Женщина над нами
Шрифт:
ЦАПЛИН. Это мое дело!
Пауза.
Можешь сказать мне?
ГАЧИН. Что?
ЦАПЛИН. Мы друзья. Я знаю, мы друзья. Ты меня выручал не раз, спасибо. Но почему ты так надо мной издеваешься? Причем, при посторонних. То есть чаще всего при посторонних. Вот мы наедине - обзывайся, издевайся, - нет, ты молчишь, ты похож на человека. Появляется кто-то - и ты начинаешь меня смешивать с грязью! Почему?
ГАЧИН. Не знаю. Может, чтобы меня с тобой не спутали. Прости... Кстати, о грязи. Давай-ка мусор
ЦАПЛИН. Когда-нибудь мы с тобой навсегда поссоримся. Понимаешь?
ГАЧИН. Прости. Я сволочь. Я больше не буду.
ЦАПЛИН. Будешь, знаю я тебя! Бери носилки, жертва!
Берут носилки с мусором, выносят.
Затемнение. Музыка.
Свет. Они появляются с пустыми носилками.
ЦАПЛИН. Час прошел.
ГАЧИН. Мало ли. Сидит, рассказывает ей про свою горькую жизнь. А она, как добрая девушка, слушает.
ЦАПЛИН. Это и странно, что слушает. Кого слушать? Не понимаю!
Появляется Лукояров.
Идет к доскам, осматривает их.
ЛУКОЯРОВ. Тоже мне, хозяйство... Сплошной нестандарт. Я им что, на все руки мастер? Я, между прочим, каменщик был, а не плотник. Ага. Вот тут уже начали. Это что? Это дырочки, значит, лага у стены. Для вентиляции дырочки. Тогда ясно. (Берет дрель, начинает сверлить отверстия.)
Гачин и Цаплин наполняют мусором носилки, выносят.
Вносят пустые. Цаплин с грохотом бросает носилки.
ЦАПЛИН. Не понимаю! Нормальные люди, а играем в дурацкую игру! Одному интересно рассказать, другим интересно узнать, что мы идиотничаем-то? Во всем вранье, во всем игра какая-то, противно!
ЛУКОЯРОВ (выключает дрель). А что, в самом деле, интересно?
Пауза.
Ладно. Вам по порядку или как? Будем по порядку. Я вхожу. Смотрю - никого. Ковры, роскошная мебель, зеркала. Кровать огромная в спальне, дверь нараспашку. Захожу в спальню. Никого. Вода льется. Значит, она в душе.
ГАЧИН. Как в кино. Красавица голая моется - и маньяк с дрелью подкрадывается. Холостяки любят такое кино смотреть.
ЛУКОЯРОВ. Могу не рассказывать.
ГАЧИН. Ладно, ладно.
ЦАПЛИН. Лично я все равно не слушаю. Я уже понял, что он будет врать.
ЛУКОЯРОВ. Дверь - прозрачная, стеклянная. Она в душе. Все насквозь видно. Думаю: войду - напугаю, заорет. Выйдет, увидит - тоже напугаю. Поэтому говорю ласково: "Оленька, извините, у нас вопрос по поводу!" Она говорит "Сейчас!" - и спокойно докупывается. И выходит - абсолютно голая.
ЦАПЛИН. Врет! Ведь врет же, врет!
ЛУКОЯРОВ. Она выходит абсолютно голая.
Ольга выходит - в алом халате. Одновременно
ОЛЬГА. Что за вопрос?
ЛУКОЯРОВ. Оленька, так нельзя. Я забываю все вопросы при вашем виде. То есть я онемел!
ОЛЬГА. А что вас смущает?
ЛУКОЯРОВ. Меня в этой жизни ничего не может смутить! Я научился
у своего пса ничего не бояться.
ОЛЬГА. А я всегда боялась собак.
ЛУКОЯРОВ. Это хорошо. Надо бояться. И уважать. Вы должны меня бояться и уважать.
ОЛЬГА. Нет, людей я не боюсь. Меня защитит мой муж.
ЛУКОЯРОВ. Ты не знаешь меня!
ОЛЬГА. Выйдите вон! Вы глядите на меня скабрезными глазами!
ЛУКОЯРОВ. Я не могу смотреть по-другому. Ты сука, голая красивая сука, ты решила меня подразнить, но ты не на того напала! Если я люблю женщину, меня нельзя остановить!
ОЛЬГА. Я буду кричать!
ЛУКОЯРОВ. Кричать от радости? Я согласен! Посмотри на меня. Я крепкий и страшный, как цепной кобель! Ты с ума сходишь, ты хочешь попробовать!
ОЛЬГА. Я воспитана в интеллигентной семье и привыкла к другому обхождению! Не надейтесь на взаимность, если будете такие грубости мне говорить.
ЛУКОЯРОВ. Кто жрет всю жизнь сладкое, тот хочет горького! Ты хочешь горького, острого! Хочешь, хочешь! Не надо слов, телочка моя, какая грудь, какие ноги!
ОЛЬГА. Мне нравятся твои слова, но я из последних сил сопротивляюсь им. Я хочу подумать.
ЛУКОЯРОВ. Нет! Женщинам нельзя давать думать! Если женщина начинает думать, она перестает быть женщиной!
ОЛЬГА. В твоей грубости есть привлекательность. Но я люблю совсем других мужчин.
ЛУКОЯРОВ. Ты не пробовала таких, как я!
ОЛЬГА. Я не хочу!
ЛУКОЯРОВ. Правильно! Ты должна говорить себе, что не хочешь. Ты должна верить, что ты тут не при чем! Считай, что тебя изнасиловали. Закрой глаза и ляжь на постель! Ну!
ОЛЬГА. Я не собака, чтобы кричать на меня!
ЛУКОЯРОВ. Лежать! Лежать - и ждать подачки! Ты еще упрашивать будешь, скулить! Ты будешь ноги мне облизывать и ждать меня у порога! Закрой глаза! Ляжь! (Гачину и Цаплину.) И она закрыла глаза и легла.
Ольга закрывает глаза и ложится.
ЦАПЛИН. Не верю.
ГАЧИН. Да... Сомнительно что-то. С другой стороны, чего только не бывает!
ЦАПЛИН. Не бывает, вот именно!
ЛУКОЯРОВ. Я могу и не рассказывать.
ЦАПЛИН. Никто и не просит. Короче, ты ее это самое - и все, ладно, я поверил. И хватит!
ЛУКОЯРОВ. Главное, я чувствую, она лежит - а сама меня презирает. То есть хочет, но самой, гадине, противно, что она меня хочет. У баб это бывает, я знаю! Ладно, думаю, подожди. А она вдруг смотрит на часы и говорит: