Женщина с той стороны
Шрифт:
— Не знаю. Знаю только, что они где-то рядом.
— Пойдем вдоль трещины выше, это единственный путь, где её можно обойти.
Вновь заскрипел, а потом и стих снег под сапогами. Я молчала. Если мы так хорошо их слышали, то может быть и наоборот. В тишине мы выждали ещё минут десять, а затем стали торопливо собираться.
— Куда? — шепотом спросила я.
— А у нас есть выбор? — едко поинтересовался Назар. — Вправо нас ждут, наверх мы с моей рукой точно не влезем. Пока будем карабкаться, нас уже будут поджидать. Пойдём в единственную оставшуюся сторону.
— Но там же река!
— Предлагаешь остаться и ждать, когда они поймут, что, кроме как в эту дырку, мы деться никуда не могли?
Мне ничего не оставалось, только идти за ним. Сверху светило тусклое вечернее солнце, едва видное из-за туч, а в нашей расщелине
— И что теперь?
— Будем идти. Лезть дальше.
— Но как?
— Не знаю. Сунется сюда только сумасшедший. Но я же безумен, что терять. Даже более безумен, чем думают наши друзья.
Он осел на снег. Казалось, на его плечах все тяготы этого мира. Я опустилась рядом и положила свою руку в заскорузлой от снега и грязи варежке поверх его руки.
— Давай попробуем. Гораздо хуже не попытаться. И потом, эти люди…Они же убьют тебя. Так что сорвавшись в реку, мы ничего не потеряем. Главное — подумать и посмотреть по сторонам.
Пятая глава
Этим мы и занялись. Стены казались почти отвесными, а те уступы, за которые можно было бы ухватиться или наступить на них, были бесконечно далеко. Бесконечно, это уже два метра. Мне не дотянуться, что уж говорить о Назаре, с его больной рукой. Я отчаялась и стала осознавать, что нам придётся либо идти назад навстречу своим преследователям, либо оставаться тут и ждать, когда они поймут, что больше нам деться было некуда, и придут за нами сами.
— Смотри, — потянула я Назара за рукав, выход из положения я увидела, уже проглядев все глаза. — Так можно выбраться. Правда, придётся спускаться к реке, но иного пути я не вижу. Будем решать проблемы по мере поступления. Спустимся, и, быть может, найдём дорогу дальше.
Подумать только, когда-то недавно я боялась подняться на дом древолазов по вполне комфортной лесенке. А сейчас решилась на этот спуск. Но глаза боятся, а руки делают. Назар размотал повязку на руке, выпрямил и согнул её, несколько раз поморщившись от боли.
— Главное, работает. А теперь пошли.
Предыдущие шатания по горам были просто увеселительной прогулкой. Теперь приходилось оценивать каждый свой шаг, права на ошибку не было, никто не даст второй попытки. Варежки пришлось снять, они мешали нащупывать рукам опору, и пальцы почти не слушались, холодный камень их не щадил. Мы не говорили, река, которая становилась ближе с каждым робким шагом, заглушала все своим грохотом. Не раз камень срывался из-под ног и рук, падал вниз, грозя утянуть за собой. Тогда я прижималась телом к скале и молилась всем богам, которых я знала. Найдя более устойчивую площадку, останавливалась и подолгу дула на пальцы, отогревая их и стараясь не смотреть вниз. Я не знаю, сколько продолжался этот сумасшедший спуск. Наверное, вечность, за которую мы не сказали друг другу и слова. Когда я уже совсем не чувствовала пальцев, я поняла, что камень, за который я держусь, такой обледеневший оттого, что до него уже долетают брызги воды. Смотря сверху, я видела полоску камней вдоль скалы, по которым можно было передвигаться прыжками, и даже подобие берега. Сейчас меня неудержимо тянуло посмотреть вниз, ведь если мы не сможем двигаться вдоль воды, то и смысла в этом головокружительном спуске не было. Если только оттягивание плачевного финала нашего бегства. Там, ещё наверху, Назар сказал мне, чтобы я не смела смотреть вниз. Только вперёд. Но сейчас меня неутомимо тянуло бросить вниз хоть один короткий взгляд. В самом деле ничего страшного, мы же уже почти спустились…Задержав зачем-то дыхание, я отстранилась от камня и всё-таки посмотрела вниз. Вода и правда была близко,
Падение длилось несколько томительных секунд, а затем вода приняла в свои ледяные объятия, выбив ударом весь воздух из легких. Мне не было холодно, мне было больно, словно тысячи ледяных игл разом впились в моё тело. Я закричала, и холодная вода хлынула в горло. Пытаясь не растерять остатки самообладания, я хотела выплыть наверх, но не поняла, в какую сторону, где дно, где поверхность. Волна швырнула меня, как игрушку о валун, я хотела уцепиться за него оледенелыми пальцами, но, пока протянула руку, камня уже не было, лишь серая вода. Но мгновение, и передо мной вновь тёмная преграда, показалась из воды, бросилась мне навстречу. Наверное, мне повезло. Каким-то чудом я сумела уцепиться за укатанный волнами валун и закинуть на него своё тело в момент передышки стихии. Только я забросила наверх непослушные, словно окаменевшие ноги, как вода вновь бросилась вперёд, грозя утянуть меня обратно. Сил не на борьбу не осталось, я даже не думала поискать взглядом берег, и мыслей никаких в голове не было, благословенная пустота. Я закрыла глаза и легла на камень. Он не казался мне холодным, я не чувствовала температуры.
— Зоя! — назойливо вновь и вновь кричал кто-то, не давая мне провалиться в забытье. Я открыла глаза и увидела Назара, он кричал и тянул мне руку.
Я скосила взгляд вниз и увидела, что он стоит одной ногой по колено в воде, а второй рукой держится за что-то за своей спиной. А если я хочу дать ему руку, мне придётся вновь наступить в воду, иначе он не дотянется, между нашими камнями метра два воды. Нет. Я не готова, я не смогу. Эта вода, она слишком ужасна. Лучше останусь здесь. Посплю, я так устала, я смертельно хочу спать.
— Уходи, я останусь тут, — прошептала я, но и сама не услышала своего голоса.
— Сейчас я приду, жди! — крикнул Назар.
И я поняла, что сейчас ради меня он войдет в эту воду, и она окатит его своими цепкими волнами, которые не оставят на нем и сухой на нитки. И тогда он точно умрёт, и умру я, ибо если вас двое на краю света, то хоть один из вас должен быть на ногах и здоров. Я напрягла силы и сумела покачать головой. Он поймал мой взгляд. Я хотела улыбнуться, но не смогла. Зато смогла оторваться от поверхности камня и, пошатываясь, подняться на ноги. Члены тела меня не слушались, словно я была сломанным роботом. Я говорю себе, надо поднять руку, посылаю руке приказ. А она меня не слышит. Наконец, я сумела договориться со своим телом и шагнула вперёд. А потом ещё раз. Ступила ногами в пенящийся поток под ногами. Он толкал меня, желая сбить с ног. Вытянула руку вперёд ещё немного, и коснулась пальцев Назара. Ещё шаг, он хватает меня за руку, но одновременно с этим моя нога уходит вниз, дно здесь отнюдь не ровное, я падаю в воду, она с радостью захлестывает меня с головой. А затем Назар вытягивает меня наружу. Я глупо улыбаюсь ему и, наконец, засыпаю.
Неумолчный, нескончаемый рокот воды был первым, что я услышала, придя в себя. Открыв глаза, увидела Назара, сидевшего у костра. Я лежала так близко к огню, что он, казалось, жег мою кожу через шкуру, в которую я была завернута. Но, секунду подумав, я поняла, что огонь тут не при чём, моё тело горело целиком и полностью, хотелось сорвать с себя все и вновь броситься в реку, чтобы хоть немного остудиться. Я хотела отбросить шкуру, но руки резануло острой болью, и я хрипло застонала.
— Очнулась? Хорошо, ты очень долго в себя не приходила. Попей, я приготовил отвар. Тебе нужно очень много пить. Жаль, что почти все травы были в твоей сумке, от жара у нас ничего нет. Я бродил по берегу, но сумки не нашёл, унесло течением.