Женщины порочного князя

Жукова-Гладкова Мария

– Этого мало, – сказал Ромаз Нуримович.

– Ну, тогда мы предложим их триадам торговать в нашем княжестве опиумом.

– Наркотики возьмет под контроль моя семья! – взревел Ромаз Нуримович. – И мы обеспечим не только княжество, но и…

– Успокойся, дорогой! Я же сказал «предложим». А там видно будет. Сейчас для нас главное – результаты процедуры. Она должна признать Тараса наследником престола.

* * *

Вечером Сергей Григорьевич сидел в отведенных ему покоях, которые состояли из гостиной и спальни, попивал французский коньяк, извлеченный из бара, глядел на садящееся над морем солнце и думал

о том, как же ему все-таки прославиться на весь мир. Нужно сделать это и умереть спокойно. Тогда он будет знать, что выполнил жизненное предназначение, оправдав доверие дорогих ему женщин. Мысленно он обращался к покойным маме и Леночке, спрашивая у них совета. Да, он сегодня дал интервью ведущим телекомпаниям и газетам. Ему было лестно, что комментировать события просили его, а не Оксану, не Ларису Тарасовну и не мальчика. Тех, конечно, фотографировали. Но говорил-то Рогозин! На вопросы отвечал тоже он. И теперь в программах новостей давали именно его комментарии. Правда, Тарас и грудь Оксаны там мелькали чаще. Как, впрочем, и Александр со своей матерью Аллой. Аллу показывали всю, целиком, не акцентируя внимания ни на какой части тела.

В дверь постучали. Сергей Григорьевич предложил зайти. Появилось юное длинноногое создание с васильковыми глазами и пышными золотистыми волосами до плеч.

– Что тебе, деточка? – спросил Рогозин, вспоминая, что видел сегодня юную фею в группе сопровождения конкурентов. Зрительной памятью он обладал великолепной.

Красотулечка закрыла за собой дверь, приблизилась к старику и попросила говорить по-английски или по-французски. Сергей Григорьевич просьбу исполнил – переспросил по-английски. Создание пояснило, что является подарком для Сергея Григорьевича. От кого – не уточнило.

Рогозин давно так не смеялся, а отсмеявшись, заговорил на русском и попросил передать «хозяину», что он уже лет двадцать как не нуждается в подобных презентах, и даже в те годы, когда нуждался, рот в постели раскрывал только для удовольствия дамы, а не для того, чтобы раскрыть какие-то секреты.

– Видишь, деточка? – спросил Сергей Григорьевич, запуская большие пальцы за воротник надетой на нем жилетки. – Это моя счастливая жилеточка, в которой я обычно думаю. Мне ее еще мама сшила. Пятьдесят лет одежонке. Мы с ней, можно сказать, уже золотую свадьбу справили. Ты представляешь, сколько это, деточка? И неужели ты думала, что меня, старого адвоката, можно так легко провести?

Белокурое создание вылетело из комнаты, не прощаясь. Сергей Григорьевич усмехнулся. Интересно, что она расскажет Литвинову? И как он отреагирует про новость о золотой свадьбе с жилеточкой? Хотя будет лучше, если Литвинов посчитает его выжившим из ума стариком. Если посчитает, конечно…

А вообще Сергею Григорьевичу было очень приятно, что ему в виде взятки или проверки на вшивость прислали девушку. За радостной мыслью пришла умная.

Он понял, что нужно сделать для обеспечения нужного результата экспертизы.

Оставшаяся на острове русская девчонка резвилась в океане вместе с одним из моряков. Главный в группе и его давний друг Витольд уже два дня не обращали на нее никакого внимания. У них явно возникли какие-то проблемы. Они постоянно совещались за закрытыми дверьми, даже на солнце редко выходили, и выглядели очень обеспокоенными. Еще один член команды мучился животом.

Девчонка уже второй день

замечала, что живой и здоровый член команды к ней приглядывается. Она ловила на себе его странные взгляды. Они делили постель эти два дня (поскольку на нее больше никто не претендовал), и там он ей ничего не говорил, но явно что-то думал…

Периодически она с ужасом вспоминала вспоротое акулье брюхо и размышляла о жуткой судьбе подружки… И вообще начавшееся со знакомства с двумя иностранцами приключение переросло в нечто, что она не совсем понимала и что ей очень не нравилось. Она всегда жила легко, только сегодняшним днем, но на этом острове впервые начала задумываться о будущем, в особенности после того, как пропала подружка. И ведь все их вещи и документы остались на испанском острове. А она здесь, и неизвестно когда ее отпустят, если вообще не продадут в какой-нибудь арабский бордель.

Внезапно моряк притянул ее к себе под водой и спросил шепотом в ухо:

– Ты хочешь заработать много денег?

Она оторвалась от него и посмотрела ему прямо в глаза.

– Хочу, – прошептала одними губами.

– Ты знаешь, что тебя ждет, если ты останешься на этом острове?

Внезапно у нее все похолодело внутри.

– А мою подругу?..

– Я думаю, что это организовали о н и, – он кивнул на скрывающийся в зелени домик. – Она задавала много вопросов. Но моему приятелю не повезло. Он…

– То есть они послали твоего приятеля в море ее убить?

Моряк кивнул. Девчонка не знала, верить или не верить.

– А тебя послали убить меня?

– Пока нет, – ответил моряк. – Я не хочу тебя убивать, вообще никого не хочу. И сам тоже не хочу умирать. Но думаю, что и мне уготована та же участь. Мы слишком много знаем.

– Что ты предлагаешь? – она посмотрела на дом за тропической растительностью.

– Уплыть отсюда и сообщить журналистам, как на самом деле обстоят дела… На этом можно много заработать. Но мне одному не справиться с яхтой. Других плавсредств нет.

– Но я не умею управлять яхтой!

– Я тебе все покажу. Я сам буду выполнять большую часть работы. Просто тебе будет нужно последить кое за какими приборами. Так как?

– А куда мы… поплывем?

– В княжество Фортунское, конечно.

– Я согласна, – сказала девчонка.

* * *

Гарри Холливел прибыл в княжество Фортунское под именем Джона Смита. Одет он был скромно, вещей с собой много не брал, разместился в небольшой, относительно дешевой гостинице, где представлялся коммерсантом.

Княгине-матери он позвонил поздно вечером, сидя на берегу на пустынном в этот час пляже, удаленном от всех увеселительных заведений.