Женский бином Ньютона, если n стремиться к бесконечности

Новикова Любовь

– Ты так спокойно об этом говоришь? Вы опросили персонал? Установили наблюдение за палатой? Кто эти люди, выяснили? Как вы на них вышли?

– Никто на них не выходил, они сами приехали сюда. Это любовники моей замечательной женушки.

"Немая сцена" длилась недолго. Игорь был профессионалом и быстро справился с разбушевавшимися эмоциями.

– Рассказывай все,

что тебе известно.

Внимательно слушая друга, он с невольным восхищением отметил удивительное спокойствие, с которым тот излагал неприятные сведения. "Надо же какое хладнокровие, я бы так не смог", подумал тон, а вслух спросил: "Почему, ты решил, что остальные двое, тоже имеют отношение к Насте? Если только на основании того, что они подскочили вместе со всеми к Вяземскому, а потом пошли попить чайку, так это ни о чем не говорит. Может они просто проголодались или решили угоститься за счет заведения? Типа "халява, сэр"!

– Во-первых, на любителей "халявы" они совсем не похожи. Ты видел их прикид? Во-вторых, они про нее спрашивали.

– Ах, да я совсем забыл, ты ж говорил, что дежурная медсестра сообщила Вяземскому. Пойдем, не обходимо с ними поговорить, до приезда следователя. Где, ты сказал, они находятся?

Он почему-то сразу безоговорочно поверил Андрею. И его тут же начал одолевать стыд за эту безоговорочность и молниеносность. Ему было безумно жаль своего низвергнутого кумира и своего обманутого друга, и себя такого наивного и верующего в чужую непогрешимость. Ну не мог он так ошибаться в Насте, не мог.

Он резко остановился посреди коридора: " Нет, Андрей, здесь что-то не так, не вяжется это все с Настеной. Я слишком долго ее знаю",- он сначала хотел сказать: "Хорошо знаю", - но передумал под натиском открывшихся фактов.

– Андрей, ты знаешь, как я любил ее, как много она значила в моей жизни. Чтобы вернуть ее, я готов был на многое: я плел интриги, втираясь в доверие к подругам, родителям, сестре, я делал дорогие подарки, обхаживал всячески, я не остановился даже, когда ты уехал в Афган. Меня не мучила совесть, я занимался с твоими детьми, я помогал писать диплом, и все это с тайной надеждой, что она оценит мои

старания и когда-нибудь станет моей. Пойми, я был с ней в такие моменты боли, отчаяния, безысходности и никогда, слышишь, никогда не было намека на то, что она готова перейти черту. После того злополучного похода, мы даже не целовались ни разу, хотя раньше могли часами предаваться этому невинному наслаждению. И ты хочешь, чтобы я поверил, что она могла спать, с кем попало?

Лицо Игоря пылало, руки дрожали, из глаз сыпались молнии, они буквально вонзались в сердце Андрея. Огненная плазма поглотила этот ледяной кусочек с желудочками и предсердиями, и он снова услышал стук своего сердца. Охватившее его чувство стыда за недавние высказывания в адрес друга и свои подозрения он попытался скрыть за очередной грубостью.

– Твоя тирада смахивает на исповедь обиженного барина, которому предпочли холопа.

Мощный тяжелый кулак просвистел перед самым носом, Андрей едва успел увернуться, по всем правилам боевого искусства, навыки которого, как оказалось, никуда не делись и в нужный момент вынырнули из глубин его подсознания, где пылились невостребованные уже много лет. Он сделал бросок вперед, зная, что за рукой мазанувшей воздух последует тело. Но Игорь устоял на ногах, сумев вовремя перенести тяжесть на пятки. Они еще немного постояли, сверля друг друга взглядами, потом, не сговариваясь, улыбнулись и, крепко пожав руки, продолжили свой путь.

"А наша предыдущая схватка была интереснее", - смеясь, сказал Игорь, невольно хватаясь за правое ухо, вспоминая, как оно выглядело после давнишней драки.

– Здорово я тебе тогда физиономию расквасил, думал так и останешься с перебитым носом. Но твоим коллегам надо отдать должное, как они его отремонтировали, почти незаметно.

– На нос плевать, главное руки остались целыми, в отличие от тебя. Сколько ты потом ходил в гипсе?

Приятные общие воспоминания окончательно успокоили друзей, и они решительно вошли в комнату отдыха.