Женщина-генерал и старшая принцесса
Шрифт:
— Янь-эр красива и талантлива, у нее превосходный характер. Если вы свяжете себя узами брака, мы с Фэйсином породнимся. Почему Фэйсин отказывается?
Ли Сянь все это время смотрела на Линь Фэйсина, стараясь уловить перемены в выражении его лица.
Когда она увидела, что сияющие воодушевлением глаза Линь Фэйсина померкли дымкой разочарования;
Когда она увидела, что безжизненного оттенка лицо Линь Фэйсина еще больше посерело;
Когда она увидела, что губы Линь Фэйсина слегка приоткрылись от шока, а затем плотно сжались;
Когда Ли Сянь увидела, как Линь Фэйсин бессильно откинулся на спинку
Она тоже замолчала. Впервые за все время она не знала, какие слова подобрать.
Через некоторое время Линь Ваньюэ медленно открыла рот.
— Вы действительно хотите, чтобы я женился на младшей сестре принца Чу? — бессильно спросила она хриплым голосом.
Ли Сянь открыла рот. Но тут она почувствовала, что в горле застрял ком.
Когда она опомнилась, Линь Фэйсин уже поднял голову и смотрел прямо в ее глаза.
В этих пронзительных глазах Ли Сянь могла рассмотреть красную сеточку сосудов.
— Отвечайте мне!
— Да, — Ли Сянь кивнула. Ее голос был все еще очень тихим, но в нем звучала решимость.
— ... Уходите!
Линь Ваньюэ подняла дрожащую руку, указывая на дверь гостиной.
— Пусть Ваше Высочество принцесса передаст Ли Чжуну, что все, что касается моего брака, — это мое личное дело. Я не женюсь на Ли Янь! Я, Линь Фэйсин, низкий человек, не пара ей!
Ли Сянь оцепенела. Никто в жизни с ней не разговаривал подобным тоном. Но, посмотрев на Линь Фэйсина, она поняла, что не в состоянии злиться на него.
— Фэйсин…
В этот самый момент Ли Сянь хотела сказать ему, что Ли Му уже отравлен, северная граница нуждается в новом главнокомандующем! Но одного только рекомендательного письма Ли Му было недостаточно, и когда придет время отцу-императору сменить главнокомандующего, несколько слов похвалы от принца Чу могут обеспечить успех.
Она была всего-навсего принцессой, ожидающей свадьбы. Как бы ни любил ее отец-император, она не могла вмешиваться в политику.
А наследный принц Ли Чжу был еще слишком молод. Если бы он выдвинул Линь Фэйсина, отец-император определенно затаил бы подозрения, и это привело бы к обратному эффекту.
Причина, по которой Ли Сянь поспешила сюда, несмотря на расстояние в тысячу ли, заключалась в том, что она боялась, что Линь Фэйсин действительно влюбился в Ли Янь.
И теперь Ли Сянь исключила эту возможность. Удачным исходом будет, если Линь Фэйсин женится на Ли Янь и получит поддержку от принца Чу и военную власть, а затем устроится рядом с ним!
Но у Ли Сянь были противоречивые чувства по этому поводу. С одной стороны, ей хотелось, чтобы Линь Фэйсин согласился с Ли Чжуном и завязал дружбу с принцем Чу. Неважно каким методом, достижение военной власти было гарантией успеха!
Но с другой стороны, когда Линь Фэйсин дал решительный отказ, в ее сердце необъяснимым образом закралась радость…
В конечном итоге Ли Сянь не стала ему ничего объяснять: не имело значения, был ли он шахматной фигурой или семечком, ему не нужно слишком много знать…
Линь Ваньюэ холодно рассмеялась, словно насмехаясь над собой. Она снова указала на дверь и в изнеможении закрыла глаза.
Ли Сянь медленно поднялась со своего места. Она грациозно прошла к двери и остановилась.
Всего за пару коротких шагов над ней снова возобладал разум:
— Подумай
Глава 91
Глава 91. Но совсем не жалею об этом, истлеваю в любовной печали
строчка из стихотворения "Феникс, сидящий на ветвях платана" поэта династии Сун Ли Юна (987 — 1053)
Болезнь настигает неожиданно.
Хотя у Линь Ваньюэ не было здоровья как у быка, за все время служения в армии, если не считать восстановлений после ранений, она никогда не болела.
Линь Фэйсин приказал сообщить обо всем Ли Му и закрыл поместье, отказавшись принимать гостей.
Новости извне не проникали внутрь дома, но это не означало, что происходящее изнутри не сообщалось наружу.
На второй день, когда небо начала насыщать тьма, Линь Фэйсин слег от болезни.
Одетая во все черное Ночная тень с маской на лице, словно призрак, проникла во временное жилище Ли Сянь в Янгуане.
"Ду, дудуду, ду, дуду, ду”.
Дверь в комнату Ли Сянь со скрипом отворилась.
Ее распахнула сяо-Цы, которая приехала вместе с ними. Увидев человека в маске, она слегка улыбнулась:
— Давно не виделись. Что-то ты запропастилась.
— Да, давненько, — донесся женский голос из-под маски.
Сяо-Цы отошла в сторону, и тень прошмыгнула внутрь.
Ли Сянь, одетая в нижнюю одежду, неторопливо вышла из-за ширмы. Она села за стол и спросила:
— Как обстановка в поместье Линь?
Тень опустилась на одно колено и доложила:
— Докладываю Вашему Высочеству, Линь Фэйсин заболел. После того как Ваше Высочество и Ли Чжун покинули поместье Линь, он запретил кому-либо его беспокоить и заперся в комнате до следующего утра. После пробуждения он зашел к молодой госпоже Байшуй. Он оставил несколько указаний кормилицам и няням, затем послал человека в военный лагерь с оповещением о своем отпуске, после чего приказал закрыть поместье и не впускать никаких гостей. Он по-прежнему просит не тревожить его. Эта подчиненная видела Линь Фэйсина прежде чем он вернулся в свою комнату. Цвет его лица был ужасен, это явно не притворство. Сегодня вечером эта подчиненная принесла ужин с намерением разузнать обстановку, но обнаружила, что дверь спальни Линь Фэйсина была заперта. Затем эта подчиненная нашла способ проникнуть внутрь, но увидела, что Линь Фэйсин впал в летаргический сон. Эта подчиненная не разбирается во врачевании и не может поставить диагноз. Его брови были сильно нахмурены, он крепкой хваткой вцепился в яшмовую подвеску, что эта подчиненная не могла вырвать ее у него из рук. Только увидев парную кисточку, эта подчиненная пришла к выводу, что это та подвеска, с которой он не расстается.
Когда сяо-Цы, стоявшая позади Ли Сянь, услышала это, ее веки задрожали: она все еще помнила, как Линь Фэйсин покинул столицу два года назад, и Ее Высочество принцесса поутру взяла ее с собой за город, чтобы там подождать его. Принцесса подарила Линь Фэйсину яшмовую подвеску, которую ей оставила императрица Хуэйвэньдуань. В тот день по пути обратно сяо-Цы долго брюзжала по этому поводу. Эта подвеска не была какой-то там безделушкой. Пусть даже у Линь Фэйсина были заслуги, уместнее было бы наградить его какими-нибудь драгоценностями, сокровищами или даже шелками. Но как принцесса могла отдать ему этот кулон? А эта парная кисточка была ручной работы сяо-Ци...