Женщина в озере
Шрифт:
Грейсон был высокий сутулый человек с желтым лицом и высоко поднятыми плечами. Его брови походили на щетки, а подбородка почти не было. Верхняя часть лица говорила о его профессии. Однако нижняя уже распростилась со всеми делами. Он носил очки с бифокальными линзами и хмуро читал вечернюю газету. Я успел предварительно посмотреть в адресной книге: он был бухгалтером-ревизором, так и выглядел. На пальцах были чернильные пятна, из кармана жилетки торчали четыре карандаша. В седьмой раз прочитав мою визитную карточку,
– О чем вы желаете говорить с нами, мистер Марлоу?
– Меня интересует человек по фамилии Лэвери. Он живет на той же улице, что и доктор Элмор, прямо напротив него. Ваша дочь была замужем за доктором Элмором. Лэвери – тот человек, который нашел вашу дочь в ночь, когда она... умерла.
Оба навострили уши, как овчарки, когда я сделал паузу перед последним словом. Грейсон посмотрел на жену, она покачала головой.
– Мы неохотно говорим об этом, – сказал Грейсон чопорно. – Это слишком болезненно для нас.
Я подождал немного и принял такое же мрачное выражение, которое было у них. Потом сказал:
– Это можно понять. Я не хочу задавать вам никаких вопросов. Я лишь хотел бы связаться с человеком, которого вы тогда нанимали, чтобы разобраься в этом деле. Это все. Они опять посмотрели друг на друга. На этот раз миссис Грейсон не качала головой. Грейсон спросил:
– Для чего, если позволите спросить?
– Я думаю, будет лучше, если я подробнее расскажу вам о своем деле.
Я поведал им, для какой цели меня нанял Кингсли, не называя его имени.
Рассказал о вчерашнем столкновении с Дегамо перед домом Элмора. Теперь они слушали внимательно.
Грейсон сказал резко:
– Если я вас правильно понял, вы не были знакомы с доктором Элмором. Вы не пытались к нему приблизиться или как-то его обременить. И, несмотря на это, он вызвал полицейского офицера только потому, что вы остановили машину перед его домом?
– Да, именно так. Я стоял перед его домом около часа. Точнее, моя машина.
– Это весьма странно, – сказал Грейсон.
– Было видно, что доктор явно нервничал, – продолжал я. – Кроме того, Дегамо спросил меня, не подослан ли я «ее людьми», он имел в виду семью вашей дочери. Складывается впечатление, что доктор до сих пор чувствует себя не вполне уверенно. Не правда ли?
– Неуверенно? Как так неуверенно? – при этом вопросе Грейсон старался на меня не смотреть. Он медленно разжигал свою потухшую трубку, приминая табак какой-то металлической штукой, потом снова поднес к трубке огонь.
Я пожал плечами и промолчал. Он быстро взглянул на меня и снова отвел глаза. Миссис Грейсон не решалась поднять взгляд, но ноздри ее трепетали.
– Откуда он узнал, кто вы такой? – вдруг спросил Грейсон.
– Он записал номер моей машины, позвонил в автоклуб, а потом отыскал мою фамилию в телефонной
– Значит, полиция работает на него, – сказал Грейсон.
– Не обязательно. Но если она тогда допустила ошибку, то теперь, естественно, не хочет, чтобы это выплыло наружу.
– Ошибку? – он резко рассмеялся.
– Ну, ладно, – сказал я. – Эта тема для вас болезненна, но немного свежего воздуха ей не повредит. Ведь вы всегда считали, что Элмор убил вашу дочь? И поэтому пригласили частного сыщика.
Миссис Грейсон бросила на меня быстрый взгляд, потом снова склонила голову и стала скручивать заштопанные носки. Грейсон молчал. Я спросил:
– У вас были какие-нибудь доказательства или вы просто не доверяли ему, потому что он был вам несимпатичен?
– Доказательства были, – сказал Грейсон с горечью. И внезапно продолжал ясным голосом, словно наконец решился. – Доказательства должны были существовать. Так нам сказали. По крайней мере, одна улика. Но конкретно мы о ней так и не узнали. Об этом позаботилась полиция.
– Мне говорили, что полиция арестовала нанятого вами сыщика и засадила его в тюрьму по обвинению в вождении автомобиля в состоянии опьянения.
– Вам сказали правильно.
– Он так и не сообщил вам, на какую улику был намерен опираться?
– Нет.
– Это мне не нравится, – сказал я. – Выглядит так, будто этот парень был в нерешительности: сообщить ли добытые сведения вам или воспользоваться ими, чтобы шантажировать доктора.
Грейсон опять посмотрел на жену. Она спокойно сказала:
– Такого впечатления мистер Талли на меня не производил. Он был тихий, скромный человек. Но, конечно, никогда нельзя знать.
Я сказал:
– Итак, его звали Талли. Это первое, что я хотел у вас узнать.
– А второе? – спросил Грейсон.
– Как мне найти этого Талли? И в чем заключается внутренняя причина ваших подозрений? У вас уже давно должны были созреть подозрения, иначе вы этого Талли не пригласили бы. Если он вам заранее не сказал, что располагает надежной уликой.
Улыбка Грейсона была тонкой и немного искусственной. Он взял себя за маленький подбородок и потер его длинными желтыми пальцами.
– Морфий, – сказала миссис Грейсон.
– Вот именно! – тотчас же сказал Грейсон, словно одно это слово было зеленым светом, отворившим шлюз, хотя ему это было очень неприятно. – Элмор был и без сомнения остается специалистом по морфию.
– Что вы понимаете под выражением «специалист по морфию», мистер Грейсон?
– Я имею в виду врача, чья практика в основном распространяется на людей, находящихся на грани нервного потрясения из-за алкоголя и распутства.