Женить нельзя помиловать
Шрифт:
– А что тебя так задевает, Люциус?
Отвечать на поставленный подобным тоном вопрос – подписать тайнику смертный приговор. А себе… закрыть доступ в заветную спальню ооочень надолго. Оставался один выход – сменить тему.
– Нарцисса, ты слишком прекрасна в гневе. И утро сделало тебя особенно неотразимой...
Несомненно, последняя фраза задела чувствительные струны. Вызвала воспоминания. И желание
– Утро было… незабываемым. С этим невозможно спорить. Но, милый, так нельзя! Умерь свой нрав. Ненадолго. Ты способен на многое. А уж на притворство – определенно! И моя благодарность… не заставит себя долго ждать.
Люциус замер от очевидного намека в голосе. Но маглы… Это равносильно «круциатус». Некоторые желания просто неосуществимы.
– Я веду себя, как могу. Не надо требовать от меня большего!
– Сейчас я требую только одного, лорд Малфой, - последнее было сказано совсем неласково. – Я хочу знать, что происходит в нашем доме на самом деле! Или…
– Что или?.. - настороженно поинтересовался Люциус. Не привык он слышать угрозы из уст собственной жены.
– Или… я сама проведу церемонию. Хочешь ты или не хочешь – но она состоится!
– Это… возмутительно! – выпалил во весь голос Малфой. – При живом супруге…
– Вот и подумайте об этом, муж мой. Я направляюсь к мисс Грейнджер. И что-то мне подсказывает, что уж от нее честный ответ я точно получу!
Нарцисса распахнула дверь библиотеки.
– Остановись, - убитым тоном проговорил Люциус. – Запри дверь. Думаю, нам стоит поговорить без свидетелей.
***
Сказочные принцессы всегда: а) красавицы; б) умницы; в) имеют в перспективе поцелуй феи Удачи и принца с отдельным королевством в придачу. Но как быть, если из предложенного списка жениху ты можешь предъявить, только папу-короля? В общем, на месте наследницы престола иногда мечтает оказаться каждая, кроме самой принцессы.
А если ты носишь звучное имя прапрабабки, первой красотки на все подземелья, то поневоле не захочешь никакого сравнения.
– Очень мило, особенно грудь! - настенное зеркало постаралось немного (ну как немного, очень сильно, так точнее) приукрасить свою владелицу и выделить выдающиеся во всех смыслах достоинства.
– Издеваешься, плоское подхалимное создание?
Клеопатра 101 (порядковый номер значил лишь количество наследников престола женского пола со времен Мерлина, папа-король вообще был под номером 100959, что подтверждает теорию мужского шовинизма по отношению к дамам, особенно на подземном уровне!)
– Клеопатрочка, ты бы поаккуратнее, - робко возразил Его Величество Ворчелло Справедливый (сегодня папочка-король решил выбрать себе именно это прозвище, наверно, опять кому-то кусок сталактита подарил), - последнее магическое зеркало на весь дворец. Ведь потом и правду никто не скажет.
– Шли бы вы, папа, к… горбатой матери, - принцесса изо всех сил пыталась следовать этикету – не зря же Ворчелло Щедрый столько государственной казны затратил на воспитание единственной, но не благодарной дочери. – Правду вам любой дурак скажет – потом от этой правды повеситься хочешь!
– Фу, как грубо, - король уже пожалел, что сбежавшая женушка не захватила с собой вместо трех сундуков с деньгами одну весьма вредную девчонку.
Причины ухода супруги Ворчелло Молчаливый тщательно скрывал, но злые языки намекали на «замечательный» характер короля, да еще дочка оказалась ни капельки не похожа на свою мать, гордость и красу гномьего племени. Тут не только сбежишь, на метле улетишь! Но, к сожалению, рожденный ползать по подземелью летать, априори, не может. Хотя и хочется. Иногда.
– Я не хамлю – я так разговариваю, - отрезала принцесса, пытаясь натянуть платье повыше, но гигантский бюст так и норовил вывалиться из декольте и придавить какого-нибудь несчастного зеваку. – И вообще, женихи уже пришли? Пора на выход!
– Неужто так замуж рвешься? – скорчил недовольную гримасу Ворчелло Правдивый, Благоразумный и Отчаянный. Правда, это он для вида только делал. В душе-то доволен, как книзл в марте. Еще бы, такой шанс дочурку сплавить – пусть теперь у зятя голова болит! А Ворчелло, наконец, хоть вздохнет спокойно и на заслуженный отдых отправится. Куда-нибудь в дальнюю пещеру. Эх, отцам и королям за вредность давно пора приплачивать.
– Все лучше, чем с вами тут плесенью покрываться! - фиолетовые глазки Клеопатры зло сверкнули, и она резко откинула назад тоненький мышиный хвостик, гордо именуемый косой (у других гномов и такой не было), больно щелкнув Ворчелло Несчастного по носу.
– Больно же! – крякнул король, поправляя съехавшую набок корону. Символ монаршей власти никак не хотел сидеть на императорской лысине – предки у Ворчелло все сплошь башковитые, твердолобые и размерчик головного убора не совпадал. Вот и приходилось вечно поправлять. Эх, тяжела ты, шапка Мономаха, оказалась...
– Какая плесень, доченька? Самый модный оттенок ирландского мха! Все ж ради тебя старался, тронную пещеру украшал. А ты нос воротишь! Ууу, вся в Ворчулиту Незабвенную пошла. Что внешность, что характер!
– Только личико беленькое – и от вашего климата подземельного польза иногда бывает, - влезло молчавшее до сих пор магическое зеркало, пытаясь подсластить папашину пилюлю. И так дочка не красавица, а он еще дразнит! Так скоро Клеопатра все приданое переколотит. Вон уже за сервиз взялась!