости.

– Я настроился… Значит, после пацана будем еще девчонку делать, - выдает хлестко и расплывается в хитрой, широкой улыбке. Притягивает меня к себе, заключая в капкан сильных рук.