Женщины Цезаря
Шрифт:
— Это иллюзия, — возразил Цезарь. — В действительности Юлия очень сильная.
— О да, она сильная. Но каждый синяк на ее прозрачной коже будет заметен.
Пораженный, Цезарь повернулся и посмотрел на Помпея в упор.
— Очень проницательное замечание, Магн. Это на тебя не похоже.
— Может быть, ее я вижу лучше, чем других людей.
— Почему?
— Не знаю…
— Ты влюбился в нее, Магн?
Помпей отвел глаза.
— А какой мужчина не влюбился бы? — пробормотал он.
— Хотел бы ты жениться
Ножка бокала из чистого серебра треснула. Вино разлилось по столу, стекло на пол, но Помпей даже не заметил случившегося. Он задрожал, бросил чашу.
— Я отдал бы себя и все, что имею, за право жениться на ней!
— Ну что ж, — спокойно сказал Цезарь, — тогда мне надо кое-что предпринять.
Два огромных глаза впились в лицо Цезаря. Помпей глубоко вдохнул.
— Ты хочешь сказать, что отдашь ее мне?
— Почту за честь.
— О-ох! — охнул Помпей, откинулся на ложе и чуть не свалился с него. — О, Цезарь! Все, что ты хочешь, когда хочешь! Я буду заботиться о ней, ты не пожалеешь, к ней будут относиться лучше, чем к царице египетской!
— Искренне надеюсь на это! — смеясь, ответил Цезарь. — Говорят, царицу Египта вытеснила сводная сестра ее мужа, прижитая старым царем от идумейской наложницы.
Но Помпей ничего не слышал. Он продолжал лежать, с восторгом уставившись в потолок. Затем он повернулся к собеседнику.
— Можно мне увидеть ее? — спросил он.
— Думаю, что нет, Магн. Будь умницей, ступай домой и предоставь мне распутать все, что сплелось сегодня. В доме Сервилия Цепиона и Юния Силана поднимется суматоха.
— Я выплачу Бруту ее приданое, — тут же предложил Помпей.
— Ничего ты не будешь платить, — отозвался Цезарь, протягивая руку. — Вставай, вставай! — Он ухмыльнулся. — Признаюсь, никогда не думал, что мой зять будет на шесть лет старше меня!
— Я слишком стар для нее? Я имею в виду, что лет через десять…
— Женщины, — сказал Цезарь, провожая Помпея к двери, — очень странные создания, Магн. Я часто замечал, что они не ищут приключений на стороне, если счастливы дома.
— Ты намекаешь на Муцию.
— Ты слишком надолго оставлял ее в одиночестве, вот в чем дело. Не поступай так с моей дочерью. Юлия не предаст тебя, даже если ты уедешь хоть на двадцать лет, но определенно цвести она не будет.
— Моя военная карьера закончена, — объявил Помпей. Он остановился, нервно облизал губы. — Когда мы можем пожениться? Она сказала, что ты не разрешишь ей выйти замуж за Брута, пока ей не исполнится восемнадцать.
— То, что подходит для Брута, и то, что подходит для Помпея Магна, — две совершенно разные вещи. Май — несчастливый месяц для свадеб, но если это произойдет в предстоящие три дня, то знаки окажутся не слишком плохими. Итак, через два дня.
— Я приду завтра.
— Ты больше не придешь сюда до самого дня свадьбы! И не болтай об этом никому, даже твоим философам, —
— Мама! Мама! — крикнул будущий тесть, стоя у лестницы, ведущей наверх.
Его мать спустилась вниз со скоростью, неприличной для уважаемой римской матроны ее возраста.
— Ну как? — спросила она, схватив его за руку. Глаза ее сияли.
— Все в порядке. Мы сделали это, мама, мы сделали это! Он ускакал домой, словно школьник, на седьмом небе от восторга.
— О Цезарь! Теперь он твой, что бы ни случилось!
— И это не преувеличение. А что Юлия?
— Она взлетит на луну, когда узнает. Я была наверху, терпеливо слушая ее извинения вперемежку со слезами. Она просила прощения за то, что влюбилась в Помпея Магна и отказывается выходить замуж за ужасного надоеду Брута. И все это потому, что Помпей был настойчив за обедом. — Аврелия вздохнула, широко улыбнулась. — Как замечательно, сын мой! Нам удалось добиться своего и при этом осчастливить двух человек. Хорошая работа!
— Что-то будет завтра!
Аврелия сникла.
— Сервилия…
— Я бы сказал — Брут.
— О да, бедный юноша! Но не Брут вонзит кинжал. Я бы последила за Сервилией.
Евтих деликатно кашлянул, стараясь скрыть свое удовольствие. Доверяй старшим слугам дома, если хочешь знать, откуда ветер дует!
— В чем дело? — осведомился Цезарь.
— Гней Помпей Магн — за дверью, Цезарь, но отказывается войти. Он говорит, что хочет тебе что-то сказать.
— У меня блестящая идея! — воскликнул Помпей, судорожно хватая Цезаря за руку.
— Никаких визитов сегодня, Магн, пожалуйста! Какая идея?
— Передай Бруту, что я с удовольствием отдам за него Помпею вместо Юлии. Я дам ей приданое, какое он потребует, — пятьсот, тысячу — мне все равно. Мне ведь важнее, чтобы был счастлив Брут? Это ведь важнее, чем делать одолжение Фавсту Сулле, а?
Цезарю потребовалось геркулесово усилие, чтобы остаться серьезным.
— Благодарю тебя, Магн. Я передам твое предложение Бруту, но не делай ничего, не подумав. Брут может некоторое время вообще не желать жениться — ни на ком, даже на Помпее.
И довольный Помпей неверной походкой ушел во второй раз.
— Что там такое? — спросила Аврелия.
— Он хочет отдать Бруту свою собственную дочь в обмен на Юлию. Фавст Сулла не в состоянии соревноваться с золотом Толозы. Все же приятно видеть прежнего Магна. Я уж стал дивиться его внезапной чувствительности и тонкому пониманию человеческой натуры.
— Ты, конечно, не скажешь Бруту и Сервилии о его предложении?
— Придется. Но по крайней мере, у меня есть время составить тактичный ответ для моего будущего зятя. Очень хорошо, что он живет на Каринах. Окажись он ближе к Палатину, он услышал бы мнение Сервилии без купюр и смягчающих выражений.