Женщина над нами

Слаповский Алексей Иванович

ЦАПЛИН. Почему женское лицо?

ЛУКОЯРОВ. Это я к примеру.

ЦАПЛИН. Знаешь, что я тебе скажу, человек из народа. Ты, может, понимаешь в собаках, но в людях ты ничего не понимаешь. Ты вот смотришь на меня и думаешь: вшивый интеллигент, баба от него ушла. К твоему сведению, я занимался медитацией и восточной борьбой. Его бы я мог не то что пальцем убить, я бы взглядом мог его убить. А она, представь себе, теперь ходит ко мне - как к любовнику. Хочет вернуться, но я - не хочу. Понял? Это я так, к сведению.

ЛУКОЯРОВ. Я верю.

ЦАПЛИН. Мне твое ехидство смешно.

ЛУКОЯРОВ. Я действительно верю.

ЦАПЛИН. Будь осторожней со мной, инвалид, очень советую.

ЛУКОЯРОВ.

Слушай, ты не надо, ты не пугай меня. У меня сердце колотится, я серьезно. Нельзя же так с больным-то человеком. Ты пощупай пульс, ты пощупай.

Цаплин протягивает руку, Лукояров перехватывает ее, выворачивает. Цаплин молчит. Молчит и Лукояров.

Мне хочется, чтобы ты что-нибудь сказал. Что ты хочешь мне сказать? А? Я не слышу.

ЦАПЛИН. И не услышишь.

ЛУКОЯРОВ. А ручку сломать - не бо-бо будет?

ЦАПЛИН. Ломай! Ломай!

Появляется Гачин.

ГАЧИН. Дмитрий Сергеевич, перестань! Кричать он не будет. У него, как у всех шизиков, повышенный болевой барьер. Перестань, говорю!

Лукояров отпускает руку, Цаплин вскакивает.

ЦАПЛИН. Я убью его! Лопатой по черепу! Понял? Хамло, сволочь,

смотри у меня! И вообще, для меня пятнадцать суток кончились! Все! Я иду домой! И пусть попробуют меня оттуда взять! Только с санкции прокурора! Я забаррикадируюсь! Я отстреливаться буду!

ГАЧИН. Из дуршлага?

ЦАПЛИН. Я ненавижу тебя, Саша! Я тебя не знаю, понял?!

Убегает.

ЛУКОЯРОВ. Полный придурок. Ну? Как дела?

ГАЧИН. Не спеши. Пусть будет полный зал.

ЛУКОЯРОВ. Думаешь, вернется?

ГАЧИН. И очень скоро.

ЛУКОЯРОВ. Скорее всего. Он трус страшный.

ГАЧИН. Нет. Он хочет услышать, что я расскажу. Поэтому вернется.

Пауза.

ЦАПЛИН (появляется). Они на это и рассчитывали. Что я выйду из себя. Нет уж! Они просчитались. Они без закона, а я - по закону. Все пятнадцать суток честно отработаю - но за каждые сутки они мне ответят! Я лучшего адвоката найму, я показательный процесс устрою!

Пауза.

ГАЧИН. Ты готов?

Цаплин не отвечает.

Setzen Sie, bitte! Ich beginne die meine Geschichte!

ЛУКОЯРОВ. Начинай, начинай.

ГАЧИН. Вы знаете немецкий?

ЛУКОЯРОВ. Я знаю больше, чем ты забыл. Поехали.

ГАЧИН. Гут. Итак, я пришел.

Появляется Ольга. В строгом платье.

ОЛЬГА. У вас очень решительный вид. Такой... Будто мы раньше

были знакомы - и что-то меж нами было, и вот вы хотите объясниться.

ГАЧИН. Вы сами сказали, что я на кого-то похож.

ОЛЬГА. Я ошиблась.

ГАЧИН. Тем не менее. Меж нами действительно что-то было. То есть не обязательно меж нами. Понимаете, когда встречаются мужчина и женщина, то встречается сотня мужчин и сотня женщин. То есть рядом с вами я выстраиваю мысленно сто...

ОЛЬГА. Ого!

ГАЧИН. Ну, пусть десять, пусть пять, неважно. Пусть все-таки десять. Итак, рядом с вами десять женщин. Это те, кого я знал раньше. Или знаю сейчас. Потому что я невольно сравниваю. И не хочется повторяться, не хочется говорить о том, что они слышали. Следовательно то, как я с вами буду говорить и о чем, зависит от того, какие эти десять женщин. Прибавим еще десять-двадцать из книг, еще десять-двадцать из кино, они тоже рядом с вами. А у вас - наоборот, вы мысленно выстраиваете рядом со мной десятки мужчин, которых знаете. К тому же,

существуют некоторые архетипы ситуаций, диалогов между мужчиной и женщиной - из жизни, из тех же книг, из кино - и так далее. Поэтому и возникает ощущение, что когда-то что-то было.

ЛУКОЯРОВ. Стой, стой, стой! Ты сам понял, о чем говоришь?

ГАЧИН. Конечно. И она поняла.

ЛУКОЯРОВ. А может, пропустим эти разговоры? Или только они и были, а?

ГАЧИН. Я никого не заставляю слушать. (Ольге.) Мне кажется, мы похожи. Вы все знаете наперед - и я все знаю наперед. Но возьмем исходную позицию. Вы молодая красивая женщина, живущая на средства мужа в доме, который недостроен, но вам уже опостылел. Не спешите возражать. Пусть это не так, от этого мало что меняется. Поэтому примем это за архетип.

ОЛЬГА. Хорошо. Пусть будет так. А у вас какая исходная позиция? У вас умерла жена - кстати, от чего?

ГАЧИН. Заражение крови.

ОЛЬГА. Хорошо. У вас умерла жена. Вы ходите по ночам и ищете ее. То есть кого-то, кто нам нее похож. И вот вы увидели меня - и вам показалось...

ГАЧИН. Нет. Да, я хожу и ищу. Чтобы убедиться, что я никогда больше не встречу такую женщину. И чем больше ищу - тем больше в этом убеждаюсь.

ОЛЬГА. Тогда зачем вы пришли ко мне?

ГАЧИН. Это выяснится в процессе разговора. Кстати, возможно, вам мой приход важнее. Понимаете, это только кажется, что решает какой-то импульс. Любовь с первого взгляда и тому подобное. Все решает - математика и, опять-таки, архетипы.

ЛУКОЯРОВ. Ничего не понимаю!

ЦАПЛИН. Помолчи.

ГАЧИН. Итак, за исходную ситуацию мы взяли ваше тоскующее и, я бы даже сказал, вожделеющее одиночество. И есть три претендента, три рыцаря, три богатыря. То есть мы, бедные узники частного капитала. И двое из них имеют шанс!

ОЛЬГА. Вы - это понятно. Кто еще?

ГАЧИН. Как раз не я. Шанс, во-первых, имеет наш Дмитрий Сергеевич. На первый взгляд, этот альянс невозможен. Но в самом деле здесь прекрасно разыгрывается миф и архетип, который называется КРАСАВИЦА И ЧУДОВИЩЕ!

ЛУКОЯРОВ. Это кто чудовище?

ГАЧИН. Вы - красавица. Он - чудовище. Вам хочется побывать в его лапах. Теперь второй вариант: друг мой Павел Цаплин.

ОЛЬГА. Он тоже из мифа?

ГЧИН. Он из сказки. Про трех братьев. Помните: старший глупый был детина - или сильный, не помню, средний был и так, и сяк, младший вовсе был дурак. Он Иванушка-дурачок, младший братец, которому всегда везет, которому достается царевна и полцарства в придачу. А я - именно и так, и сяк. Я средний. Я вне архетипа. Если с двумя вы можете разыграть какой-то сюжет, ибо люди только и делают, что разыгрывают уже сыгранные сюжеты, то со мной вам непривычно, неуютно: я не чудовище, не Иванушка-дурачок, не Иван-царевич, я... И вот тут все-таки начинается миф. Потому что есть еще один сюжет: о человеке, влюбившемся в нимфу Эхо, то есть в тайну, в загадку. Не понимаю, почему герой там - мужчина. Это легенда о женщине. Именно женщины способны пойти на один только голос за тысячу километров. Я проводил эксперимент. Я ведь не только блуждаю по ночам, я провожу эксперименты. Вполне безобидные. Итак, я звоню по телефону наугад - и когда мне попадается незнакомый женский приятный голос, начинаю что-нибудь говорить - неважно, какие-то пустяки. У меня неплохой голос, довольно красивый голос, я это знаю. Короче, я подвожу разговор к тому, что хотел бы встретиться. И девять из десяти, уверяю вас, соглашаются. Неважно, что будет потом, неважно, шестнадцать лет женщине или шестьдесят восемь, неважно, замужем она или нет - ее влечет великое женское любопытство, и она горит желанием видеть, кто же говорил с ней таким голосом!